“угнетённое племя” достигло того, что вопрос об уравнении в Финляндии русских с коренным населением долго игнорировался Государственной Думой и, наоборот, ею же отдавалось преимущество законопроекту о равноправии евреев с русским народом на всём пространстве страны, приобретённой его, а отнюдь не их кровью.
On ne se dispute pas sur ce qui est evidant, — mais pour Pincom-prehensible on se bat et pour Г absurde on se tue!…
Действительно, нельзя не придти в отчаяние за разум человеческий при виде тех гекатомб окровавленного человеческого мяса, которые ради уничтожения “черты оседлости” были воздвигаемы по наущению сынов Иуды, нагло обманутыми, до безумия в бешенстве доведёнными, “сознательными” пролетариями на огромных пространствах русской земли… И горе тому, кто осмеливался идти со средствами врачевания!
Никогда, быть может, с большей яркостью не раскрывалась глубина правды в трагическом, но увы, согласном с жизнью пессимизме мыслей Лагарпа, воспитателя Александра I Благословенного, как именно в период “русской” революции, когда тёмный русский крестьянин шёл добывать себе счастья под змеиными наговорами еврея-иллюминатора!…
Довести эти явления до их кульминации, разложить жизненные элементы общества, умножить его центробежные силы, обезоружить власть до невозможности управления ни обыденными, ни чрезвычайными средствами, таковы политико- социальные задачи еврейства.
13 мая 1907 г. на заседании Государственной Думы Мойше Винавер сказал:
“Министр Столыпин вступает открыто на путь борьбы со свободой, со всем освободительным движением, и мы устами полумиллионного населения Одессы шлём пожелание Столыпину в этой борьбе всяческих неудач, поражения и гибели, шлём ему народное проклятие!”
Наступает 12 августа…
Бомба, которой несколько раньше был растерзан Плеве, оказалась привезённой из Белостока, а портфель, взорвавший несколько десятков человек на роковом приёме у Столыпина, был, повидимому, доставлен из Москвы. Первопрестольная столица России являлась как бы главным притоном еврейской революции. Один из бешеных зверей, принесших бомбу 12 августа и, в свою очередь, убитый, оказался, по медицинскому освидетельствованию, также иудеем…
Располагая большими деньгами, эти звери занимали лучшие помещения, катались в роскошных ландо и бывали в опере даже накануне злодейства. Рассказывают, будто за несколько времени до взрыва “портфеля” мимо дачи Столыпина проехал красный автомобиль, который видели и перед убийством Плеве…
Судьбе было угодно чтобы, в числе других скончались мученической смертью и старик швейцар, прослуживший 40 с лишком лет при 16-ти министрах, и такой патриот, как князь Н. В. Шаховской, а “председатель центрального комитета партии народной свободы” остался жив…
Скорбь и страх охватили бесконечные массы людей и у нас, и за границей. Единодушный клик сострадания, ужаса и протеста послышался отовсюду, за исключением “освободительной” прессы, всеконечно.
П. А. Столыпин остался жив и не дрогнул, исполняя ещё многое на службе отечеству. Но он не берёгся. Напротив, обуздывая Финляндию и сокрушая ярость иудейского террора в России, он не допустил заглохнуть делу о ритуальном убийстве Андрюши Ющинского и поднял вопрос не о национализации кредита, как заведомо лживо бесновалась иудейская печать, а лишь о выделении большей доли средств Государственного Банка на учёт русских торгово-промышленных векселей. Этого мало. Он вдохнул веру в рассвет лучших для нас дней и грозно стал на страже русского знамени. Наконец, будучи ещё молодым сравнительно человеком, он, видимо, только расправлял ещё орлиные крылья.
Такой для себя опасности враги России допустить не могли. С точки зрения всемирного кагала, П. А. Столыпин не должен был оставаться в живых.
Сыны Иуды умеют подстерегать, да и с корыстью либо с честолюбием знаются…
Прошло четыре года со дня взрыва на Аптекарском острове. Время, этот всеисцеляющий врач, позволило, казалось, утихнуть и тем страданиям, которые вынес П. А. Столыпин, переживая событие 12 августа 1907 года… Вдруг пожелания гибели, прошипевшие через одесского шаббесгоя Щепкина 7 июня 1907 года, отозвались предательским выстрелом Мордки Богрова… 1 сентября 1911 года.
А в Государственной Думе целое сообщество хочет уничтожением “черты оседлости” открыть все заслоны и затопить Россию всепожирающими паразитами, т. е. во много раз увеличить их губительную силу.
Sunt pueri, pueri, — puerilia tractant!…
Что же это, в конце концов, означает? Это показывает страстное желание жидов и шаббесгоев добиться своей цели проделать в России уже не скоропостижный и не удачный бунт, как в 1905 году, а огромный и кровавый погром в стиле великой французской революции, с сотнями тысяч замученных жертв и с полным ниспровержением нашего исторического строя.
Устроенная жидомасонами “философская” революция дала евреям во Франции неслыханное торжество. Там не только сложилась династия Ротшильдов, но менее, нежели в течение одного века, сто тысяч евреев сделались хозяевами великой католической державы.
То же хотят проделать и с великим православным царством.
Начинают с цареубийства, кончают народоубийством!..
XIV. Путём изложенного, ознакомившись до некоторой степени с фактическим материалом, мы для полноты картины должны обратиться к характеристике самих методов иудейской политики.
Кто, не зная евреев, столкнулся бы впервые с политиком из кагальной среды, тот, exusez du peu, был бы сначала очарован. Его удивляли бы яркость и блеск, увлекающая живость, даже вдохновенность приёмов. Свободные от оков сомнения, быстрые, как стрелы, сверкающие как метеоры, идеи показались бы ему брызгами высшего дарования. Впадая в невольное сравнение сложности мыслей и научности сочетаний арийского ума с этой чудной лёгкостью и ослепительной смелостью, он, быть может, отдал бы преимущество уму еврейскому и даже стал бы рассматривать этот последний, как избранника, призванного взять на себя будущее человечества и держать бразды правления в своих руках.
Однако, уже при некоторой проницательности не могла бы не поразить наблюдателя масса странностей. Дикость жестов, болезненный огонь в глазах, резкость порывов и ядовитость интонаций не допустили бы
