Мышь продолжает страстное моленье:
* * *
Один богач, у суфия в ученье,
Наставнику дарил, в знак уваженья,
Серебряные слитки и предметы,
Да золотые кольца и браслеты.
Однажды, ученик спросил совета:
Ему ответил суфий очень кратко:
* * *
Знай, суфий – сын ТЕКУЩЕГО момента.
У времени нет лучшего студента.
Река времён несёт его с собою,
Он каплей растворен в ней голубою.
Душа моя, мы эта влага - сами,
Нас пьёт жасмин растущий берегами!
И видно нам грядущего теченье
Издалека - по русла обрамленью.
Ведь русло пробиваем мы мечтами,
И отмечаем вешками - цветами!
Взглянув с утра на поле, без ошибки
Поймём - был ночью дождь, пусть даже зыбкий,
Мы по тому, как вдруг поднялись злаки.
На лицах тоже проступают знаки.
* * *
Влюблённый Мышь принялся горько плакать:
Влюблённые придумали решенье -
Связать друг другу ниткою голени,
Чтоб избегать отчаянья оказий,
И помнить о своей священной связи ...
* * *
Так нитью связаны душа и тело,
Душа, бывает, напрочь отлетела,
И погрузилась, как Лягушка, в воду,
Где счастлива ... Но телу нету ходу
В запретную для тел живых обитель,
И душу всю издёргивает нитью
Разлукою измученное тело ...
Душа же думает:
О связи душ и тел ты, без сомненья,
Узнаешь всё, воскреснув в ВОСКРЕСЕНЬЕ!
* * *
Связав Лягушку, Мышь создАл проблемы.
Теперь хочу коснуться этой темы.
Нить вызвала в Лягушке подозренье,
Но деликатно подавив сомненье,
Она решила – дружба выше прений ...
Не игнорируй тонких подозрений!
* * *
Душою чуемое отвращение
Есть тайный знак Его благоволенья!
Прислушайся к себе, о, недотрога!
Нам подозрительность дана от Бога.
Рассказ припомни о слоне военном*,
Который не вошел во град священный,
Встал на колени, угнетённый страхом.
Был послан знак невидимый Аллахом
И слон в доспехе и рогатом шлеме,
Вдруг развернулся и помчался в Йемен.
И праотец Иаков внял тревогу**,
И слабость в сердце, что пришли от Бога,
И патриарха мучала истома,
Когда вела Иосифа из дома,
Как агнца, братьев злобных стая волчья,
От радости вопивших неумолчно.
Исполнилась благая воля Божья,
Но и предчувствие там было тоже ...
* * *
В колодцы падают не сплошь слепые,
А зрячие, и иногда – святые!
Но ввысь восходят после испытаний,
В них научаясь избегать желаний,
Иллюзий, суеверий, предрассудков -
К ТВОРЕНИЯМ привязанности жуткой!
Гляди, как нам небытия пустыня
Рожает тьму явлений, не волыня.
Идут они бесчисленной ордою,
Бьют молодые старых чередою.
И новые, безжалостно и грубо,
Твердят старью:
Лишь измененье неизменно в свете,
Уходят предки, подрастают дети.
Переплетаются пути явлений,
Явившихся из разных направлений.
Коль кажется, что ты сидишь недвижно,
То это заблуждение давнишне.
Сквозь нас проходят образы явлений,
И отлагают память поколений.
Но лишь один Источник у видений,
Один Фонтан ведет их в мир явлений!
Колодец в каждом есть любви глубокой,
Кувшины наполняют пред дорогой
Собравшиеся у него явленья,
И дальше в путь идут, без промедленья.
Давай им щедро пить! Их путь безводен!
Покайся, коли был неблагороден!
* * *
Но я не знаю, что задумал Чудодей,
Ведь я – лишь нищий в этом торжище идей!
Меснави (6, 2686 – 2786)
ЖЕМЧУГ ДЮГОНЕЙ
Есть у нырцов за жемчугом преданье:
Весной, в ночь гиацинтов расцветанья,
Дюгоня самка нА берег выходит,
Пастись средь гиацинтовых угодий.
Пчела, собрав с цветов нектар июля,
Янтарным мёдом заливает улей.
Нектар иной у вешних