- Не может быть! - воскликнула я и уставилась на Беки. - Я что, тебе про все это рассказывала?
- Конечно. Но если бы я сохранила это в секрете, то мы сейчас не смогли бы угоститься.
Она собралась было оправдываться, но я не рассердилась, а напротив, улыбнулась и сказала:
- Я рада, что у тебя такая хорошая память. Но кто вообще мог додуматься до такого - устроить приветственный пикник?
Беки бросила взгляд на крыльцо. Краешком глаза я заметила там какую-то сладкую парочку, державшуюся за руки.
- А вот и она, - услышала я слова одного из парочки, по виду крутого хиппаря.
Это оказались мои родители! Мама была в расклешенных брюках, сандалиях на платформе и шелковой блузке с ниткой красных бусинок в форме сердечек на шее. Кроме них, все остальное на ней было черное. На отце были очки в черной оправе в стиле Джона Леннона. Он втиснулся в черные «ливайс» и расстегнутую до пупа черную шелковую рубашку.
- Вы что, обкурились? - ошеломленно спросила я.
- Привет, дорогая, - сказала мама. - Нам пришлось предпринять кое-что, чтобы вытащить тебя из постели.
Отец расхохотался, и тут ко мне подлетели разом два совсем юных Дракулы, один из которых размахивал рукавами балахона, изображая летучую мышь.
- Я явился, чтобы высосать твою кровь! - прозвучал из-под капюшона замогильный голос.
Это оказался Билли.
- Ты выглядишь просто классно. Самый крутой вампир, которого я видела, - сказала я.
- Правда? Тогда я буду ходить в этом прикиде в школу.
- Ну уж нет, - ворчливо возразил мой отец. - Еще с одним радикалом мне не справиться.
Он глянул на маму, ища поддержки. Билли подмигнул мне и был таков. Из особняка вышел Джеймсон с черной курткой в руках.
- Это спортивное пальто мисс Мэдисон, - сказал он и вручил одежку моему отцу. - Мальчик не хотел с ним расставаться, твердил что-то насчет духов вашей дочери.
Я сконфузилась, а внутри совершенно растаяла.
- Приятно видеть вас, мисс Рэйвен.
Я хотела увидеть Александра прямо сейчас, его лицо, волосы, руки. Я хотела знать, таков ли он, как прежде, чувствует ли он нашу глубокую любовную связь или же решил, что я обманывала его.
- Не угодно ли войти? - спросил Джеймсон, словно прочитав мои мысли.
Я зашла в дом с ободряющей мыслью о том, что у нашего воссоединения или окончательного разрыва не будет свидетелей. Внутри было тихо, из мансарды не доносилась музыка, царила темнота. Путь освещали лишь несколько свечей. Я осмотрела гостиную, столовую, кухню и коридор, после чего поднялась по парадной лестнице.
- Александр? - прошептала я.
Сердце мое стучало, мысли неистово носились в голове. Я заглянула в ванные, библиотеку, хозяйскую спальню. Из телевизионной комнаты доносились голоса. Ренфилд стучал доктору на графа Дракулу. Именно во время этой сцены Александр поцеловал меня, и я лишилась чувств. Наверное, он сейчас куда-то вышел.
Я присела на диванчик, некоторое время с нетерпением ждала его возвращения, но через минуту забеспокоилась и пошла обратно в коридор.
- Александр!
Я посмотрела на лестницу, покрытую выцветшим красным ковром, которая вела в мансарду. Его лестница! Дверь на самом верху скрипучих ступенек оказалась закрытой. Это была его дверь, его комната, которую он не хотел показывать мне.
Я тихонько постучалась, но не получила никакого ответа.
- Александр! - Я постучалась снова. - Это я, Рэйвен. Александр!
За дверью был его мир, которого я никогда не видела. Там таились ответы на все его тайны - как он проводит свои дни и ночи. Я повернула шарообразную ручку, и дверь со скрипом приоткрылась. Она не была заперта.
Мне очень хотелось ее распахнуть и подглядеть, что же там происходит. Но потом я вспомнила, что как раз с этого, с подглядывания, и начались все мои проблемы. Неужели это ничему меня не научило?
Я перевела дух и поступила вопреки своему порыву, то есть закрыла дверь и торопливо спустилась по скрипучей лестнице. Я задержалась у парадной двери, вновь испытала знакомое ощущение присутствия и обернулась.
Рыцарь ночи стоял там и глядел на меня в упор своими темными, глубокими, чарующими, баюкающими, одинокими, умными, добрыми, мечтательными глазами.
- Я не хотела тебя обидеть, - выпалила я. - Я совсем не такая, как сказал Тревор. Ты всегда нравился мне таким, каков ты есть!
Александр молчал.
- Я была такая глупая. Ты - самое интересное, что вообще есть в Занудвилле. Ты, наверное, думаешь, что я веду себя по-детски?
Он так и не проронил ни слова.
- Скажи что-нибудь. Хотя бы обзови как-нибудь! Скажи, что ненавидишь меня.
- Я знаю, что между нами больше сходства, чем различий.
- Правда? - удивилась я.
- Это сказала мне бабушка.
- Она говорит с тобой? - спросила я, почувствовав неожиданный холодок.
- Нет, глупенькая! Она же мертвая. Я видел цветы.
Александр протянул мне руку.
- Я хотел бы показать тебе кое-что, - с таинственным видом сказал он.
- Свою комнату? - спросила я и схватила его за руку.
- Да, оно находится в моей комнате. Все уже готово.
- Оно?
Мое воображение разыгралось. Что делает Александр там, наверху, в своей комнате? Что такое это самое «оно», живое или мертвое? Он повел меня наверх сперва по парадной лестнице, потом по скрипучим мансардным ступенькам. Это была его лестница.
- Тебе пора узнать мои секреты, - открывая дверь, сказал Александр. - Или, по крайней мере, большинство из них.
Было темно, если не считать лунного света, который проникал сквозь крохотное оконце мансарды. Обстановку составляли потертое, но уютное кресло, стул и двуспальная тахта с черным стеганым одеялом, брошенным поверх красно-коричневых простыней. Постель такая же, как у любого подростка, вовсе не гроб.
Тут я заметила картины. Биг-Бен с летучими мышами, кружащими перед циферблатом, замок на холме, перевернутся Эйфелева башня. Одна картина изображала пожилую пару в готических нарядах, обведенную красным контуром сердца, на другой, с видом местного кладбища, бабушка Александра улыбалась над своим надгробным камнем. Еще на одной была изображена толпа ряженых, собиравших подношения на Хеллоуин, - вид из окна мансарды.
- Это картины из моего мрачного периода, - пошутил Александр.
- Они впечатляют, - сказала я, подойдя поближе.
Все вокруг, даже пол, было заляпано красками.
- Просто фантастика!
- Я не был уверен в том, что они тебе понравятся.
- Они невероятны!
Я заметила в углу холст на мольберте, накрытом простыней.
- Не бойся, не укусит.
Я остановилась перед холстом, гадая, что таится под простыней. В кои-то веки воображение меня подвело. Я взялась за уголок простыни, медленно, как когда-то открывала зеркало в подвале, откинула ее
