– Неужели никто не поможет ему? Мистер Мэрфи? Ты?
Крейг с удивлением посмотрел на нее и засмеялся.
– После сегодняшнего… – начал он.
– Из-за сегодняшнего, – упрямо сказала она. – Сегодня на пляже он рассказывал, как вы дружили, как интересно проводили время, каким замечательным человеком он тебя считает…
– Много воды утекло, – сказал Крейг, – с тех пор, как мы интересно проводили время. Люди отвыкли друг от друга. И если он считает меня замечательным человеком, то это для меня новость. По правде говоря, я боюсь, что это заявление не совсем точно характеризует твоего отца.
– Уж хоть ты-то не занимайся самоуничижением, – сказала Энн. – Почему мистер Мэрфи и ему подобные уверены в себе?
– Ладно. – Он взял ее под локоть, и они медленно зашагали по набережной. – Попробую сделать что- нибудь для него, если смогу.
– А знаешь, ты ведь тоже много пьешь, папа.
– Да, пожалуй.
– Почему люди старше тридцати так старательно губят себя?
– Потому что они старше тридцати.
– Брось ты свои шутки, – резко сказала она.
– Когда не знаешь, что ответить, только и остается, что шутить, Энн.
– Ну, хоть при мне не надо.
Некоторое время они шли молча: сделанный ею выговор не располагал к беседе.
– Господи, – сказала она, – а я-то думала, что чудесно проведу здесь время. Средиземное море, этот замечательный город, все эти знаменитости, таланты… И побуду с тобой. – Она печально покачала головой. – Видно, никогда ничего нельзя загадывать заранее.
– Это же только первый вечер, Энн. Будут и приятные дни.
– Завтра ты уезжаешь, – сказала она. – А меня даже не предупредил.
– Как-то неожиданно вышло.
– Можно мне поехать с тобой?
– Боюсь, что нет.
– Я не спрашиваю почему.
– Да я и уеду-то на день-два, не больше, – смущенно сказал он.
Они опять замолчали, слушая плеск воды у причала, где стояли лодки.
– Хорошо бы сейчас сесть в одну из этих лодок и уплыть куда глаза глядят.
– Тебе-то от чего бежать?
– От многого, – тихо сказала она.
– Не хочешь мне сказать?
– Когда вернешься.
«Все женщины, – подумал он, – независимо от возраста умеют заставить человека почувствовать себя так, словно ты их бросил, даже если ты вышел на десять минут купить сигарет».
– Энн! У меня идея. Пока я буду в отъезде, почему бы тебе не перебраться на Антибский мыс? Там и купаться приятнее. Ты сможешь пользоваться пляжным домиком Мэрфи и…
– Я не нуждаюсь в наставниках, – отрезала Энн.
– Я не думал о наставниках, – возразил он, хотя и понял теперь, что подсознательно имел в виду именно это. – Я просто думал, что там тебе будет приятней, есть с кем поговорить…
– Я и здесь найду, с кем поговорить. Кроме того, я хочу посмотреть побольше фильмов. Странно, но я люблю смотреть кино. А ненавижу я только то, что делает кино с людьми, в нем работающими.
Автомобиль, проезжавший по набережной, замедлил ход. В нем сидели две женщины. Одна из них – та, что была ближе к тротуару, – зазывно улыбнулась. Крейг отвернулся, и машина пошла дальше.
– Это проститутки, да? – спросила Энн.
– Да.
– В храмах древней Греции женщины отдавались незнакомым мужчинам прямо перед алтарем.
– С тех пор алтари стали другие, – сказал Крейг. «Не ходите ночью одна», – сказала Гейл, когда познакомилась с Энн у подъезда отеля. Надо бы ей добавить: не ходите даже с отцом. «Проституткам, – сердито подумал он, – следовало бы придерживаться каких-то правил».
– Ты когда-нибудь бывал с проституткой?
– Нет, – солгал он.
– Будь я мужчиной, мне, наверно, захотелось бы попробовать.
– Зачем? – Один только раз. Узнать, что это такое. Крейг вспомнил книгу, которую читал в молодости, –
