оглаживала тело Гуля. Боль отдалилась, утратив невыносимую остроту.
Приподняв голову, он увидел, что Йенсен лежит на боку. Глаза представителя НЦ, не мигая смотрели на что-то, что располагалось за спиной Гуля. И все же оборачиваться он не стал. Эту тяжкую поступь невозможно было ни с чем спутать. Асфальт под ним теплел, вязким болотным раствором начинал втягивать человеческие тела. И с готовностью в голове замерцал знакомый экран. Женский голос ласково произнес: «Добро пожаловать, Гуль!» Город перед глазами еще больше расплылся, многоцветье смешалось с дымом, густым и алым, обратилось в багровый туман. Кинув взгляд на побелевшее лицо Джека, Гуль успокаиваще проговорил:
– Добро пожаловать, мистер Йенсен!..
ЭПИЛОГ
Недалеко от прохода Зуула Йенсен помог Гулю присесть на камни. В который раз завороженно уставился на его ногу – маленькую, розовую и беспомощную, совсем как у годовалого ребенка.
– Не понимаю, – пробормотал он. – Все равно не понимаю! Какая-то чудовищная, невероятная регенерация!
– Тебе еще многое предстоит здесь увидеть.
– Да, конечно, – Йенсен рассеянно оглядел пупырчатое пространство и зябко передернул плечами. Гулю испытал к нему жалость.
– Ты не раздумал насчет колонии? Может, сразу туда?
– Нет. Если начинать, то лучше уж с самого начала. И далее по расписанию…
– Тебе виднее.
Йенсен пожал плечами.
– Я думаю, мне будет несколько легче, чем тебе. Все-таки там в основном американцы, и я о них кое-что уже знаю.
– Наверное, так легче. Но все равно рано или поздно ты тоже попадешь ТУДА.
– Все там будем, – Йенсен невесело рассмеялся. – Но суть не в этом. Для подобных вещей надо дозреть, а я… – Он обреченно махнул рукой.
Глядя на него, Гуль смущенно отвернулся. В голосах их таилась какая-то натянутость.
– Послушай, Джек, мне бы очень не хотелось, чтобы ты винил в случившемся меня.
– Что за чепуха! – Йенсен подобрал с земли камушек, все так же рассеянно сплющил в кулаке и отбросил. – Конечно, я все понимаю. К сожалению, винить тут некого.
– К сожалению?
– А как ты думал! Разумеется, к сожалению. Вспомни, как ты здесь очутился. Все-таки не сладкая это штука – в одночасье поменять мир. А когда есть козел отпущения – оно вроде бы и легче, – Йенсен взглянул на собеседника с внезапной надеждой.
– А может, отправимся в колонию вместе? Ты же сам рассказывал о той девушке. Она, наверное, ждет тебя?
Гуль, улыбнувшись, покачал головой.
– Я чувствую, что там ее уже нет.
– Как ты можешь это чувствовать?
– Скоро ты поймешь КАК это тут происходит, – Гуль осторожно ступил на свою младенческую ножку и поднялся с камня. – Я не прощаюсь, Джек. Мы еще встретимся и очень скоро.
– Только не говори мне, что заглянул в будущее, – Йенсен протянул ему руку. – Прощайте, мистер монстр.
– Всего наилучшего! – Гуль кивнул в сторону. – Иди, как я говорил, прямо к проходу. И ничего не бойся. После прохода там будет уже близко. Часовым ничего не доказывай, сразу зови Пилберга.
– Ну, а ты? Как ты доберешься до своих Мудрецов с такой ногой?
– Не беспокойся, мне помогут.
С сомнением покачав головой, Йенсен потоптался на месте. Потом, враз решившись, повернулся и зашагал к пещере. Некоторое время Гуль смотрел ему вслед. Мгновение, и черная нора поглотила недавнего руководителя Центра аномальных явлений. Припомнив, как это впервые случилось с ним, Гуль испытал приступ тоски. А может, и не тоска это была, а всего-навсего – легкая печаль… Он старчески вздохнул, и тотчас в мозгу теплым пятном забрезжил экран.
– Разумеется!.. Этого следовало ожидать, – Гуль ободренно встряхнулся.
– Добро пожаловать, мистер Гуль!
Он вздрогнул. Голос принадлежал Милите!..
Как ужаленный, Гуль обернулся, но никого не увидел. Это было их очередным фокусом. Они находились здесь, рядом, но показываться на глаза отчего-то не желали. Его звала и манила анонимная пустота.
Гуль растерянно посмотрел вниз. Как же идти с такой ногой? Он действительно надеялся хоть на какую-то помощь…
А в следующую секунду у него захолонуло дух. Тело потеряло вес, и подобно воздушному шару поплыло вверх, воспарив над багровой землей. Мерцающая полумгла поблекла, и голубой луч, вытянувшись по дуге, сам собой вобрал Гуля в себя, указывая путь, подпитывая тело пенной искрящейся энергией. В одно мгновение он захмелел и его ничуть не удивило, что пупырчатый желудок чудовища рассыпается в прах.
Так оно и должно было быть. Мудрецы не могли стать пленниками рептилии. Уже хотя бы по той естественной причине, что они являлись Мудрецами.
Из дуги луч неожиданно обратился в гигантскую спираль, и, ввинчиваясь в головокружительную высоту, Гуль разглядел вдруг совершенно иные картины. Он увидел, как набухают хлебные золотые колосья и лопаются от зеленой прорывающейся жизни почки, как оживают после зимнего сна медведи и как, взламывая лед, напрягает река свои тугие прозрачные мускулы. А еще через мгновение Гуль понял, что в состоянии увидеть все. Не все, что захочет, а ПРОСТО и ИМЕННО все…
