? Кто?! Говори! Теперь!
Ромка вырвался из клещей, наловчился и пнул обеими ногами в живот Горшечнику, а когда тот медленно стал разгибаться, его матовая голова с втянутыми вовнутрь губами, щелочкой рта, щетинистым подбородком приподнялась, мальчик вдобавок плюнул в лицо и, мешая слезы со смехом, неровно, по-детски ликующе затвердил:
? Что? Взял? Падла! Фашист! ? он будто бы обрадовался найденному слову, так емко и точно попавшему в цель, посыпал: ? Фашист! Фашисты! Да! Ты! Вы!
Горшечник опомнился, как-то странно посуровел, зашел за спину Ромки и стал развязывать, раскручивать веревку.
? Ты что? ? забеспокоилась Рябая.
? Что видишь, ? ответил Горшечник сквозь зубы, продолжая разматывать с обычной деловитостью, продуманно и ловко.
Женщина, встревожившись еще более, повторила вопрос:
? Ты что?
Горшечник не ответил, в его молчании скользнуло тяжелое ? оно, тяжелое, накатывалось, накатывалось ? придавило Ромкино 'Давай! Давай, фашист!', заставило Жунковского припасть невольно к копешке.
Жунковский смотрел сверху на происходящее во дворике, у карагачевого столба, не вполне понимая... Не понял он и после того, как в руках Горшечника мелькнул конец веревки, который вдруг обвил подбородок мальчика, Скользнул вниз ? Рябая вскрикнула и замерла ? не знал, как конец веревки сдавил, потом и сломал Ромкин мир ? никто уже не мог сказать, что стояло последним в ряду того мира: тетя Женя с гитарой или приплясывающий детдомовский огненный дурачок, или зарево над горевшим поселком, или ручей, один из его бережков, оправленный жестокой травой, или виденная где-то птица, или камень на дороге, колдобина, сама дорога...
Из оцепенения Жунковского вывели слова Рябой: 'Пацан там... на крыше!..' И взгляд Горшечника, словно брошенный вверх с размаху. Он кубарем скатился с крыши и, уже падая, услышал из глубины двора голос Горшечника:
? Эй! Стой!
Жунковский рванул через малинник за сарайчиком, через сады, огороды. Он бежал, проваливаясь иногда в размякшей после полива почве, бежал, а позади уже не слышался ? мерещился выкрик:
? Стой!
Но и после того, как выяснилось, что никакой погони нет, когда дворик с глиняной избушкой остался позади, Жунковский бежал, бежал... бежал... и то гнал не страх, вернее, уже не страх ? бежал он гонимый иной силой ? но какой?.. Он споткнулся о картофельную ботву. Что-то отпрянуло из-под окучины картофеля. Жунковский машинально перевел взгляд в сторону от отскочившего и увидел под листьями мокрой ботвы двух жаб. Одна из тварей стояла в полуметре, вперив глаза, в которых чудилось человеческое ? будто тварь силилась сказать, да не могла, и потому мучившее старалась передать взглядом ? мальчик вздрогнул, запустил комочком ? жабы испуганно шарахнулись, исчезли. И тогда он подгреб под себя ботву, вытер лицо испачканной черноземом ладонью, от чего на щеке легли рваные полосы грязи ? и только теперь ощутил по-настоящему понимание, пришедшее болью: 'Ромку убили!..'
ГЛАВА ХIII. КОЛЬЦО ОГНЯ
Жунковский попросил не провожать.
Он вышел из подъезда, направился к противоположной арке. Шел неспешно, закинув за плечи плащ.
Да, конечно: остановился, положил 'дипломат' на землю, закурил, двинулся дальше. Я загадал: обернется или нет? Обернется ? помашу рукой. Жунковский не обернулся, завернул за угол арки, исчез...
Я вернулся в комнату, присел на диван. Попробовал сходу войти в атмосферу работы. Закрыл глаза и увидел... Жунковского ? тот сворачивал за угол арки, шел по узкой улочке вдоль серого казармоподобного дома ? близнеца нашего. Он прошествовал мимо приземистого куба здания местной АТС. То есть, я вообразил свой привычный маршрут к автобусной остановке, потому что скорее всего Жунковский двинулся этим путем... Послышался телефонный звонок.
Сопение в трубке, покашливание выдало человека по ту сторону провода.
Ну, да!
? Как дела?
? Ничего!
? Значит, ничего, говоришь? Как доехали? Без ЧП?
? Все нормально, Турсун. Как ты?
? Что как?
? Здоровье? Дома как? Дела?
? По-старому.
? Улаживается?
? Что улаживается? А, ты вот о чем. Куда деваться... ? В голосе Азимова не ощущалось былой горечи. 'Ну, вот, ? подумал я, ? и успокоился ты, брат ? долго ли? Привыкнешь ? еще с трепетом будешь поглаживать ворс ковра... Но позвонил ты неспроста ? с чего бы?' Азимов не заставил маяться долго в догадках.
? Слушай, сегодня вечером всех прошу ко мне, ? сказал он без намека в голосе на торжественность.
? В гости?
? Всем колхозом, ? повторил Азимов.
? Кто все?
? Семья... Артур.
? Но это невозможно.
? Почему?
? Артур сейчас на пути в аэропорт. Он улетает.
? Почему... ведь... ? он, не договорив, замолк. Я мысленно вставил после 'почему' и 'ведь' недостающие, казалось, слова ? составилось очевидное: почему улетает, не заглянув на огонек? Ведь уговорились, что он, Азимов, устроит в честь гостя дегустацию уйгурских блюд! Сколько-то усилий затрачено на сие предприятие! Уладить с женой ? о!? метаться по рынку, доставая лучшее из лучших: нежную баранину, свежую конину, горячие, только что из тандыра, лепешки, сочную редьку, хрупкую белоснежную фунчозу ? высушенную лапшу из крахмала! А зелень? Пряности? А огромная не то хорезмская, не то бухарская дыня? А десятикилограммовый арбуз Васильевский? Неужто выкладывался напрасно?!
Конечно, выплескивать накипевшее в разговоре, да еще по телефону, не в характере Азимова, о волнении его говорили затянувшиеся паузы между фразами. За долгие годы общения выявилось в нем немало на первый взгляд мелких черт ? по ним я мог судить о душевном состоянии приятеля, а порою прогнозировать его действия. Конечно, он устремится в аэропорт! С гостинцем. Непременно с арбузом, потому что арбуз являл рыскы Жунковского ? долю того в мирских благах, то есть нечто святое, узаконенное печатью гостеприимства изначально ? то, что чтил Азимов с некой мистической верностью...
Позже выяснилось, что Азимов так и сделал: рванул в аэропорт вдогонку, что он действительно помнил о неписанных правилах рыскы, что действительно прихватил арбуз и дыню: в одной руке ? авоська с арбузом, в другой ? дыня, не то бухарского, не то хорезмского происхождения, ? что вот так, с авоськами, возник он перед Жунковским в холле аэропорта, а тот будто нарочно, сокрушаясь, изумился:
? Откуда махины? Вес, поди, втрое превышает норму ручной клади ? как провезу?
