Тат, этот Брахман; является ха, несомненно; тадванам нама: слово тадванам образовано из слов тасйа, его, и ванам восхищающий; Он восхищает все создания, поскольку Он — их низменное 'Я'. Поэтому Брахман является тадванам нама, хорошо известным как тот, кто почитаем всеми существами. Поскольку он тадвана, следовательно тадванам ити, посредством этого имени, тадвана, указывающего на Его качество; на Него упаситавйам следует медитировать. Текст сообщает о результатах медитации посредством этого имени; сах йах, всякий, кто; веда, медитирует на; етат, вышеназванный Брахман; евам, так, как на обладающий вышеуказанными качествами; сарвани бхутани, все существа; ха, несомненно; енам, ему, этому медитирующему; обхисамвансханти, молятся, как (молятся они) Брахману.
7. (Ученик): 'Господин, скажи о тайном знании; (Учитель): 'Я сказал тебе о тайном знании; я сообщил тебе самое тайное знание о Брахмане'.
Наставленный таким образом ученик сказал учителю: 'Бхох, господин; брути, скажи о; упанишадам, тайном, то есть о том, о чем следует думать' ити. Учащемуся, вопрошающему таким образом, учитель говорит: 'те, тебе; упанишат, тайное знание; укта, было сказано. 'Каково же оно, еще раз?' — на такую просьбу он отвечает: 'Те, тебе; упанишадам вава абрума ити, я сказал самое тайное; брахмйм, относящееся к Брахману, к высшему 'Я' — поскольку уже сообщенное знание относится к высшему 'Я'. Ради последующего (различения) учитель определяет границы (своего поучения) так: 'Упанишада, сообщенная мною тебе, не содержит ничего, помимо того, что уже было представлено как Упанишада высшего 'Я'.
Возражение: Что могло побуждать ученика, уже услышавшего Упанишаду о высшем 'Я', задавать такой вопрос: 'Господин, скажите об Упанишаде?'. Если вопрос относится к тому, что уже было услышано, тогда он бесполезен, так как он требует повторения, подобного перемалыванию того, что уже было перемолото. Если же ранее сообщенная Упанишада была неполна, то неправильно заключать ее, говоря о ее следствии так: 'Разумные, отвернувшиеся от этого мира, становятся бессмертными' (Ке. II.5). Поэтому вопрос неуместен, даже если он относится к некоторой необъясненной части уже сообщенной Упанишады, поскольку она изложена вся, без остатка. В чем же тогда цель вопроса?
Ответ: Мы ответим, что намерение (ученика) — сказать: 'Нуждается ли уже сообщенное тайное поучение в каком-либо добавлении, или же не нуждается? Если да, то сообщи мне тайное поучение, относящееся к этому необходимому добавлению. Если же нет, то, подобно Пиппаладе, сделай, окончательное утверждение: 'Нет ничего помимо этого' (Пр. VI.7). Таким образом, данное окончательное утверждение учителя: 'Я сообщил тебе Упанишаду' оправданно.
Возражение: Возможно, нельзя утверждать, что данное утверждение является окончательным, так как учитель желает дополнить сказанное, говоря: 'Сосредоточение, отстраненность от объектов чувств, ритуалы, и т. д. — это ее ноги' и т. д. (Ке. IV.8).
Ответ: Верно, новые сведения сообщаются учителем; но это не достигается ни введением чего-либо в качествае определяющей составной части (шеша) Упанишады, ни в качестве дополнения к ней[36], но скорее в качестве средства обретения знания о Брахмане, поскольку тапас (сосредоточение) и т. д., так как они упоминаются в этом тексте наряду с Ведами и их дополнениями, получают раввный статус с последними, и поскольку ни Веды, ни наука о произношении и благозвучии (шикша) и пр., являющемся дополнениями к ним, не могут непосредственно быть ни определяющей составной частью знания Брахмана, ни полезными его дополнениями.
Возражение: Не должны ли отдельно употребляться и те вещи, о которых говорится в этом тексте, согласно их назначению? Точно так же, как мантры, произносимые в конце жертвоприношения, в форме гимна, предназначенного для обращения ко (многим) божествам, с почтением предлагаются соответствующим (индивидуальным) божествам, подобным же образом можно представить, что и сосредоточение, самоконтроль, ритуалы, истина и т. д. будут либо определяющими составными частями знания Брахмана, либо полезными добавлениями (в соответствии с их соответствующим назначением)[37]. Что же касается Вед и их дополнений, то они предназначены либо для знания, либо для ритуалов, благодаря соответствующим их значениям (идеям). Таким образом такой взгляд становится справедливым, когда в расчет принимаются значения слов, связь (указываемых вещей) и причина. Что, если мы выдвинем такой довод?
Ответ: Нет, поскольку это нелогично. Такое разделение не безусловно согласуется с фактами, поскольку неразумно считать, что знание Брахмана, отвергающее всякие идеи о различии дел, их исполнителей и последствий должно зависеть от какой-либо определяющей составной части, или иметь какую-либо связь с каким-нибудь полезным дополнением, и поскольку знание Брахмана и его следствие, свобода, связаны только с 'Я', которое не соединено ни с каким объектом. 'Желающий освобождения должен навсегда оставить всякие действия, вместе с их орудиями, поскольку оно познается только отреченным человеком. Состояние высшей Реальности, которое есть то же самое, что неизменное 'Я', достигается отреченным человеком'. Следовательно, нельзя считать, что знание может действовать как вспомогательное или как необходимое дополнение. Следовательно, мысль об аналогичности (сосредоточения и т. д.) и обращения посредством гимна, исполняемого в конце жертвоприношения, совершенно неправильна. Поэтому уместно сказать, что назначение вопроса и ответа — определить границу следующим образом: 'Тайное учение, которое было сообщено, продолжается лишь до сих пор; его достаточно для достижения знания, вне зависимости от чего-либо еще'.
8. Сосредоточение, отстраненность от объектов чувств, ритуалы и т. д. есть его ноги; Веды — все члены его тела; правдивость — его обитель.
Сосредоточение и прочее — есть средства для обретения; тасйаи,(должно быть тасйах) этого тайного учения (Упанишады), относящегося к Брахману, о котором я говорил тебе прежде. Тапах, сосредоточение тела, чувств и ума; дамах, отрешенность (от объектов чувств); карма, ритуалы, агнихотра и прочие (являются средствами); поскольку признано, что знание Брахмана появляется в человеке, достигшем необходимой святости посредством очищения сердца. Ведь опыт говорит о непонимании или неправильном понимании при слушании о Брахмане, наличествующем у того, кто не был очищен от своего греха, как, например, это было в случае Индры и Вирочаны (Чх. VIII-ХII). Поэтому знание, как оно описано в Ведах, осеняет того, чей ум был очищен сосредоточением и т. д., либо в этой жизни, либо во множестве прежних, как сказано в Ведическом стихе: 'Эти вещи открываются, когда говорятся возвышенному человеку, обладающему высшей преданностью Лучезарному, и такой же преданностью своему учителю, как Лучезарному (Шв. VI.23). И это же подтверждает Смрити: 'Знание осеняет человека, искоренившего греховные поступки' (Мбх. Ша.204.8). Слово ити используется с целью привлечения внимания к синекдохе: то есть слоово ити указывает на иные факторы, дополняющие эти, которые полезны для появления знания, такие, как: 'смирение, естественность' и др. (Г.ХIII.7).
