– Завалите обратно. Взорвите. Это приказ.
– «Чалма» неустойчива, – озабоченно произнесла Рэй. – По всей границе. Они в наши генераторы внедряются, черви.
– Вы собирались удрать через катакомбы? – бросил я реплику.
– Мы? – рассеянно спросил Стас. – Не мы им нужны, Иван. Ты что, до сих пор не понял? На кой черт мы им сдались… Слушай, Хилари, как вообще там у вас, в Парке Грез?
– У нас райская благодать, – ответил Хилари. – В парке пусто, хоть в перископы пялься, хоть по радарам пальцем води.
– Выманивают?
– За дураков считают.
– Значит, с эвакуацией – всё? – спокойно уточнил Стас.
– Ау, ребята! – звонко позвала Рэй. – Блок-поля больше нет, волновой код вскрыт.
– Конечная остановка, – обреченно сказал кто-то из молодых.
Этого следовало ожидать. «Чалму джинна» сорвали с заигравшихся ребятишек, и начался настоящий штурм. Первыми пали мобильные антенны, с помощью которых территория Университета была накрыта геомагнитным колпаком. Красивые радужные капли, сгустившись вроде бы из воздуха, неудержимо рванулись в цель, и стальные мачты антенн беззвучно рассыпались в прах. Ураганная коррозия. Инженеры в страхе повыскакивали из шатров, хотя для людей эта дрянь была совершенно безопасной; где-то там суетился и мой доблестный Анджей… Потом замолчали чайки. Птиц над Университетом вообще вдруг не стало. Надсадно завыла одинокая псина… А потом осажденную территорию накрыло Волной.
Мерзавцам хватило ума не применять депрессионное излучение: это была всего лишь онейроидная атака. «Сонный герц», как шутили юнцы в разведшколе. Все, кто не смог укрыть свой мозг шлемом антилучевой защиты, ощутили неодолимую потребность прилечь и отдохнуть. Мирные туристы и горожане, виноватые только в том, что волей случая оказались в центре этого вселенского позора, повалились на землю. Кто-то пытался сопротивляться, ничего не понимая, кто-то сразу затих. Очень гуманное средство. Вот разве что некоторые гадят под себя, это унизительное ощущение невозможно забыть, нужно потом психологическую реабилитацию проходить. Так или иначе, когда операция закончится, всех упавших подберут, приведут в чувство и принесут официальные извинения – и пусть им позавидуют те, кого взяли со шлемом на голове…
А потом всё, что устояло на ногах, пришло в движение. Кругленькие пятнистые фигурки бросились на приступ; они ни в коем случае не приближались к цветной игрушечной ограде, не стреляли в нее, не пытались пробить базуками, Боже упаси – знали, чем это чревато! – они попросту перепрыгнули препятствие. Современные спецсредства из любого дерьма сделают супермена. Были фантастические, неправдоподобно высокие прыжки. Выверенные траектории, точные приземления. Смешные человечки по нашу сторону крепостной стены, хранившие верность своей крошечной земле, забегали вокруг тележек с баллонами. И баллоны щедро плюнули во врага противной зеленоватой слюной, сразив большинство пришельцев еще в прыжке. Клейкая пена моментально обездвижила пойманную добычу, освободиться было никак невозможно, а хозяева продолжали и продолжали заливать газоны слюноподобной пакостью, устроив гостям ловушку шириной в полста метров и высотой в человеческий рост… И штурмующие временно отступили, бросив товарищей перевариваться в этом гигантском желудке. Зато с неба, из самого центра раскаленной белой воронки, пришли новые вертолеты; два тяжеловеса, нашпигованные спецсредствами и спецлюдьми, – снижались они в районе кампуса и делали это с большой с опаской. Хотя чего было опасаться? Волновые коды вскрыты, система мобильных антенн уничтожена… Нет, не зря пилоты медлили с посадкой. Обнаружились резервные антенны, замаскированные под кипарисы, – приятный сюрприз любителям природы, – и вновь ожили генераторы блок-поля, всего на долю секунды, но этого хватило. Летательные аппараты чудом уцелели. Свечкой ушли в зенит, радуя глаз поврежденными посадочными опорами…
– Ich sheisse auf dich, – изрек господин Скребутан удовлетворенно.
– Два-один, – откликнулась Рэй.
Все происходило очень быстро. Взгляд наблюдателя (мой взгляд) лишь фрагменты фиксировал, лишь вехи приближавшейся катастрофы. Вот мой знакомый таможенник, стороживший главные ворота, носится между турникетами, не позволяя врагам войти под арку – с легкостью уходит от разрядников, скачет, как кенгуру, и боксирует не хуже. Он неуловим, как разъяренная макака. И впрямь феномен. Бедняга отрезан от своих товарищей, ведь его пост расположен с внешней стороны защитный порядков, так что выбор у него небольшой: либо снимай шлем и смиренно ложись на мрамор, либо дерись. Похоже, парень просто обезумел… правда, арку пока атакуют малыми силами… а вот и третий вертолет! – удалось пробиться, значит, следом налетят и другие, – зависает как раз над руинами з
А потом я услышал слабое, едва живое: «Ваня… Ваня… Ваня…» и бросился в соседнее помещение, потому что это Юрий звал меня к себе.
– Боюсь, мы не успеем поговорить, – произнес он с трудом.
– А надо? – спросил я.
– Тест пройден, – сказал он.
Обильная испарина покрывала его чело.
– Не понял, – честно удивился я.
Он сказал, пряча взгляд:
– Вы простите меня, Ваня. Я краем уха слышал ваши с Марией разговоры. И когда вы в машине ехали, и когда по Университету гуляли. С некоторых пор тут повсюду телеметрия, отлов и сортировка внутреннего врага… Маша, ты тоже прости.
Рэй ругалась с кем-то по селектору, а ее приятель программист, выставив зад, грозно нависал над пультом, – спины и затылки искрились. Никто не обратил на нас внимания, тогда я развернул один из стульев и подсел к калеке.
– Помните, Ваня, вы у Маши про тест выспрашивали? А она все удивлялась, почему Слово выбрало именно вас… – Юрий на мгновение заглянул мне в глаза. – Тест вы прошли не вчера и не на взморье, а семь лет назад. Видите ли… Вы оказались единственным из всех, кто попробовал слег и не попросил у него счастья для себя одного, за счет других.
– Ах, вот в чем причина, – сказал я.
– Причина чего? – встревожился он.
– Моего участия в этой истории.
– Счастье для всех… – произнес он с непонятной интонацией. – Это ведь была мечта Пека – счастье для всех. И моя. Было время, когда я точно знал, что хорошо, и что плохо, еще до того, как меня забросило на тот астероид. Однако, вот беда, когда получаешь возможность коснуться даже самого крохотного рычажка божественной силы, почему-то пропадает уверенность. Пек придумал сделать сон реальностью, и возник слег, и эта же сила смяла его самого. Потому что надо было иначе. Надо было реальность сделать сном. Суперслег. Слово… Не хватает лишь одной Буквы, Ваня, всего одной. Тот мир, который сотворило ваше подсознание при помощи слега – это и есть причина, вы правы. Не сердитесь, что пришлось вызвать вас сюда.
– Я не сержусь, Юра, – честно сказал я. – Просто не понимаю. Отчего бы, например, было не «вызвать» меня тогда же, семь лет назад?
– Желания Ивана Жилина должны были созреть, оформиться. Иван Жилин должен был стать
