— Хрюшек нам привезли. Целых три штуки! — он помахал перед моим лицом пальцами. — Три! Мы для них уже загон смастерили. И ещё куча мешков, часть с продуктами, часть с разными полезными мелочами.
— Радоваться надо, — устало бросил я. — Даром, что ли, штурмовали.
Вспомнил брошенные в канаву трупы Римаса и его маленького ребёнка и почувствовал, как лицо исказила злобная гримаса.
— Ты чего, Робби? — спросил Альгис. — На тебе лица нет. Из-за Асты переживаешь?
— Устал просто. А ещё грязный и небритый, противно.
— Баньку уже затопил, пойдете попаритесь. Как вообще, хреново, да?
— Если имеешь ввиду территорию между Каунасом и Клайпедой, — ответил Айвар, расстёгивая жилет, — то да, дела хреновые.
— Скоро будет ещё хуже, — Альгис посмотрел на нас. — Ну, чего уставились, как солдат на вошь? Да, половина подвала мешками забита. Консервы разные, крупы. Зерна немного, соли три мешка. Тушёнка есть. Мужики, мы с этим протянем до зимы, и то не жируя. А дальше что?
— А огород? — спросил Айвар. — Ведь Валерка копается там, делает что-то.
— Как городским людям, которые полагают, что булки растут на деревьях, объясню: огород — это так, для подкормки. Свежая зелень на стол, витамины и прочая закуска. Николай с рыбным хозяйством возится. Коптит, вялит, но на одной рыбе тоже не проживёшь и всю группу с огорода не накормишь. У нас сейчас сколько людей? Восемнадцать человек. Как ни крути, это немало. А Роберт ещё семью привезет.
— Ты прав, Альгис, прав, как всегда, — я опустился на скамейку. — Что предлагаешь?
— В общем, пора браться за мародёрку. Мы уже с этим опоздали, но придётся собирать то, что осталось. Искать то, на что люди не обратили внимания — семена разные и прочее. И пахать, пахать, пока вы на Украину не уехали. А то вернётесь, а мы здесь друг друга доедаем. Кстати, такое уже было, пока вы в Клайпеду катались.
— Как так было? — мы удивлённо вытаращились на него.
— А так, — вздохнул Альгис. — У одной соседки нервишки не выдержали. Она пошла в баню и вскрыла себе вены. Час сидела, смерти ждала, дура. Потом, когда слабеть стала, испугалась, хотела дойти до дома, но уже не вышло. Упала и умерла. А муж, раздолбай такой, думал, она стиркой занялась. Когда вышел искать, то на зомби нарвался. Она его укусила, он в крик. Соседи выскочили и, недолго думая, упокоили обоих. Два ребёнка сиротами остались, кто-то из соседей забрал. И вот ещё, — Альгис нахмурился, — на этой стороне озера видели морфов.
— Морфов?
— Да, ребятки, морфов. Полагаю, что эти твари через лес проходят, по старой дороге. Вдоль реки, в лесу, есть несколько хуторов, а у нас за последние два дня из посёлка пропало три человека. Одного из них вчера вечером нашли, на пляже. Точнее — то, что от него осталось. Вот такие у нас дела, — подвёл он итог. — Ладно, идите мыться, после поговорим.
Роберт. 29 апреля, восемь часов утра.
С нами связался Линас, которому надоело сидеть в Рамучяй и он собирался перебираться к нам. Рана оказалась пустяковой, так что вполне может приступать к работе, дел здесь по уши и даже больше.
— Робби, тут к нам человечек завалился, вчера вечером. Вас ищет. Мы его устроили на ночь, теперь думаем — пристрелить, как шпиона, или это правда ваш человек?
— Кто такой?
— Назвался Ингваром, говорит, что журналист. Весёлый такой парень, даже слишком.
— Шрам на лице есть?
— На правой щеке.
— Знаю такого. Ладно, если поедешь, захвати его с собой, может, что-нибудь интересное поведает. И ещё — осторожнее на дороге, говорят, у нас тут морфы бродить начали.
