Вернулись шлюпки. Ввалились ребята — усталые, небритые. Спиид схватил Элю в охапку, сжал и закружил по комнате.
— А-а-ай! — взвизгнула девушка. — Раздавишь ценный экземпляр!
— Как я по тебе соскучился.
— Нефиг было в космос выпихивать. И вообще, побрейся сначала. Думаешь, приятно со щеткой целоваться?
Спиид осторожно разжал руки. Эля привстала на цыпочки, чмокнула его в нос, провела ладонью по небритой щеке. «Ой, что я делаю?» — промелькнула незваная мысль. Но очень вовремя вмешался Лэн.
— Эльхен, как вторая катушка?
— Через неделю готова будет. До перестыковки кабеля еще десять дней резерва останется.
— Пора корректировать орбиту Зайчика, — решил Спиид.
— Томми, я с тобой — торопливо выпалила Эльвира. И покраснела почему-то.
Зайчик находился на стационарной орбите. Иными словами, висел всегда над одной и той же точкой поверхности. Но теперь от него к планете тянулась нитка. Хоть и тонкая но не невесомая. Можно сказать, что Зайчик перешел на более низкую орбиту с более коротким периодом. То есть, начал обгонять вращение планеты. Необходимо было вернуть его на стационарную орбиту. Даже чуть повыше. А центробежную силу компенсировать натяжением троса.
Пока летели к Зайчику, Эля ополоснулась в душе, обернулась полотенцем и нырнула с головой в стенной шкаф, выбирая одежку. Все-таки, праздник. Первый трос протянули!
Корабль вздрогнул. Эля качнулась, хватаясь за вещи. Под руку попался зеленый туристский рюкзак.
— С прибытием! — поздравила себя вслух, вспоминая, откуда он тут взялся. Рюкзак оставил Макс с очень странными инструкциями — подарить Спииду в момент, когда тому будет плохо. Даже не просто плохо, а очень-очень плохо. Не на праздник, не на день рождения, а в самый мрачный момент жизни. Это Макс повторил несколько раз. Странный наказ. Эля не удержалась и заглянула внутрь. Выложила на стол две пары боксерских перчаток, обшарила кармашки рюкзака. Сунула руки в перчатки — нет, внутри тоже ни записки, ничего. Одна пара старая, потертая, вторая — совсем новая. Загадочный подарок с привкусом тайны.
— Эля, ты не занята? Сделай пару снимков для истории, — Спиид ворвался без стука и уставился на стол. Девушка резко повернулась. Полотенце, конечно, соскользнуло на пол. Эля взвизгнула и прикрылась перчатками.
— Скажи, — произнес Спиид напряженным голосом, — откуда у тебя этот рюкзак?
— От Максика. Отвернись же!
— Ну да, от кого же еще…
— Вообще-то, он велел его тебе передать. Когда будет совсем тяжко.
И испугалась, увидев, как сжались у парня кулаки, заиграли желваки на щеках.
— Томми!… Давай, я его за борт выброшу. Ну их, такие подарки!
— Как он все рассчитал, гад! Психолог хренов.
— Так я выброшу?
— Не надо, Эльхен. Теперь уже не надо. Они мне пригодятся при личной встрече.
Неожиданно Томми улыбнулся, подхватил ее на руки и закружил по каюте. Пришлось завизжать и стукнуть хулигана перчаткой по голове.
Сначала — толщиной со спицу, через четыре дня — с карандаш, позднее — с палец, с ручку молотка… Чем толще трос, тем медленнее вырабатывала его установка на Зайчике. Нитку гнала со скоростью двести метров. Полноценный же, с руку толщиной — только тридцать метров в секунду. Или чуть больше ста километров в час. Прошло больше месяца, прежде, чем на катушку начал наматываться штатный трос.
