– Какая она?
– Хорошенькая, длинные волосы, семнадцать лет. Подруги сообщили, что за модой не гналась – ни татуировки, ни проколов на теле и украшения самые скромные. Насколько можно судить, на нее напали на автостоянке, откуда мы пришли. Там обнаружили ее автомобиль с проколотым баллоном. Кровавый след как раз тут и заканчивается – на той стороне трубы.
– Ты сказала, что доски исписаны граффити?
– Ага, полно рисунков и надписей. – Келли взяла Черри за руку и повела назад. – Давай присядем, песок здесь сухой.
Она опустилась на землю, поджав под себя ноги, Черри села по-турецки. Их колени соприкасались.
Бутылку с вином они откупорили еще в машине, поэтому сейчас пробка вынулась легко. Запрокинув голову, Черри сделала несколько глотков из бутылки, потом подала ее Келли.
– «Битлы», «Курт кокаин», «Дас. М. любит П.Д.», – начала читать граффити Келли. – «Стервоза Сью», «Мир во всем мире». – О'Шонесси выпила еще вина и продолжала: – «Чемпионы 94-го», «Серфинг что надо», «Б.Г. – мочалка», «Кэрли и Мо». Никогда не знала, что тут тусуется молодежь, а ведь живу здесь всю жизнь… Черри, что с тобой, Черри?
Даже в слабом свете фонаря было видно, насколько встревожено лицо Черри.
– Я уже видела похожую надпись, – прошептала Черри. – «Психопатка Сью». Я видела ее в глазах убитой Сьюзен Пакстон.
О'Шонесси вспомнила разговор с Гасом Мейерсом. «Они звали ее сумасшедшей Сью».
– Ты хочешь сказать, что она была здесь?! Здесь, где мы сейчас?
– Не знаю, но имя-то одно и то же, правда?
– Одно и то же, – повторила О'Шонесси.
Келли повезло: на автостоянке ни одной машины, а в морге погашены огни. Она поставила автомобиль за увитой плющом каменной стеной, на место, отведенное для персонала, и вместе с Черри двинулась к полуподвальному входу. Ей пришлось перепробовать несколько ключей, прежде чем дверь открылась. Полдюжины ступеней наверх привели в коридор, где пол был застлан безукоризненно чистым линолеумом. Еще несколько шагов, и они перед тяжелыми двойными дверьми. Затаив дыхание, О'Шонесси достала ключи.
Любой, кто наблюдал, как работает Черри, никогда не забудет этого зрелища. Голова Эндрю Марки была прикрыта простыней. О'Шонесси видела заключение патологоанатома и знала, что его лицо буквально рассечено надвое. Черри взяла мертвую руку и склонила набок голову.
…старая женщина в качалке, протянула руки, словно чтобы обнять кого-то… забитая свинья, висящая на крюке за сараем, из ушей капает кровь… молодая красивая женщина на мотоцикле, та же женщина на пляже, она же в постели, голая… на сцене дети, одетые для рождественского представления… мужчина моет пол, она видит его ухмылку… на борту яхты имя женщины – Сьюзен! Тюремная камера… опять мужчина с тряпкой, пальцем подзывает кого-то к себе… ведет к лестнице.
Господи, это же тот мужчина, которого она видела в остановившихся глазах Сьюзен Пакстон, – в плаще и помятой, с опущенными полями шляпе, перебирающий свитера…
– Я его уже видела, – хрипло прошептала Черри. – Он был в магазине, где убили Сьюзен Пакстон. Он второй раз туда зашел.
– Ты его описала Пейну?
– Нет, этот старше, он вроде как выбирает нужную ему вещь. Я подумала, что он – обыкновенный покупатель. Пейну я описала человека помоложе, потому что он был с пистолетом. Я последним его видела.
– Какой он, тот, что старше?
– Лет пятьдесят – шестьдесят, короткие седые волосы, на горле большущий шрам, прямо бросается в глаза.
О'Шонесси закрыла глаза.
– Я знаю, кто это, – тихо промолвила она. – Пошли.
Путавшиеся мысли выстраивались в строгий порядок. Это тот человек, который заглянул в окно ее автомобиля там, в гараже, где она искала «мясной фургон». И правильно делала, что искала. Только водил тот мусоровоз не Санди Лайонс, а другой шофер, человек со шрамом на горле.
Как она раньше не догадалась?!
28
Келли включила мобильник.
– Рэндалл? Говорит О'Шонесси. Кто-нибудь знает, где Макгир? Не могу до него дозвониться.
Ей надо было сказать сержанту, что у него на руках портрет не того человека, который им нужен.
По улицам побежали ручьи. Свет фар выхватывал из темноты сломанные ветром ветки.
– Нет, лейтенант, о Макгире ничего не слышно. Вам тут один из полиции штата названивает, из Кэп- Мэй. Маккалис. Хотел сообщить что-то о пропавшей женщине. – О'Шонесси слышала, как Рэндалл шарит по столу, ища нужную бумажку. – Вам имя Марши Шмидт что-нибудь говорит?
О'Шонесси вздохнула. Сейчас ей не до Марши Шмидт.
– Да, знаю. Это подруга женщины, которая вчера хотела связаться с Силией Дэвис из отдела по делам малолетних. Эта подруга должна была вчера приехать к ней, но не приехала. Проверка автомобилей на дорогах ничего не дала. Та, что звонила, подумала, что подругу, может, не пустил муж-самодур.
– Этот полицейский нашел ее машину и разговаривал с ее владельцем в Глассборо. По времени получается, что пропала она более двух часов назад.
– Значит, ее автомобиль обнаружили?
– Вчера, на Грин-роуд.
– Рэндалл, разыщи Макгира, а я тебе перезвоню, – сказала О'Шонесси и сразу набрала номер отдела по делам малолетних. – Силия Дэвис на месте?
Ей сообщили, что Дэвис в отпуске, и продиктовали номер ее домашнего телефона.
– Силия, извини, если разбудила. Помнишь женщину, которая вчера сообщила о пропаже своей подруги? Конни… фамилию не знаю.
– Конечно, помню, лейтенант. Конни Райкер. А что случилось? – Силия зевнула.
– Каковы результаты проверки ее автомобиля?
– С машиной все чисто. А Конни я дала номер телефона службы психологической помощи. Что все- таки случилось?
– Я тебе перезвоню, – произнесла Келли и отключила телефон. Что же получается, она сама губит все, к чему не прикоснется?
Келли набрала номер телефона справочной.
– Дайте мне телефон полиции в Кэп-Мэй. – Она позвонила туда и, назвавшись, попросила: – Будьте добры, позовите Маккалиса.
– Сейчас вызову, – сказал дежурный.
Через минуту Маккалис был на проводе.
– Маккалис, говорит лейтенант О'Шонесси из полицейского управления в Уайлдвуде. Детектив Рэндалл сообщил, что вы звонили по поводу Марши Шмидт.
