Акабэ сэат усмехнулся:
– Ну что тебе сказать… В своё время я много размышлял об истории веры в нашей стране, так что, считай, тебе повезло, и я, наверное, смогу ответить. Мы, амхара и тиграи, – наследники Аксума, а до этого – царства Саба. Свет истинной веры пришёл к нам даже раньше, чем в Римскую империю. Но дело в том, что о Боге на нашей земле знали и до пришествия Христа. Ты помнишь «Славу царей», где описывается путешествие негуса Менелика к царю Соломону?
– Естественно.
– Так вот, Македа и Менелик принесли в Эфиопию веру народа Израилева, а потом ещё наш народ был благословлён Ковчегом Завета… Часть старых верований сплелась тогда с новым учением. Потом в наши земли пришло Откровение Христово. Мы приняли его, но опять же, мы не отринули старую веру, но до сих пор следуем многим обрядам, что были у нас до Крещения. Мой давний друг, что рассказал мне символ веры на языке русичей, много рассказывал о северных землях. Наши братья-христиане на севере, например, не практикуют усекновений крайней плоти и перестали следовать некоторым другим наказам Ветхого Завета.
Как же, знаю. До сих пор свининки хочется!
Йесус-Моа перевёл дух и продолжил:
– А ещё он рассказал мне о том, как христианские святые получают иногда атрибуты языческих богов. Святой Илья, например, у них сильно похож на их местного бога-громовержца. Как там его…
– Перуна.
– Его самого… Эх, Ягба, никак не привыкну к твоей новой памяти. Но вернёмся к язычеству. У них на Руси народ верит в Христа и не забывает молиться языческим божествам. То, что ты видел, на первый взгляд похоже. Но… не совсем. Видишь ли, наша церковь не отрицает существования духов и не клеймит их всех бесами злыми. – Абун посерьёзнел. – Впрочем, молиться и поклоняться духам сим – грех. Я займусь этим по возвращении в Хайк, а ты, Ягба, не забудь отправить этих двоих на исповедь. Впрочем, и настоящего язычества в наших землях хватает. Многие чёрные племена ещё не приняли христианскую веру. Даже среди амхара порой попадаются идолопоклонники. Но редко, слава богу, редко.
– Понятно, абун. Кстати, вот и ещё одна причина для того, чтобы использовать церкви и монастыри как школы и центры просвещения. Наш народ должен правильно понимать веру и церковные положения. А преподавание грамоты, арифметики и естествознания священниками только укрепит авторитет церкви.
– Ах ты хитрец. Любой разговор сводишь к своим нововведениям. – Йесус-Моа рассмеялся. – Уговорил, поддержу я тебя, когда ты будешь Текле убеждать. Но смотри, этот разговор не следует начинать до конца кампании. Ычеге волнуется с тех пор, как увидел стены Таджуры. Ученик мой в вере крепок, но злату счёт ведёт суровый.
– Понятно, никаких новых предприятий до возвращения начального капитала и получения прибыли.
– Опять твоя экономика. Раз уж ты упомянул про неё, расскажи мне ещё раз про эти самые банки.
Две недели мои эфиопы изображали из себя ансамбль народной песни и пляски. По ночам гудели тамтамы, играли лютни, а конные отряды практиковались в стрельбе пращами по стенам. Сей цирковой бред сивой кобылы мог по праву считаться планом действий по многоцелевой маскировке. Во- первых, под прикрытием шумовой завесы негросапёры медленно, но верно рыли подкоп. Изготовление металлического инструмента на мануфактуре себя полностью оправдало. Во-вторых, велась моральная атака на арабов. Немного портился сон, а главное – исподволь подрывалась боевая готовность. Мало кто будет ждать решительных действий от клоунов, непрестанно поющих под стенами. В-третьих, закладывалась психологическая мина. Когда сработают заряды под стенами, сразу включится ассоциация с колдовством. А многодневные изгаляния под стенами запомнятся как колдовские ритуалы.
