выцветшей белой краской и настоящей форточкой. Василиса попыталась избежать столкновения, но ЧерноКлюч явно этого не желал — необычное окно неумолимо приближалось. Тогда она изо всех толкнула створки, пулей пролетела сквозь проем и провалилась во что-то густое, шелестящее, пахнущее прелой землей и хвоей.
Вскочив, Василиса поняла, что очутилась в густых, но самых обыкновенных папоротниковых зарослях. Повернув голову вправо, она чуть не вскрикнула: в нескольких десятках метров от нее стоял человек в широком плаще и накидке, по виду — не старый еще мужчина, лет пятидесяти. В руках он держал большие песочные часы — внутри изогнутой стеклянной емкости текла тонкая струйка желтовато-серого песка. Вокруг мужчины стояло двенадцать юношей в одинаковых серых балахонах, подпоясанных простыми веревками, — похожую одежду Василиса видела у монахов в книжках.
Она подошла ближе и заметила, что некоторые из них держат в руках небольшие продолговатые предметы. Ключи? Нет… Вроде бы один из мальчиков прижимал к сердцу огромный кусок прозрачного кристалла.
Складывалось впечатление, что юноши не видят этого человека с часами: они смотрели в середину круга, но куда-то вниз, на землю. Неужели ЧерноКлюч привел Василису к своему первому хозяину — Эфларусу, изобретателю Временного Разрыва? И она сможет увидеть первое цветение Алого Цветка!
Подойдя как можно ближе, девочка вся обратилась в слух, чтобы ничего не пропустить из того, что сейчас скажет или сделает великий часовщик.
Между тем мужчина не спешил: он присел на корточки, что-то выискивая на земле, после чего поднялся, явно удовлетворенный осмотром.
Может, Алый Цветок должен вот-вот расцвести? А вдруг это уже произошло? Василиса припомнила слова Астрагора о том, что Часовой Ключ сам выбирает место и время, в которое необходимо попасть, чтобы все правильно понять и завершить временной цикл.
— Узнаю этот кинжал, — громко сказал мужчина, поднимая на девочку ясный взгляд светло-голубых прищуренных глаз.
Василиса оторопела от неожиданности. Вблизи Эфларус чем-то неуловимо походил на Астариуса, только выглядел все-таки помоложе.
— Ну, здравствуй, Василиса Огнева! — с усмешкой произнес он. — Ты все-таки пришла… Значит, я не ошибся.
— Вы меня что, видите? — изумилась девочка. — И знаете?!
— Конечно. Для моих ключников ты невидима, впрочем, как и я, потому что время давно остановлено… Видишь ли, Алый Цветок сможет прорасти только в безвременье и только в кругу из юных лиц. К большому сожалению, а может, и счастью, я давно уже не считаюсь юным. Поэтому сейчас мы с тобой просто наблюдатели и находимся как бы в стороне.
— Гм… А что такое безвременье? — поинтересовалась Василиса, уже слыхавшая это слово от друзей.
— Это часовое поле, в котором отсутствует Время как основная движущая сила. Представь себе котелок с кашей, в котором нет ложки. Посудина есть, каша есть, а наесться — ну вот никак нельзя. Понимаешь?
Несмотря на все еще бешено колотящееся в груди сердце, Василиса ответила довольно ровным голосом:
— Понятно… Значит, Алый Цветок прорастает только в тот момент, когда Время бессильно?
— Молодец! — довольно откликнулся Эфларус. — Ты умная и рассудительная девочка.
— Скажите, а откуда же вы меня знаете? — спохватилась Василиса.
— Наверное, ты уже догадалась, что встретилась с самим Эфларусом. — Он многозначительно подвигал бровями. Вышло очень смешно, и девочка невольно улыбнулась. — Я много путешествую по времени, уже видел тебя и знаю, что наши временные коридоры связаны между собой в некоторых существенных узловых точках. Другими словами, — поспешно разъяснил он растерявшейся Василисе, — у нас с тобой есть несколько общих дел… Итак, — торжественно повысил голос Эфларус, — на сколько же времени вперед я должен растянуть Временной Разрыв?
