Андрей не умел работать сразу с двумя саблями — Фёдор учил его биться с кинжалом в левой руке, так что если бы даже ему и дали вторую саблю — толку от неё было бы для него немного.
Этот противник отличался от предыдущего — он вёл себя презрительно, его лысый череп, покрытый множеством шрамов, говорил, что его хозяин предпочитает лезть напролом, невзирая на последствия, а его обнажённые, длинные, покрытые узловатыми мышцами руки давали понять о его огромной силе.
Выйдя на площадку он сплюнул в ноги Андрею, давай понять, что он его презирает, и затем лысый демонстративно провёл саблей у себя по шее, показывая, что монаху сейчас придёт конец.
«Ну что же…ты сам напросился» — подумал охваченный дурнотой Андрей — «Этого надо валить наповал — бычара ещё тот! Не знаю — допускаются ли у них на дуэли удары ногами…впрочем — лучше не рисковать. Ох, чёрт…в глазах мутится… Эдак вот и попадают в рабство! Хрен вам! Не дождётесь!»
Усилием воли Андрей сбросил туман, охвативший мозг, и встретил коротышку как надо — приняв на кинжал одну саблю, круговым движением саблей отбив другую, он воткнул тупой конец клинка в горло противнику так, что у того изо рта хлынула кровь.
Полторы секунды — бой закончился, почти что и не начавшись. Обоеручный боец упал лицом вниз, и задёргался в луже крови.
Гости и хозяева замка затихли, а Андрей, покачиваясь от желания упасть и забыться во сне, потащился к краю стола, чертя саблей по каменным плитам, отчего в воздухе плыл скрежещущий звук, будто кто-то водил ножом по стеклу.
Капитан с удивлением и даже страхом посмотрел на своего подопечного и медленно сказал:
— Ну ты и силён…это же Армакон, он убил на дуэли людей столько, сколько нет на пальцах рук и ног вместе взятых! Граф Накайло будет очень, очень недоволен! Похоже, что ты нажил ещё одного врага…да и наш граф, как вижу, не особо счастлив — его отношения с Накайало тоже испортятся. Утешить Накайло может только твоя смерть — вот теперь держись.
— Капитан, ты сволочь! — хрипло сказал Андрей — почему не сказал про вино, про то, что там какая-то гадость?
— А я говорил — развёл руками капитан — я тебе столько раз говорил! — хотя и не должен был! Я виноват, что ли, что ты не слушал? В дворянских семействах нужен глаз да глаз, или нож воткнут в спину, или отравят…особенно, когда на тебя положила глаз графиня.
— Это что, её работа?
— Ну а кого же? Ей хочется получить игрушку в постель, нормальное желание, вот она и подсыпала тебе снотворного зелья. Сколько — не знаю, и чего подсыпала — тоже не знаю. По идее ты уже давно должен спать, как убитый…непонятно почему ты стоишь на ногах! Может откажешься от боя? Этим ты признаешь, что проиграл, зато получишь жизнь. Если ты сейчас выйдешь биться, я ставлю медяк против сабли, что бой будет на боевом оружие и тебя будут убивать! Подожди, сейчас они какую-то гадость придумают, или я не разбираюсь в этих интригах!
— Победителем признан подсудимый Андрей! Следующий поединок состоится на боевом оружии! По решению его сиятельства графа, противниками подсудимого будут трое — господин Аруна, господин Бакар и господин Сиган!
— Чего же он, сучонок, делает? — прошипел под нос Андрей, клюя носом от сонной одури — было обещано три поединщика на три боя!
— Ну это же граф…я же тебе сказал, что сейчас будет какая-то гадость. эти люди — призёры фехтовального турнира прошлого года. Все три. Извини, брат Андрей, я думал всё закончится гораздо лучше. Не надо было тебе убивать Армакона…похоже граф в бешенстве. Как и графиня — они того и гляди подерутся, прямо на людях. Вот ты ей в душу-то запал…или ещё куда… Кошелёчек не завещаешь?
— С трупа снимешь. А если обнаружу что с сонного снял — проснусь — башку отрежу! — Андрей и капитан усмехнулись, обменявшись солдатским юмором, наёмник передал ему два клинка — видимо, тоже своих, и Андрей, слегка пошатываясь пошёл к центру площадки. Её уже очистили и от крови, и от слуг, пробегающих с грязными тарелками, ничего не мешало совершиться убийству, во славу сильных мира сего.
