— Спугнули, — выдохнул Коллекционер, продолжая, тем не менее, держать лунку на мушке. — Как есть спугнули, вредители, блядь.
— Мы-то тут при чём? — осторожно возмутился Стас. — Сам не дал костёр затушить. А гусляр огонь почуял и ушёл, наверное.
— Он на-се-ко-мо-е. Огонь его привлекает, — выдвинул охотник контраргумент. — А топчущиеся, как лошади, группы кретинов, его отпугивают.
— С какого это вдруг, дичь его отпугивать должна?
— Да с такого, что Гусляр охотится на одиночек! Ясно тебе?!
— Хорош тут орать. Нашёл из-за чего. Ушёл, да и хер с ним. Я только перекрещусь.
— Бля. Ну что за похуисты? Такой трофей прое…
Находящийся до того в стороне от дискуссии Сатурн прервал обличительную речь охотника. «Корд» в его руках неожиданно полыхнул снопом раскалённых газов, и уши заложило от грохота.
Рядом с великаном мелькнула чёрная тень. Сатурн пошатнулся, разворачиваясь, и упал. Описавшая полукруг пулемётная очередь размолотила кусок стены, превратив кирпич в пыль.
— Там! — Коллекционер вскинул «Пернач» и разрядил магазин в темноту.
Стас трижды пальнул наугад из дробовика, скорее за компанию, нежели с расчётом кого-то подстрелить.
Непроглядный мрак ночи принял в себя всё, не шелохнувшись.
— Хе-хе, — охотник сменил магазин и провёл ладонью по земле. — Достал. Достал сукина сына, — растирая между пальцами вязкую светлую субстанцию, он подошёл к встающему на ноги Сатурну и хлопнул того по спине. — Молодец! Все за мной.
Стас вытащил из костра пучок горящих веток и отправился вслед за Коллекционером, попутно дозаряжая дробовик. Сатурн включил фонарь, пристёгнутый к бронежилету возле левого плеча.
— Он странный, — поделился наблюдением великан, светя в спину захваченному азартом погони охотнику.
— Не страннее нас с тобой, особенно тебя.
— Ах, гадина! — Коллекционер присел, ощупывая землю.
— Что там? — крикнул Стас.
— Ушёл таки паразит! Но сувенир оставил.
Охотник поднялся, держа в руке небольшую пластину, изначально, судя по всему, овальной формы, а сейчас расколотую пополам. Чёрная с одной стороны, с другой она была вымазана белёсой субстанцией.
— Возвращаемся? — кивнул Стас в направлении освещённой костром стоянки.
— Да. Под землю я уж за ним не полезу. Глянь, какая хреновина, — протянул Коллекционер пластину.
— Хм, — Стас опустил дробовик и взял трофей. — Жёсткая. На здоровенную чешую похожа.
— Ты на скол посмотри, а лучше пощупай. Чувствуешь, расслоилась в центре? Трещинами пошла, а отверстия нет, излом только.
— Удержала пулю?
— Прикинь, какова тварюга. Может, и не плохо, что вы её спугнули. А то, высунись такая падла в метре от меня, глядишь, и дотянуться бы успела. Пока там всю чешую переломаешь. Из неё же броню шить — милое дело. Да, любопытный экземпляр. Жаль, побольше разглядеть не удалось.
— Я тут тоже кое-что нашёл, — подойдя к костру, Сатурн передал охотнику странный, похожий на корягу предмет. — Отстрелил, наверное.
— Ну-ка, — Коллекционер принял из рук Старшего брата находку, едва не светясь от любопытства. — Что тут у нас? Да это же… Ты мой дорогой! — расплылся он в улыбке, глядя в глаза Сатурну, от чего тот несколько растерялся, не зная, как реагировать на подобный приступ дружелюбия. — Вот молодчина! Как доберёмся до Кутузовского, обязательно сообщу о проявленном тобой героизме, пусть к награде представят.
Великан хмыкнул и смущённо улыбнулся.
— Да чего там.
— Красота какая, — закончив с торжественной речью, охотник тут же потерял интерес к новоиспечённому «герою» и переключился на изучение артефакта. — Вы только посмотрите, — провёл он ладонью вдоль серпообразной его половины, не касаясь гладкой чёрной поверхности с мелкими зазубринами на вогнутой стороне. — Острая, должно быть. Прямо серрейтор. Такая хрень в ляжку воткнётся, располосует сверху донизу. Да, пожалуй, и кость перерубить сможет.
— Что это у тебя? — Стас кивнул Сатурну на правое плечо.
— Где?
— Да вот же, — он подошёл и отогнул несколько слоёв вспоротого на бронещитке кевлара, из-под которого блеснула свежей царапиной сталь.
