– Черт! – сказал Алекс. – А танцует он превосходно.
– Это точно он, – сказала Маня. – Ее муж. Я клянусь вам, что это он!
– Он что, с того света, что ли, явился, чтобы предъявить права на свою жену? – спросил Макс. – Но ты, Алекс, очень красиво его унасекомил.
– Даже еще не начинал, – со злобной усмешкой пробормотал Алекс.
Фрида танцевала танго страстно, красиво. Время от времени она бросала на Алекса полные огня взгляды, и один раз даже помахала ему рукой. Виктор вернул ее к столу, разгоряченной и еще более красивой.
– Пожалуй, я откланяюсь. У меня еще есть дела, – сказал Виктор, церемонно кланяясь всей компании.
– Смотри, гаишникам не попадись, – Алекс снова обменялся с Виктором рукопожатиями, и было видно, что каждый из них хочет передавить ладонь другого, но ни у кого из них это снова не получилось, – А то они глинтвейн издалека унюхивают.
– Буду очень осторожен на дороге, чтобы никого не порадовать своей неожиданной кончиной, – усмехнулся Виктор.
Оркестр заиграл вальс. Алекс поднялся, подхватил Фриду, и они закружились в танце. Виктор Холливуд направился к выходу. Его лицо было мрачнее тучи. Он сел в машину, завел двигатель, бросил злобный взгляд в сторону ресторана и, достав мобильный телефон, набрал номер:
– Продолжайте следить за этим Алексом. Снимайте, фиксируйте, записывайте все. И покопайтесь в его прошлом. Мне нужен любой компромат. Вы поняли?
Затем он передвинул рычаг коробки передач, и сорвался с места.
Алекс и Фрида все еще танцевали, когда машина Виктора скрылась за поворотом.
– Ну и дела! – сказала Маня.
– Алекс крут, правда? – спросил Макс.
– Нереально крут, – согласилась Манечка. – Отказаться от миллиона – это ж намного круче, чем получить миллион.
Алекс и Фрида вернулись к столику.
– Исчез, демон? – спросил Алекс, вглядываясь в темноту.
– Исчез, – подтвердил Макс.
– И что мне с ним делать? – спросил Алекс.
– Пока я не сдам ему проект, пожалуйста, ничего не делай, – попросил Макс.
– Тогда сдавай ему проект побыстрее, дружище. Если он будет доставать мою девушку, мне придется завязать его в морской узел.
– Ты же просто юрист, Алекс, – сказала Фрида. – Неужели на юрфаке учат завязывать людей морским узлом?
– Я тебе не говорил, извини, – сказал Алекс.
– Чего не говорил?
– Я несколько лет был инструктором ближнего боя в десантных войсках.
– Ого! – сказала Фрида. – Вот откуда железные нервы… Так с тобой я могу никого не бояться?
– Во всяком случае, пока мне не встретится более сильный противник, – скромно улыбнулся Алекс.
Когда друзья вышли из ресторана, было уже темно.
– Я отвезу Макса и Маню, – сказал Алекс. – А потом к тебе?
– Приезжай, – сказала Фрида. – Ты же должен меня защищать ото всяких маньяков.
Алекс хотел поцеловать ее, но она слегка отклонилась и улыбнулась ему.
– Дразнишься? – спросил Алекс.
– Приезжай, – повторила она и села в машину.
Фрида сделала ручкой Мане и Максу сквозь ветровое стекло и уехала. Они сели в машину и тронулись с места.
– Какое-то у меня странное предчувствие, – сказала Маня. – Вроде все так хорошо, но что-то нехорошо.
– Так и есть, – сказал Алекс. – Жизнь слишком уж разнонаправлена. У меня впереди прекрасная ночь. Но я не могу думать только об этом. Завтра моего сына Борьку кладут на операцию. А что будет, если он умрет там, на хирургическом столе?
– Алекс, – сказал Макс. – При современном уровне медицины это почти невозможно. Ты зря беспокоишься.
– Его сердце не будет биться целых полчаса!
– Алекс, – сказал Макс. – Другого варианта нет. Борьку надо оперировать, иначе бы доктора так не торопились.
– Я знаю.
Ехать было еще минут десять. Алекс включил музыку. Звучный инструментал заполнил салон автомобиля. За окном мелькали красивые деревья, освещенные фонарями. Маня взглянула на Макса, и увидела движение огней в его глазах.
– Макс, у нас правда все будет хорошо? – спросила Маня.
– У нас впереди только хорошее, – уверенно сказал он.
– Хочется верить, – ответила Маня и поцеловала его.
– Верь.
Алекс оставил их у дома и, развернувшись, уехал. Маня аккуратно свернула вышитую салфеточку и сложила ее в сумку. Макс обнял ее и поцеловал. Так, в поцелуе, они вошли в подъезд и поднялись в ее квартиру. Они не стали зажигать верхний свет. В мягком сиянии настольного абажура они предавались радостям любви, пока не погрузились в прозрачные мягкие сны. И в каждом сне он видел ее. А она – его.
12
Хотя было уже далеко за полночь, Алекс и Фрида не спали. Обнаженные, лежали они в постели и, глядя в нарисованные на потолке звезды, разговаривали.
– Когда я потеряла моих близнецов, – говорила Фрида, – эта комната была уже готова. Она предназначалась для них. Я сделала здесь спальню, потому что это был единственный способ быть с ними. В том месте, где они могли бы спать каждую ночь. Понимаешь, Алекс?
– Понимаю, – говорил он, зная, что нужно просто слушать.
– Я сказала тебе, что мой муж ушел, когда мы потеряли наших детей. Так вот. Он покончил с собой. Я хочу, чтобы ты знал это. Потому что между нами не может быть секретов.
– Как это случилось? – спросил Алекс.
– В этой самой комнате. Он привязал веревку к батарее, одел петлю на шею, и выбросился в окно. Его невозможно было спасти.
– Боже мой! – сказал Алекс. – Любовь, секс, смерть, операция на сердце, потеря детей… И все сходится в одном единственном месте – здесь, в этой спальне.
– Я сказала еще не все.
Фрида повернулась к нему, легкая простыня соскользнула с ее красивой груди. Она поцеловала Алекса.
– Так скажи, что я еще должен знать?
– Полгода назад, когда я в первый раз увидела Виктора Холливуда, я была сражена наповал.
– Почему?
– Сейчас узнаешь.
Фрида встала с постели, и, как была, обнаженная, вышла в соседнюю комнату. Она вернулась через минуту, держа в руках свадебный альбом.
