— Знаю. И знаю также, что мне все равно, встает ли солнце. Лишь бы оно вставало над твоими рыжими локонами, — с улыбкой пробормотал Робби.
Роксана засмеялась:
— Позволь сказать, что оттенок моих волос зовется тициановским.
— Конечно. Тициановский оттенок, — согласился Робби.
Трели ее серебристого смеха снова нарушили покой залитой солнцем комнаты, и Робби заглушил его поцелуем.
— Мама! Над чем ты смеешься? — донесся крик Ангуса.
Робби резко вскинул голову и с усмешкой прошептал:
— Означает ли это, что мы помирились?
— Да, но вряд ли мы можем лечь в постель, не обращая внимания на весь этот шум. Не уверена, что мы победим в этом состязании.
— Никакого состязания, — покачал головой Робби.
Разгладив юбки, Роксана бросила на него испытующий взгляд:
— Уверен, что хочешь иметь такую большую семью? Последний шанс сбежать.
— Я и сбегаю. — Он поднялся и навис над ней. — К твоему сведению, я сбегаю в рай, который ты мне открываешь.
Его улыбка осветила комнату, ее жизнь, ее мир.
— И я сделаю все, чтобы ты была счастлива. Чтобы мы были счастливы, — прошептал Робби, целуя ее в кончик носа. — Слово Карра.
На мгновение Роксане показалось, что у нее появился свой собственный рыцарь, который убьет всех угрожающих ей драконов.
— Мне следовало звать тебя Тристаном, — прошептала она.
Робби пожал плечами:
— В живых осталось еще несколько драконов… там и здесь.
— Мы будем держаться от них подальше.
Робби снова усмехнулся, но не ответил. Аргайлл и Куинсберри — сила, с которой в будущем придется считаться.
— Пойдем, моя будущая жена, — сказал Робби, взяв ее за руку. — Узнаем, что думают дети о наших брачных планах.
Едва они открыли дверь, дети тут же набросились на Робби и повисли на нем. Робби широко улыбнулся:
— Говорил я тебе, дорогая, нужно их спросить!
Нагнувшись, он подхватил Ангуса и по очереди обнял детей свободной рукой.
— Мы проголосовали! — радостно завопил Ангус, перекрывая шумные приветствия и вопросы.
— Молчи! — пробормотала Джинни, густо краснея.
— Но мы проголосовали! — настаивал малыш. — И терпеть не можем Каллума, потому что он вечно указывает нам, что делать!
— Проголосовали за что? — с улыбкой поинтересовался Робби.
— Ангус слишком много болтает, — рассердился Джеймс.
— Тебе нужно жениться на маме, потому что мы про-го-ло-со-вали, и все будет хорошо! — провозгласил Ангус, удобно устроившийся на руках Робби и в свои пять лет твердо убежденный в том, что мир прекрасен. — Правда, он должен жениться на маме?
Он обвел взглядом смущенных братьев.
— Если ты так считаешь, — согласился Робби, чья улыбка стала еще шире. — И думаю, нам нужно пожениться как можно скорее.
— Ура-а! — завопил Ангус. — А ты привез свои рапиры?
— Я пошлю за ними, если ваша мама согласна, — сказал Робби, бросив на Роксану веселый взгляд.
— Мама, скажи «да»! — воскликнул Ангус.
— Пожалуйста, скажи «да», мама, — вторил Робби, свободной рукой привлекая к себе Роксану.
Она взглянула на детей, смотревших на нее с большой надеждой.
— Именно этого вы хотите? — спросила она, почти пьянея от счастья.
— Если хочешь ты, мама, — торжественно ответила Джинни.
— И вы все согласны?
Старшие мальчики, краснея от смущения, усердно закивали.
— Только если ты будешь счастлива, мама, — тоном взрослого добавил Джеймс.