— Нихера себе новости, — присвистнул Линас.
— Захвати трёху свою, трофейную, будем стрельбой заниматься.
— Договорились. Буду через пару часов.
Смотри ты мне, вернулся всё-таки Журналист. Ну, раз приехал... Телевидения нет, радио молчит, от интернета одни воспоминания остались, так что хоть новости расскажет, газета ходячая. Я, кстати, надеялся распросить его по другой теме. В своё время про тюрьму ЦРУ в Литве только ленивый не писал. Судя по темпераменту, Ингвар таким не был. Может, и найдётся какая-нибудь нужная для нас информация.
Через два часа увидел знакомый джип и пылящий за ним Самурай. Проезжая мимо меня, Линас кивнул, приоткрыл окно и, резанув рукой по горлу, сказал:
— Позже к тебе зайду, меня и так этот журналюга достал своими разговорами!
Да, потрещать языком Ингвар любит. Наверное, уже и в Рамучай всем надоел, раз его так быстро выпроводили. Я открыл ворота и кивком указал, куда гостю поставить машину.
— Да, господа, вот и я, — Ингвар улыбался так, словно ему разрешение на публичную казнь тещи выдали, — жив, здоров и очень голоден. Меняю свежие сплетни на тарелку супа.
— Тебя что, в Рамучяй не покормили? — поинтересовался я.
— Покормили, конечно, но сейчас время такое, при каждой возможности надо наедаться впрок. Никогда не знаешь, будет ли время на еду. Причём можно и самому стать обедом, не успев позавтракать.
Картина, конечно комичная; на веранде собрались почти все наши люди. Каждый хотел узнать новости из первых рук. Наконец эта «акула пера», умяв тарелку супа и цветисто поблагодарив Виду, начал рассказывать, просто наслаждаясь вниманием к своей персоне.
— Что столица?
— Столица, прекрасно, за полным отсутствием таковой. Нет, город, конечно, есть, точку на карте никто не отменял, но вот с жителями плоховато. Как говорил один киноперсонаж: «была таможня, были контрабандисты». Сейчас в столице ситуация похожая, сиречь полный Пигедец. Всего несколько мест, где закрепились живые люди. В предместьях выживших, может, и больше, но туда не ездил, меня жизнь в городах интересует. Есть военные, но там всё плохо. Вээстэшники[95], что с них взять. У них, по их собственным словам, и в мирные времена с патронами было не очень, а сейчас вообще сидят на голодном пайке, резиновыми палками с морфами не навоюешь. Нет, есть, конечно, но сугубо для самозащиты, — он усмехнулся, — чтобы зомби дубинки не отобрали. А насчёт помощи жителям или зачисток в городе и разговора быть не может, совершенно не до жиру ребятам. Еще в Нагорном парке люди закрепились — говорят, что спортсмены, с семьями. Группа там серьёзная, отстреливают нежить на дальних подступах.
— Оружейный фонд под боком, — удивился я. — Почему военные сразу не захватили?
— К-хе, оружейный фонд захватили на третий день. Только не военные. Как только народ понял, что помощь с запада откладывается, все стали жуткими любителями оружия. Вояки, как всегда, тормознули и остались не при делах.
— А что с политиками? Успели смыться?
— Куда бежать-то? Они такие же люди, как и все, если с тёплого места сбросить. Превращаются в нежить, как и обычный, среднестатистический гражданин. Были, конечно попытки спастись. Даже лозунг выдвигался: Спасти «элиту» страны! Но народ не дурак, положил на эти лозунги с пробором. В самом начале Сейм усиленно охранялся, но потом военные поняли, что охранять этих толстозадых незачем. Сами посудите — пользы от них в новых условиях никакой, против зомби пустые разговоры, не помогают. Военные рассказывали, что некоторые с пеной у рта требовали самолёт и охрану. Но куда лететь? Короче говоря, про них просто «забыли», и они где-то бродят. Мне не попадались, но люди говорили, что нескольких видели.
— И что?
