дополнительная информация о вашей Церкви не помешает.
— Назвать ее Церковью — слишком громко, — усмехнулся профессор. — Скорее, это кружок единомышленников. Церковью Знания нас прозвали невежественные люди, не понимающие сути наших взглядов. К сожалению, и среди ученых такие попадаются. А никого иного мы к себе не приглашаем. Смысла нет.
— Почему? — удивленно поинтересовался Лартен.
— Слишком сложная концепция, — несколько смутился ди Тойн.
— Самую сложную концепцию можно объяснить простыми словами.
— Его величество тоже социоматик, — добавил Биред, с интересом отслеживая реакцию профессора. — И, судя по отзывам моих коллег, довольно неплохой.
Ди Тойн повернулся к королю и с немым изумлением уставился на него, что явно доставило Лартену немало удовольствия.
— Удивлен и восхищен, Ваше величество! — опомнился наконец профессор. — Раз вы тоже ученый, то я могу говорить прямо? Без словесных кружев?
— Естественно, — кивнул король и указал на кресло. — Садитесь.
— Начать придется издалека, — спокойно сев в кресло напротив, сказал профессор, явно забыв, что в присутствии коронованной особы сидеть не положено. — Развитие нашей страны идет крайне неудовлетворительно. Вы согласны?
— Вынужден согласиться, — вздохнул Лартен. — Кое-что мне уже удалось сделать, но еще очень мало.
— Только потому, что вы начали изменять окостеневшую структуру паргианского общества, я и обратился к вам, — едва заметно усмехнулся ди Тойн. — В ином случае мы продолжили бы наши эксперименты своими силами. К вашему отцу, например, обращаться было совершенно бесполезно. Поначалу нас насторожило то, что вы женились на аарн, и мы затаились еще сильнее. Однако события Великой Войны заставили многих из нас, в том числе и меня, усомниться в своем отрицательном мнении об ордене. Поэтому я, как глава движения, и решился пойти к вам.
— Слушаю вас.
— Первый и главный вопрос: является ли первосвященник Церкви Благих, отец Симеон, догматиком?
— Нет, — ответил вместо короля Биред. — Впервые за многие сотни лет к власти в Церкви пришел мыслящий человек, а не фанатик. И собрал возле себя таких же мыслящих людей, оттеснив фанатиков даже не на вторые, а на третьи позиции.
— Очень хорошо, — наклонил голову профессор. — Я тоже так думаю — отслеживал действия отца Симеона и был сильно удивлен многими из них. Иначе после этой встречи нашей организации пришел бы конец, ведь для фанатиков мы — еретики, подлежащие несомненному уничтожению. Мы считаем, что в этом мире познаваемо все, в том числе и то, что считается непознаваемым. Пусть не здесь и не сейчас, уровень знаний пока не позволяет, но когда-нибудь — да, и к этому нужно приложить максимум усилий, проводя исследования на стыке различных наук, с первого взгляда совершенно несовместимых. Как, например, история, биология и математика.
— В ордене это основной принцип ученых, — пристально посмотрел на него Биред. — У нас есть множество научных дисциплин, о которых в остальной галактике не имеют ни малейшего представления.
— Очень жаль, что имеют, — огорчился ди Тойн. — Я хотел бы ознакомиться с этими дисциплинами.
— Это возможно, — усмехнулся аарн.
— Для чего вы все-таки хотели меня видеть? — поинтересовался король. — Извините, что отвлекаю от разговора с коллегой, но мое время крайне ограничено.
— Во многих направлениях наших исследований получены интереснейшие промежуточные результаты, — немного подумав, сказал професссор. — Например, очень дешевые в производстве самообучающиеся киберы, способные выполнять самые тонкие работы. Насколько мне известно, сейчас в Скоплении катастрофически не хватает рабочих рук. Наши киберы могли бы помочь решить этот вопрос.
— Это интересно, — заметил Лартен. — Но чего же вы хотите от меня? Я этого так и не понял.
— Мы не просим даже финансирования, Ваше величество, — опустил голову ди Тойн. — Знаем, что у нашей станы сейчас нелегкое положение. Кое-как справимся своими силами. Мы всего лишь просим вашей негласной поддержки, разрешения проводить исследования, не отвечающие основным программам университетов и исследовательских институтов. Научные советы этих э-э-э… заведений взялись за нас вплотную, мы почти не можем работать. С точки зрения ортодоксов от науки мы заняты ересью, бессмысленно тратим силы и средства. На полученные результаты, и весьма значимые результаты, никто не обращает внимания.
— Вот как? — нахмурился король. — Опять то же самое. Как мне надоели эти ученые мужи с их претензиями на истину в последней инстанции! Однако я хочу сам ознакомиться с результатами ваших исследований, прежде чем принять решение.
— Конечно, Ваше величество. Могу пригласить вас в свою лабораторию и продемонстрировать образец кибера, о котором я говорил.
— Я бы тоже хотел на него посмотреть, — встрепенулся Биред. — Могу прямо сейчас открыть туда гиперпереход. Прошу прощения, профессор, но поскольку вы меня заинтересовали, то я попросил дварха просканировать ваши лаборатории. Вы какую из них имеете в виду — университетскую или домашнюю?
— Домашнюю, — недовольно пробурчал ди Тойн. Ему явно не понравилось, что за ним следили. — Интересные существа эти ваши двархи… Хотелось бы исследовать хоть одного.
— Этого обещать не могу, — развел руками аарн, — а вот познакомиться — познакомитесь, и не раз потом все на свете проклянете. Двархи очень ехидны.
— Ну ехидны, ну и что! — неожиданно раздался с потолка чей-то противный голосишко. — Зато мы умные и полезные! Вот!
— Вот это и есть дварх, — повернулся к профессору хитро ухмыляющийся Биред. — Зовут Улиархом, познакомьтесь. По меркам своего народа он очень молод, ему всего полторы тысячи лет.
— Приятно познакомиться, уважаемый Улиарх, — растеряно выдавил из себя ди Тойн.
— Улиарх, погоди немного, — заговорил король. — Профессор, демонстрация кибера займет много времени?
— Не больше четверти часа.
— Столько времени у меня есть, но не больше. Улиарх, будь добр, открой гиперпереход в лабораторию профессора. Только сначала просканируй на безопасность.
— В доме, кроме жены господина профессора, никого нет, — через некоторое время сообщил дварх. — Вокруг тоже пусто, однако, на всякий случай, я отправлю к дому десятка два охранников. Внутрь они заходить не будут, однако позиции вокруг займут, — он хихикнул. — Также вокруг дома обнаружено много мелкой живности весом до двухсот граммов и множество обломков некондиционной техники неясного назначения.
— Он в своем репертуаре… — простонал король, закатив глаза. — Улиарх, ну будь хоть немного серьезнее…
— А зачем?
Лартен не нашелся, что сказать, только обреченно махнул рукой. А затем в стене завертелась черная воронка гиперперехода. Король приглашающе показал на нее рукой, и профессор без малейших сомнений ступил туда — он никогда еще не пользовался прямыми гиперпереходами и испытывал детское любопытство. Однако ничего необычного не произошло, только на мгновение потемнело в глазах, и ди Тойн оказался в своей домашней, захламленной по самое не могу лаборатории. Следом за ним из воронки вышли Лартен с Биредом.
— Добро пожаловать! — сказал профессор, поворачиваясь к гостям.
Тех явно поразила привычная для него рабочая обстановка. Бесчисленные компы, валяющиеся тут и там инфокристаллы, непонятного назначения детали, кристаллоплаты и множество другого