— Покажи, — заинтересовался охотник. — Ну нихрена! Повезло тебе, дружище. Чуть более легкомысленное отношение к средствам индивидуальной защиты и пришлось бы переучиваться на левшу. Эх, жаль, ни одного трупа под рукой нет. Сейчас бы мы рабочие характеристики этого «клинка» проверили.
Великан поморщился.
— Я лучше спать пойду.
— И я тоже, — поддержал идею Стас. — А тебе, — обратился он к Коллекционеру, — приятного времяпрепровождения. Надеюсь, эта тварь не вернётся за своим инструментом.
— А если вернётся, вас разбудить? — усмехнулся охотник.
— Не сочти за труд.
Сон долго не шёл к Стасу, а когда пришёл, то принёс собой лишь вереницу диких образов, проступающих из холодной мглы. Был в нём только один положительный момент — краткость.
— Подъём, неврастеник.
Лёгкий удар по ноге вырвал из липких объятий кошмара.
— Что? — Стас сел и заморгал, продирая глаза. — Уже шесть?
— Пять сорок, — ответил Коллекционер, прихлёбывая из кружки. — Не могу уже бормотанье твоё слушать. Полночи терпел.
— Я опять говорил во сне?
— Да пиздец просто, рот не закрывался.
— О чём?
— Бред какой-то нёс горячечный, как обычно. Знаешь, Станислав, тебе нужно внимательнее следить за здоровьем. Нервы — это, брат, не шутка. Сначала кошмары снятся, потом мысли странные в голову лезут, а заканчивается всё маниакальной одержимостью с иррациональной тягой к убийству.
— Твоя история болезни мне известна, — Стас плеснул в кружку воды и поставил на угли догорающего костра. — Чёрт. Холод собачий. Мясо осталось?
— Нет. Мало я провианта захватил, не рассчитывал на пешую прогулку. Есть тыква. Будешь?
— Давай.
Коллекционер достал узелок с засушенными коричневыми ломтиками, развязал и положил рядом.
— У Фомы подкрепимся. Не откажет, наверное. А этому всё нипочём, — кивнул он на мирно похрапывающего Сатурна. — Спит как ребёнок. Видать, совесть чиста, аки у агнца божьего.
— В таком случае удивительно, как тебе вообще спать удаётся.
— Мне проще, у меня совести нет.
— И этот человек рассуждает о моём психическом здоровье, — покачал головой Стас.
Потревоженный разговором Сатурн заворочался, чмокая обветренными губами, и открыл глаза.
— Который час?
— Пробудилась, радость моя? — ласково поинтересовался охотник. — Гусляры ночью не кусали?
Великан исподлобья глянул на «странного» компаньона, фыркнул и сел, закутавшись в одеяло.
— Скоро уходите?
— Да, — ответил Стас, запивая малоаппетитные кусочки тыквы подогревшейся водой. — Остаёшься тут за главного часа на три. Сиди тихо, никуда не шастай. От огневых контактов тоже попрошу воздержаться, наконтактировались уже. Так что, если кого незнакомого заметишь, не шмаляй сразу. Затаись и пережди, может сам уйдёт. Хотя, с твоими габаритами… — Стас задумчиво поскрёб щетину. — В общем, действуй по обстановке, но без фанатизма. Понял?
— Так точно, — кивнул Сатурн.
— И это, — Коллекционер указал великану на грудь пальцем, после чего совершил им хитрое круговое движение, — броню под жопу сунь. — Он принял зловещий вид и соответствующим голосом продолжил: — Гусляры не прощают.
Старший брат, судя по всему, воспринял предостережение охотника всерьёз, и, немного подумав, уселся на рюкзак.
— Так нормально?
Коллекционер пожал плечами.
— Жопа твоя. Сам решай, насколько она тебе дорога.
— Он шутит, — успокоил Стас. — Вряд ли гусляр вернётся. Скорее всего, эта гнида уже подохла в своей норе.
— Не скажи, — без тени юмора возразил охотник. — Насекомые чрезвычайно живучи.
— Никакое это не насекомое. И вообще я сомневаюсь, что такая хрень могла из жука эволюционировать. Тут, как пить дать, без затейников-генетиков не обошлось. А учитывая близость Легиона…
— М-м. — Коллекционер задумчиво оперся подбородком о кулак. — Интересная теория. И, честно говоря, с моей собственной она расходится в сущих пустяках. Я-то всё же считаю, что основой послужило именно насекомое. Может, товарищ более близкий к научным кругам сумеет нас рассудить?
Сатурн поймал на себе вопросительные взгляды и насупился, предчувствуя неладное.
— Ну давай, колись, — поторопил его Стас. — Ваши умельцы чудо это сварганили? Мы никому не расскажем.