Все вокруг затихли, понимая, что происходит что-то неладное, не то, что должно было быть, и с жадным любопытством смотрели на смертельный спектакль.
Андрея уже ждали — трое бойцов, жилистых, уверенных в себе, спокойно и с лёгким сожалением глядящих на свою жертву. Они, видимо, уже договорились как будут действовать, так как сразу же разошлись по разным сторонам площадки, как бы заключив Андрея в треугольник.
Он сосредоточился и попытался настроиться на бой — мир мигал, как в испорченном телевизоре, глаза застилал туман и ему ужасно хотелось помочиться — выпитое просилось наружу, а кроме того, это организм пытался выбросить из себя эту пакость, принятую с вином.
Ему хотелось крикнуть — погодите, дайте хоть в нужник-то сходить, подлецы!
От мысли о том, как он кричит и требует отпустить его в туалет, губы его непроизвольно растянулись в улыбку, от которой зашелестели шепотки в наблюдающей за боем толпе зрителей, а его противники восприняли это как вызов и бросились на него все одновременно, решив убить сразу и без всяких там великих показательных выступлений.
Андрей максимально ускорился, так, что подбегающие к нему бойцы, казалось, бегут под водой, медленно-медленно преодолевая толщу километровой высоты, вот они заносят мечи для удара, медленно ведут их к нему…в вдруг — щёлк! — сознание на долю секунды выключается, одурманенное снотворным, и меч уже движется к его горлу, едва не касаясь шеи — чуть-чуть, и голова слетела бы с плеч, как гнилой арбуз, выброшенный из грузовика на бахче.
Андрей делает немыслимый выгиб, уходя из-под удара, меч проносится над ним, а он почти встаёт на мостик, но прежде чем коснуться плит двора, успевает рубануть нападавшего чуть ниже колена и начисто смахивает ему левую ногу!
Противник ещё не успел упасть наземь, когда два оставшихся бойца со звоном ударяют остриями клинком туда, где Андрей лежал секунду назад — он перекатывается, вскакивает прыжком, и уклонившись от укола, всаживает свой кинжал в бок второму бойцу.
Отскочив, вырвал кинжал из печени противника, и отбив удар третьего, направленный ему в глаз по верхней траектории, ударом сверху буквально распластывает его, разрубая от ключицы до пояса, как когда-то Евпатий Коловрат разрубал воинов Батыя.
Первый, с отрубленной ногой, медленно падал, всё ещё не коснувшись земли, когда Андрей яростно рубанул его в бок, прорубил до позвоночника ударом с потягом, и обратным движением зарубил второго, зажавшего рану на боку, фонтанирующую кровью, как сорванный кран смесителя горячей водой.
Бой закончен.
Тело Андрея перешло в нормальное состояние, и в его уши ударил яростный шум — орали все — охранники, солдаты, гости, потом началась драка, в которой было непонятно — кто кого бьёт.
Потом уже Андрей узнал, что на бои делались ставки — что, впрочем, не удивительно ни для какого из миров.
Те, кто решился поставить на него, на то, что он выиграет бой, теперь требовали с проигравших своих деньги, а если те по каким-то причинам не хотели отдавать — вот тут уже и начиналась бойня!
Ставки были один к пятистам, а в конце — один к тысяче! Нормальный человек не верил, что можно устоять одному против трёх бойцов, выигравших фехтовальный турнир среди тысячи участников, да ещё выиграть после двух боёв, да в явно нездоровом состоянии.
Проигравшие вопили, что это обман, что это специальная подстава, что их обманули, хотя не могли пояснить кто, и в чём их обманул.
Среди именитых гостей графа тоже начался скандал — подрались барон Акуров и барон Нуркатов — первый обвинил второго, что тот специально уговорил выставить его лучшего бойца, зная, что того убьют и бла бла бла…в общем — один дал другому в морду, потом они схватились за мечи и их развели в сторону только обещанием, что устроят им дуэль в ближайшее удобное время.
Именитые гости, у которых погибли бойцы, засобирались домой, мотивировав это тем, что путь дальний, и хотелось бы выехать побыстрее, так как дома их ждут неотложные дела.
Те гости, у которых бойцы были целы, поздравили себя за свою предусмотрительность, не позволившую им пойти на поводу у графа Баданского и выставить своих бойцов. Они были довольны
