пехота несла потери, но не пятилась, и командующему дриксенским центром пришлось двинуть на поддержку атакующих полков свежие силы, заодно переместив поближе к противнику уже всю тяжелую артиллерию, вступившую в спор с батареями Вейзеля. Талигойские пушки стояли выше и имели насыпанные за ночь укрытия, дриксенских было больше. Чем и когда кончится это противостояние, не взялся бы предсказать никто. От пушечного рева закладывало уши, и при этом он вскоре сделался незаметным, как шум дождя или прибоя. Жермон понимал, что где-то есть настоящая тишина, в которой орут разве что лягушки, только от поля, на котором наконец сошлись вечные противники, до этого «где-то» было дальше, чем до Гайярэ.
— А Бруно неплохо нас изучил, — брюзгливо признал покончивший с очередным яблоком Вольфганг. — Даже рискнул перетащить пушки поближе. Урок Альтхекс не забыт...
— Прорваться к ним кавалерией, как получилось у Алвы в Лауссхен, тоже не выйдет, — посетовал Ариго, — заслоны оставлены очень солидные.
Маршал помолчал, изучая с трудом различимое среди клубов дыма пространство.
— Дым дымом, а их кавалерия потихоньку начала движение. Вон там, — фок Варзов знакомо ткнул пальцем вправо, — они вроде бы стоят как стояли... Только второй линии уже нет, а интервалы между эскадронами увеличились. Видишь?
Жермон поднял трубу. Мутная, то и дело скрывающаяся в белой пелене картина подтвердила: командующий прав.
— Что скажешь?
— Готовятся ударить в обход Энтони.
— Мы ждать не будем. — Маршал понизил голос. — Я пока в порядке, так что нечего нам обоим здесь торчать. Давай на правый фланг и бей первым, только не сразу, а то с Шарли станется слишком оторваться от пехоты. Пусть «гуси» подойдут поближе...
— ...но еще не успеют развернуться для атаки.
— Именно! Момент выбирай сам, отсюда все равно не углядеть. И, будь любезен, не увлекайся. Чувствую, сорвем мы Бруно эту задумку, у него отыщется новая.
3
Фок Варзов поманил Ариго, и адъютанты насторожились. О чем говорило начальство, слышно не было, оставалось истолковывать взгляды и жесты. Истолковали.
— Правый фланг, господа. Это же очевидно.
— Сейчас там будет самое горячее место.
— Опять предчувствие?
— Нет, здравый смысл. Бруно, хоть и гусь, в болото не хочет, у нас высоковато и Вейзель, а справа и курган пониже, и поле это...
— Ну, не знаю... Будь оно так, Ариго был бы на Лысом.
— Сейчас будет, — вступил в разговор Арно, глядя, как «его» генерал кивает, поворачивается и, махнув свитским, почти бежит к лошадям. — До встречи, господа.
Догадка оказалась верной. Спустившись с кургана, кавалькада вслед за Ариго повернула на север. К Давенпорту. Варзов боится, что новый командующий правым крылом не справится? Тогда за какими кошками...
— Арно!
— Мой генерал!
— Тебе туда. — Генерал махнул хлыстом чуть в сторону от Лысого, где уже выстроились конные полки. — Найдешь Шарли, гони ко мне, я буду у Давенпорта. И не вздумай удрать к Придду. Живо!
— Да, мой генерал! — Живо так живо! Кан рванул с места ожившей молнией, в лицо ударил пропахший порохом ветер, унося тревогу назад, к Маршальскому, пытаясь унести... Прыжок через канаву, поворот, клочья дыма, растущие на глазах фигуры всадников. Красиво все-таки, Леворукий их побери... Внушительно и красиво.
Основные силы Шарли, девять полков, почти шесть тысяч кавалеристов, выстроились поэскадронно, в четыре линии. Кирасиры, драгуны, легкая кавалерия... Где-то там топтались и «лиловые», жаль, далеко... На левом краю Арно обнаружил ноймарских кирасир и никого похожего на красавца Себастьена со свитой. Ладно, спросим.
Почему он придержал Кана именно перед этим белобрысым, лет на пять старше самого Арно? А кошки его знают, захотелось.
— Теньент Савиньяк, по приказу генерала Ариго. Сударь, где мне найти командующего кавалерией?
— Капитан Варнеке. Генерал должен быть во второй линии, у «вороных». Э-э-э... найдете земляков?
— Конечно! Благодарю...
— Э-э-э, теньент, минутку. Мы тут уже три часа траву топчем... — Капитан выразительно посмотрел на Арно и вдруг весело подмигнул. — Я правильно понимаю, ваша спешка... э-э-э... неспроста?
Ну как не ободрить человека? Ерунда, что генерал ничего толком не сказал, — мэтр Шабли и тот бы понял: кавалерию скоро бросят в огонь.
— Вы правильно... э-э-э... понимаете. — Арно в свою очередь подмигнул разулыбавшемуся ноймару. — Так что... э-э-э... прошу простить — дело!
И снова галопом. Туда, где ждут своего боя знаменитые «вороные». Три полка тяжелой кавалерии, второй век набираемые в Дораке и Савиньяке. Маршал Габриэль отдал «черным султанам» лет пятнадцать, отец у них стал капитаном, и дед... Деды... Было дело, Арно и сам мечтал покрасоваться на могучем вороном жеребце. Лет в десять. Вышло иначе, и неплохо вышло!
А вот и Шарли собственной персоной. Проверяет, не в первый раз, наверное, своих героев. Тут мы их и обрадуем.
— Мой генерал...
— Если я что-то понимаю, господа, то Савиньяк с утра — это к удаче! Что везешь, теньент?
— Генерал Ариго ждет вас у Давенпорта.
— Ну, что я говорил? Готовиться нам дальше некуда, так что всем стоять, ждать и злиться. На дриксов. Я скоро вернусь. Ну что, Савиньяк, проверим, кто из единокровных братцев резвее — мой Казар или твой Кан?
4
Отец был на Лысом — командовал правым крылом вместо почему-то отозванного в центр Ариго. Об этом утром сказал Лецке. Может, полковник и ждал вопросов, Чарльз не спросил. Он понимал тогда, понимал и сейчас, что Давенпорту-капитану приходится легче, чем Давенпорту-генералу, где бы тот ни находился. Начальнику, если он человек, а не... Леворукий, всегда хуже, чем подчиненному. Эта мысль подспудно вызревала давно, но осознание пришло вчера, когда почти победа обернулась почти разгромом, а ведь все началось с броска на выручку своим!
Когда драгуны рвались к зажатому меж болотом и дриксами Маллэ, Чарльз благословлял Создателя за то, что авангардом командует Ариго. Когда армия, огрызаясь, пятилась к переправе, капитан Давенпорт не мог отвязаться от мысли, что Савиньяк подобного не допустил бы, пусть и отдав марагонцев на растерзание Рейферу.
Пожертвовать полком, спасая армию и выигрывая кампанию, или пожертвовать армией, спасая полк и собственную совесть... Подобного выбора, а следовательно, и генеральства Чарльз не хотел. Поговорить бы об этом с отцом, когда они наконец встретятся, а за спиной будет хоть что-нибудь, кроме чужих побед и подлеца Рокслея...
— Судя по твоей физиономии, — предположил Бертольд, — ты уже воюешь. С кем?
— С Леворуким!
— Да кто же с ним так воюет? Что про злобствующих сказано? Не видать им Рассвета. То ли дело я!
