- Уходи!
- Тебе нужно развеяться.
Отец кинул на постель белую футболку и теннисную юбку того же цвета.
- Это мамины! Я подумал, что у тебя в шкафу вряд ли отыщется что-нибудь белое. Не опаздывай. Встретимся на корте через полчаса.
- Но я сто лет как не играла!
- Я знаю. Поэтому-то и беру тебя с собой. Сегодня мне нужна победа, - сказал отец и закрыл за собой дверь.
- Ты выиграешь! - крикнула я через закрытую дверь.
Загородный клуб Занудвилля был точно таким же, каким и запомнился мне за все последние годы, то есть снобистским и занудным. Специализированный магазин был забит дизайнерскими теннисными юбками и носками, дорогущими неоновыми мячиками и ракетками. Здесь имелся четырехзвездочный ресторан, в котором стакан воды стоил пять долларов.
В белом мамином спортивном прикиде я почти вписывалась в обстановку. Мешала только черная губная помада, но тут папа придираться не стал. Думаю, он был рад и тому, что вообще сумел вытащить меня из постели.
Я с остервенением бегала за мячами, подаваемыми отцом. На каждом из них мне чудилась физиономия Тревора Митчелла, и я лупила по ним с ожесточением, отчего те, естественно, летели то в сетку, то в забор.
- Раньше ты давал мне выигрывать, - сказала я отцу, когда мы заказали ланч.
- Как я могу дать тебе выиграть, если ты всякий раз лупишь в сетку? Следи за тем, куда посылаешь мяч.
- Наверное, в последнее время я вообще посылаю мячи не туда. Нельзя было позволять Тревору взять верх надо мной и верить слухам, в которые так хотелось поверить. Я очень скучаю по Александру.
Официант принес мне овощной салат, а отцу - сэндвич с паштетом из тунца.
- Как думаешь, папа, встретится мне кто-нибудь, похожий на Александра? - пробормотала я, уставившись в томаты, яйца и латук.
- А ты как думаешь? - спросил он и откусил от своего сэндвича.
- Думаю, что нет. Наверное, он один такой особенный. Подобные парни встречаются только в кино и в любовных романах. Такие, как Хитклиф [16] или Ромео. - К моим глазам подступили слезы.
- Не переживай, дорогая, - сказал отец и подал мне салфетку. - Когда я встретил твою маму, я был в очках, как у Джона Леннона, и с патлами чуть ли не до пояса. Я не знал, как выглядят ножницы или бритва, не нравился ее отцу из-за своего внешнего вида и радикальных политических взглядов. Но мы с ней видели мир одинаково, а только это и важно. Помню, когда я впервые увидел твою маму, была среда. Она стояла на университетской лужайке в красно-коричневых клешах, белой блузке на бретельках, мечтательно глядела вверх и заплетала свои длинные каштановые волосы. Я подошел к ней и спросил, на что она смотрит. «Там птица кормит своих птенцов. Разве это не прекрасно? - сказала она и процитировала несколько строк из Эдгара Аллана По. - Это вороны». Я рассмеялся. «Что смешного?» - спросила она. Я ответил, что ворон и ворона, конечно, кое-что общее имеют, но птицы разные, и это - ворона. Тогда она тоже рассмеялась и сказала, что, наверное, перебрала накануне, но птицы все равно прекрасны. «Да, - ответил я. - А ты еще прекраснее».
- Ты так и сказал?
- Может, мне не стоило говорить тебе об этом. Особенно насчет того, что она перебрала!
- Ага, насчет того, что на мысль назвать меня Рэйвен - то есть Ворон - ее навела красота этих птиц и стихотворение По, мама говорила. А вот насчет перебора накануне - это нет.
Слава богу, что родители увидели в тот день ворона, а не белку. Вот был бы кошмар!
- Папа, что мне делать?
- Тебе придется разобраться в этом самой. Если летит мяч, не лупи со всей мочи, посылая его в забор, а открой глаза и смотри, куда бьешь.
Боюсь, однако, что его теннисные метафоры мне было не прожевать, как и мой салат. Я пребывала в полной растерянности, так и не зная, ждать ли мне мяча или брать инициативу в свои руки? Отец отошел поболтать с приятелем, а я ломала голову над своей проблемой, когда вдруг услышала голос Мэтта:
- Плохо играешь, Рэйвен!
- Я вообще не умею играть! - ответила я, удивившись, и огляделась по сторонам в поисках Тревора.
- Я говорю не о теннисе.
- Тогда непонятно, о чем же.
- Я говорю о школе, о Треворе. Не беспокойся, его тут нет.
- Значит, ты решил попробовать за него? - спросила я, крепко вцепившись в ракетку. - Здесь, в клубе?
- Нет, я хочу с этим покончить. Я имею в виду то, как он поступает с тобой, Беки и со всеми. Даже со мной. А я его лучший друг. Но ведь и ты нас всех здорово озадачила. - Мэтт рассмеялся. - Мы тебе не нравимся. По-твоему, мы все недалекие и не стоим твоего внимания, но Тревора это не оправдывает.
- Мы что, в программе «Скрытая камера»? - Я снова огляделась по сторонам.
- Кто бы спорил, ты оживляешь нашу жизнь и своим клевым прикидом, и своим отношением к жизни. Тебя не волнует, что о тебе подумают и скажут, а в нашем городе вся жизнь вращается вокруг толков и пересудов.
- Тревор прячется в сувенирной лавке? - спросила я, все еще вертя головой.
- Да пойми, Снежный бал многим открыл глаза. Тревор использовал всех нас, выставил дураками. Я думаю, это стало для нас звоночком.
Тут я поняла, что никаких скрытых камер или прятавшегося Тревора поблизости нет. Мэтт не шутил.
- Жаль, что Александр тебя не слышит, - наконец сказала я. - После бала я его не видела и боюсь, что больше не увижу никогда. Тревор все испортил. - И глаза мои снова наполнились слезами.
- К черту Тревора!
Несколько человек оглянулись, поскольку в клубе не было принято ругаться, хотя такое на корте и случалось, когда игроки пропускали мяч.
- Мне пора бежать, Рэйвен, пока, - сказал Мэтт, отчалил, и тут же подошел отец в компании поразительно загорелого малого.
- Рэйвен, хочу познакомить тебя с моим старым приятелем.
- Рад встрече, Рэйвен, - сказал парень. - Давно не виделись. Ты стала совсем взрослой. Без помады я бы тебя не узнал. Ты помнишь меня?
Как я могла позабыть тот первый раз, когда забралась в особняк через окно цокольного этажа, красную шапочку, теплый поцелуй в щеку от красивого новичка, желающего вписаться в школьный круг?
- Джек Паттерсон! Конечно, я тебя помню, но не могу поверить в то, что ты помнишь меня.
- Я тебя никогда не забуду!
- Откуда вы знаете друг друга? - поинтересовался отец.
- Со школы, - ответил Джек с искоркой в глазах.
- И как нынче твои дела? - спросил меня Джек. - По слухам, в последнее время ты заходишь в особняк через парадный вход.
- Да, было дело, но…
- Джек недавно вернулся в город и взял на себя управление универмагом, - пояснил отец.
- Ага, заглядывай, - предложил Джек. - Дам тебе скидку.
- Ты продаешь армейские ботинки и черную косметику?
Джек Паттерсон рассмеялся.
- Похоже, ничего особо не изменилось!
Неожиданно появился Мэтт.
- Ты готов идти? - спросил его Джек.