Самым сложным было протолкнуть план на военном совете. Первым порывом многих командирских душ было пожурить малолетнего принца и посоветовать ему заняться чем-то полезным, вроде игры в солдатики (естественно, в максимально корректной форме), но, к счастью, когда некоторые горячие головы стали клеймить мой коварный план и предлагать немедленный штурм Таджуры, слово взял рас Бахыр. Сей умудрённый полководец не только донёс до «молодого» поколения военачальников всю глупость неподготовленной атаки на крепость, но и раскрыл доселе неизвестные мне глубины амхарского языка. Особенно меня впечатлили обвинения в религиозном поклонении продуктам пищеварения… Впрочем, полной победы моего плана не получилось, так как большинство расов не осознали необходимости выделения войск для участия в клоунаде, а негус нагаст не счёл необходимым применить власть. Таким образом, первую пару дней, пока я не нашёл общий язык с ычеге, за всё войско отдувался мой полк. У Текле, оказывается, есть чувство юмора, и он проникся идеей перспективного глума над арабами. Чёрные православные колдуны – это сила!
По сравнению с тем, сколько нервов я потратил на убеждение воевод (со времён Великого Аксума наши деды воевали именно так!), практические сложности были на удивление малы. Ну вывели на свет языческий культ духов природы, ну и что? Но наконец сегодня – последний день клоунады. Прошлой ночью сапёрные работы подошли к концу. Мины заложены, фитили выведены и неоднократно продублированы. Причём заложили не абы как, а по идеям направленного взрыва. По идеям – потому что я не подрывник и ничего детально не рассчитывал. Но всё лучше, чем тупо закладывать бочонок или ящик. Завтра – штурм. И не только…
– Берхан, Сэйфэ. Работаем по плану «Иерихонский осёл». Берём всех ветеранов и лучших из новобранцев. Смотри, чтобы все отоспались, так как начинаем в полночь.
– Принц, а может, не стоит? Вдруг негус разгневается?
– Стоит, Сэйфэ, стоит. Отец что сказал? Делай что хочешь, только под ногами не мешайся. Главное, чтобы со стенами проблем не было. – Я гнусно ухмыльнулся.
– Но ведь ты не говорил негусу, что именно хочешь сделать!
– Вот именно! В этом весь сок. Мы же не хотим стоять в очереди, как бедные родственники.
Мои офицеры улыбнулись сравнению.
– Кстати, отцы-командиры, если когда-нибудь поймаю вас на попытке также развести меня – сгною. Среди своих – никаких хитрозадостей.
– Принц, но разве негус не свой?
– Свой, конечно. Но есть свои – и свои. Мы все – эфиопы. У нас одна цель – величие и процветание нашего народа. Но вот мы, из Хайка, – это новый путь нашей страны. Мы – ядро, вокруг которого должна переродиться остальная страна. А в окружении негуса слишком много тех, кому старые обычаи и личное благополучие куда дороже будущего Эфиопии. Так что они тоже свои, но… не совсем. Кто-то, и я надеюсь, что их будет большинство, примет наш путь.
– А остальные?
– На заслуженный отдых. Или на свалку истории. Кто что заслужил. Но уже после моего воцарения. А это, надеюсь, будет не скоро. Дай Бог долгих лет негусу нагасту.
Бойцы понимающе переглянулись. Некоторые события стоит не только не торопить, но и отдалять. Впрочем, этим увлекаться тоже не надо. Делай что должно, и будь что будет. Умные люди японцы.
– Берхан, координация штурма обеспечена?
– Да, принц. С рассветом команды сапёров подорвут стену там и там. – Он указал пальцем на планируемые места атаки. – Третья команда будет в резерве, на всякий случай… Я немного обеспокоен тем, что из моей группы никого не будет. Всё-таки с маскхалатами мы тренировались намного больше новобранцев.
– Знаю. Но план мы обсуждали вместе. Сам понимаешь, что каждый из твоих – наперечёт. Сэйфэ, что по твоей части?
Полковник тряхнул головой.
– Принц, ты вместе с памятью, похоже, потерял и страх и рассудок. Но мне это даже нравится. Или сдохнем, или станем героями. Со щитом или на щите.
– Спартанец выискался на мою голову. Кто не рискует, тот не пьёт ш… э… спиритус.
Бравый полковник вдруг сморщился.
– Принц, я тогда лучше рисковать не буду. Спиритус пьют только самоубийцы.
– Правильно, нечего эту гадость пить. Пусть арабы пьют. Но по делу?
– По делу вопросов нет. План ясен, пути выполнения видны. Только…
