Только бы раздобыть бензин, а взлететь-то он сумеет и с чайного блюдца! Лишь бы сесть, спасти самолёт и самих себя. Они ещё пригодятся республиканцам! Недаром же он выдержал столько издевательств на последнем французском аэродроме. Не будь он англичанином, его бы, наверно, и не выпустили… Но хорош он будет тут, в тылу франкистов, с республиканским пропуском, с письмами дель Вайо, с кабиной, набитой взрывчаткой!
Нед криво усмехнулся и осторожно дал от себя.
«Моль» тянула над самой дорогой.
Она предательски вяло реагировала на движения рулей.
«Ну, ну, милочка, только не проваливаться. Осталось совсем немножко».
Выровненная машина теряла остатки скорости.
Нед убрал сектора, хотя карбюраторы и так были, вероятно, сухи. Выключил контакты.
«Ну, маленькая! Теперь чуть-чуть на себя… Прекрасно, дорогая!.. Очень хорошо… ты у меня умная старушка!»
«Моль» сделала несколько мягких прыжков. Костыль проскрежетал по щебёнке шоссе. Нажим на тормоза. Машина остановилась.
Нед не спеша стащил перчатки и размял пальцы. Перчатки он заботливо засунул сбоку сиденья, чтобы не искать при вылете. Аккуратно перекрыл все краны. Приподнялся на сиденье и пощёлкал пальцем по главному баку. Бак зазвенел, как пустая бочка. Крылья глухо отозвались.
Только бы раздобыть бензин!
Нед отворил дверцу и, насвистывая, соскочил на землю.
Нед любил своё ремесло и любил полёты. Он был уверен, что воздух — это и есть та самая настоящая, единственная сфера, где он чувствует себя самим собою. Без всяких «но». А вот ведь стоит ступить снова на землю — и… снова любишь её.
Нед рассмеялся, нагнулся к земле и похлопал по ней ладонью. Тёплая мягкая пыль клубком взлетела из-под руки.
Из самолёта, неуклюже выпростав длинные ноги, вылез Нокс. Он потянулся, как человек, у которого затекли все члены, и широко зевнул.
— Что дальше? — спросил он у Неда.
— Нужно раздобыть бензин.
Нокс недоуменно огляделся:
— Не вижу лавки… — И уже совершенно серьёзно: — Вы уверены, что мы у франкистов?
— Буду рад, если они не поспешат доказать нам это.
— Значит… нужно добывать бензин поскорее?
— Да.
— Что там, на вашей карте: какое-нибудь селение, что-нибудь в этом роде?
Нед покачал головой:
— Соваться в селение?.. Лучше поищем дорожную колонку. Моя «Моль» как-нибудь переварит несколько галлонов автомобильного бензина… Пофыркает, но дотянет.
— Тогда вы побудьте здесь, а я схожу на поиски, — сказал Нокс, ощупывая карманы с динамитными патронами.
— Только, пожалуйста, осторожней, — сказал Нед и протянул углекопу свой пистолет.
— А вы? — спросил тот.
— Мне с «Молью» всё равно не спрятаться. Если уж они нас обнаружат, то, наверно, явятся целой дивизией.
— Я быстро, — сказал Нокс и зашагал по дороге.
— Эй, Гемфри, — крикнул ему вслед Нед, — а деньги-то у вас есть?
— Что?
— Говорю: деньги!
— А-а! — вместо ответа неопределённо крикнул Нокс, и Нед увидел, как вспыхнула спичка, на миг ярко осветив лицо закуривающего углекопа.
— Вы неважный разведчик, Гемфри! — насмешливо крикнул Нед.
— Папироса может мне понадобиться.
Нед уже не мог видеть, как с этими словами Нокс вынул из кармана динамитный патрон и поудобнее зажал его в кулаке.
Силуэт углекопа скоро исчез на темносером фоне гор.
Нед огляделся — кругом было уже довольно темно. Что же, так и оставить «Моль»? А если кто-нибудь, кто будет ехать по дороге без света, врежется в самолёт?.. Впрочем, своими силами Нед всё равно не сможет откатить «Моль» с дороги.
Он отошёл на несколько шагов, сел в траву и закурил.
Трава была мокрая и холодная. Как тут холодно! Наверно, высоко… Он даже не взглянул на альтиметр. Впрочем, неважно.
Брр! Даже после холода наверху — ни малейшего потепления.
Нед не заметил, как голова его опустилась на руки и недокуренная папироса выпала из разжавшихся пальцев, зашипела в заиндевевшей траве и погасла.
Он очнулся от пробравшего его озноба. Какой чертовский холод! Нужно взять в кабине самолёта термос. Хочется хлебнуть горячего!
Однако сколько же он тут спал? Почему ещё нет Гемфри?.. Бедняге тоже, наверно, не жарко в его пиджаке!..
С этой мыслью Нед упругим движением поднялся на ноги и замер в изумлении: перед ним стояли двое. Они были бородаты, оборванны. Оба держали наведённые на него ружья.
«Кто?»
На всякий случай Нед дружелюбно рассмеялся и протянул им папиросы. Те опустили ружья и осторожно взяли по папиросе. Нед старался найти какие-нибудь признаки, которые позволили бы определить, к какому лагерю принадлежат бородачи. На них были рваные мундиры и до того измятые кепи, что нельзя было определить их форму. Но как только солдаты заговорили между собой, сомневаться было уже не в чём: то были итальянцы, значит — франкисты.
Нужно было что-то придумать.
Нед ткнул себя в грудь и весело сказал:
— Германа.
Один из бородачей вложил пальцы в рот и пронзительно свистнул. Через несколько мгновений Нед был окружён группой людей, бесшумно возникших из-за лежащих вокруг камней. У них были обычные лица солдат отступающей армии, измотанных голодовками и бессонницей.
После первых же слов Нед понял, что ни один из них не знает по-немецки. Нед же не знал по- итальянски.
Пока Нед рассматривал эту группу, несколько других итальянцев с жадностью завзятых мародёров рылись в самолёте.
Двое первых сидели по сторонам Неда, снова опустившегося на землю, и молча курили его сигареты. Потом тот, что распоряжался, велел всем итти за ним.
Он остановился в сотне шагов от дороги, за огромным камнем. Нед вдруг увидел отсвет пламени на его серой поверхности. Он быстро оглянулся, и яростное проклятие сорвалось с его уст: на дороге ярким костром пылала «Моль». Нед с поднятыми кулаками бросился к самолёту, но удар приклада повалил его на землю. Ему тут же скрутили за спиною руки. Нед не намерен был сдаваться без боя, но итальянцев было слишком много.
Он не мог понять, что происходит. Или они не поверили тому, что он немец? Потащат теперь в какую- нибудь комендатуру. Только бы там нашёлся кто-нибудь понимающий по-английски.
Нед ни на минуту не терял хладнокровия, но было чертовски досадно, что все так глупо вышло.
Вдали на шоссе мелькнул сноп белого света. Автомобиль! Ну, старина, теперь держись! Прежде всего нужно заявить, что ты британец!..
Автомобиль остановился неподалёку от горящего самолёта. Из машины вышел человек небольшого