Василиса хлопнула глазами, с большим недоумением воззрившись на великого часовщика. Эфларус все больше походил на сбрендившего: разве не он должен знать о том, что сам же изобрел? Но Василиса решила быть вежливой настолько, насколько это будет возможно при такой странной беседе.
— Наверное, на сто часов?
— Я так и знал! — обрадованно воскликнул часодей. — Я это предчувствовал!
— Но разве вы не в курсе? — не утерпела Василиса. — Это же вы передвинули планету на сто часов! Иначе как бы я узнала…
— Уважаемая часовщица, позвольте вам рассказать об этом невероятном явлении. Оно называется просто, — часодей поднял палец, — временной парадокс. Прошлое, настоящее и будущее — это взаимозаменяемые понятия. Между прочим, мой любимый раздел хронология, я даже посвятил ему несколько книг — наверняка они войдут в вашу школьную программу.
Эфларус поднял песочные часы, поцокал языком, встряхнул их и зачем-то приставил к уху.
— Ох уж эта погрешность… — пробормотал он.
— Скажите, а почему вы измеряете время по песочным часам? — изумилась Василиса.
— А что тебя смущает?
— Но разве не удобнее пользоваться механическими часами? — со значением произнесла Василиса. — Раз вы бывали в будущем, то наверняка могли воспользоваться каким-нибудь механизмом.
— Часы лишь измеряют время, а не рождают его, — с улыбкой произнес часовщик. — Какая разница, каким прибором ты производишь измерения, куда важнее, как и для чего это делаешь. И знаешь, запомни один совет: старайся пользоваться вещами и изобретениями той эпохи, в которой живешь. Да, я знаю, что первый часовой механизм будет изготовлен через много сотен лет, поэтому предпочитаю пользоваться песочными часами, в редких случаях — солнечными. Впрочем, у меня дома находится отличная коллекция клепсидр — водяных часов.
— Погодите, но ведь часовая стрела у вас есть? — абсолютно позабыв о своей миссии, продолжала выспрашивать Василиса. — Как вы управляете Временем?
Некоторое время Эфларус немигающим взглядом смотрел на Василису и вдруг громко рассмеялся.
— Ну вот, ты меня все-таки подловила, — сквозь хохот выдавил он. — Вообще-то в нашу эпоху часовщики пользуются простыми деревянными палочками… Но ты права, — тут он извлек из-за пазухи плаща длинную, из тусклого металла, часовую стрелу, — это более практичный инструмент. Конечно, первый циферблат, причем только с одной стрелкой, изобретут не раньше пятнадцатого века.
— Ага…
— У меня кованая стрела, латунная, — с гордостью продемонстрировал Эфларус. И вдруг встрепенулся: — А теперь поговорим о твоем Ключе. Ведь ты за этим пришла сюда, не правда ли? Тебе надо узнать его тайну.
— И проклятье, — поспешно добавила девочка. — Если оно есть, конечно.
— Проклятье? — Эфларус выглядел удивленным. — А-а-а! — понимающе произнес он. — Твой Ключ называется черным вовсе не из-за плохого предназначения. Черным его прозвали из-за цвета стен комнаты, к дверному замку которой он подходит. Я лично просил у часового мастера сделать ключ в виде кинжала и вмонтировать в лезвие точные часоводы. ЧерноКлюч настолько силен в управлении Временем, что может остановить любой механизм на земле. Даже… сердце. Сердце человека.
— Сердце? — изумилась Василиса.
— Да-да, — покивал Эфларус. — Ведь сердце — это тоже механизм, ты согласна? Оно не только регулирует доставку крови к мышцам и органам, но и отсчитывает время твоей жизни. Ты никогда не задумывалась над этим? — Эфларус весело прищурился, довольный замешательством Василисы. — Да, девочка, сердце — самый уникальный часовой механизм в мире. Но даже из-за этой способности — с легкостью останавливать Время, — продолжил часодей, — вряд ли можно сказать, что на ЧерноКлюче лежит проклятье.
«Скорее всего, Марк с Нортом просто наврали!» — обозленно подумала Василиса. И спросила:
— А что мне сделать, как хозяину ЧерноКлюча, чтобы Алый Цветок наконец расцвел?