Самой ответственной операцией было переключение с одной лебедки на другую. Это приходилось делать когда барабан лебедки переполнялся. Потом барабан начинал с бешеной скоростью вращаться в обратную сторону. Трос сматывался, проходил через систему валов и сгорал в гудящем пламени плазменной горелки. Снег на километры вокруг чернел от копоти, а лебедка вновь была готова к работе.
За месяц собрали еще несколько лебедок. Сначала Спиид с Лэном перевозили по одной секции основания массой тридцать тысяч тонн. Потом — по две. Потом Спиид слишком лихо вошел в атмосферу — и уронил катушку. Пришлось сбросить груз, чтоб не повредить корабль. Железяка массой пятьдесят пять тысяч тонн выбила во льдах кратер глубиной двадцать семь метров.
Ребята мотались на корабле, Джоанна координировала сборку якорных площадок, а Эльвира бросалась с места на место, устраняла нештатки, аварии, нестыковки. Каждый день что-то новое, и все такое однообразное… Спешка, ни передохнуть, ни расслабиться.
На комбинате в поясе астероидов наступил кризис перепроизводства. Блоки якорных оснований заняли всю свободную поверхность. Эля предложила выводить их в космос. Мальчики поддержали и развили идею. Теперь за астероидом тянулся пунктирный хвост готовых изделий.
— Надо собрать общее собрание, — решительно произнесла Эльвира и обвела взглядом экраны. — Мы неделями друг друга не видим.
Джоанна зябко куталась в шаль, небритые, нечесаные ребята в грязных комбинезонах напоминали двух усталых питекантропов.
— А еще причина есть? — поинтересовался Лэн.
— Есть.
— Хорошая, или плохая?
— Плохая!
Джоанна испуганно взглянула на Эльвиру и завернулась в шаль чуть ли не с головой.
— Хорошо, — принял решение Лэн. — Через три часа мы сгружаем катушку на двадцатой площадке. Там и встретимся. Ты где сейчас?
— На Зайчике.
— А ты, Джон?
— На двадцать второй. Эля, может, позднее? У меня работы много…
— У всех много. Слишком много! — решительно отрезала Эльвира. — Через три часа на двадцатой! — и отключила связь.
Ровно через три часа посадила шлюпку на двадцатой площадке, притерев поближе к туше Моби Дика. Запахнула доху, выскочила под ледяной порывистый ветер и бегом устремилась к огням шлюза. Коридоры корабля встретили теплом, ярким светом и грязными разводами на ковровых дорожках.
Еще из кабинки лифта услышала, как ребята в два голоса ругают Джоанну, а та огрызается.
Странно. Лэнчик зря ругать не станет, — удивилась Эля и ускорила шаг.
Оказалось, на левую руку Джоанны от плеча и до кисти наложены шины. От четырех браслетов, соединенных штангами, уходили в руку металлические спицы. Сразу четыре биотеха запустили цветные трубочки под бинты выше и ниже локтя.
— Ну, перелом, ну с кем не бывает? — вяло отбивалась Джоанна.
— Мне бы могла сказать, — огорчилась Эля.
— Было бы опасно, я бы сказала. Мальчики, у меня же мама сельский врач. Я с десяти лет ей ассистировала. И переломы помогала вправлять, и роды принимала. Мама хотела, чтоб я врачом стала.
— Роды — это, конечно, очень актуально.
— Томми, если б была правая рука, я бы вас позвала, честное слово!
— А левая — это так себе, да? Как бы, вроде, и не рука вовсе.
— Хватит, мальчики! Как будто среди вас врачи есть. Давайте о деле говорить. Эльхен, ты зачем нас собрала?
— Теперь уже и сама не знаю. Мы отстаем от графика. Чем дальше, тем больше. Все, что мы делаем, мы делаем в два раза медленнее.
— Ну и что дальше?
— Как что, Лэн? Четыре года вместо полутора-двух.
— Ты хочешь отказаться от проекта? Сейчас, когда первый трос уже протянули.
