Невидимые академики / Unseen Academicals

Думмер приготовился к худшему.

- 'Змейки', - вспомнил Чудакулли. - Очень, знаете ли, любил змей. Постоянно о них рассуждал, с гарниром из ящериц. Только о них и думал.

- Я рад, что вы так относитесь к этому, сэр, потому что многие студенты…

- А ещё старина Прыщ, он был в нашей гребной команде. Рулил на соревнованиях два года подряд… - выражение лица Думмера не изменилось, но бедняга изрядно покраснел. – Кажется, такое сплошь да рядом, - добавил Чудакулли. – Мне сдаётся, некоторые придают этим вещам слишком большое значение. А по- моему, в мире и без того любви маловато. В конце концов, если бы нам не нравилась компания других мужчин, мы не оказались бы здесь, в университете. Да уж! О, смотрите! Молодец, парень!

Последнее замечание относилось к особенно ловкому финту с мячом, проделанному одним из волшебников, которые, пока Чудакулли отвлёкся, наконец-то приступили к игре.

Около Чудакулли появился бледл.

- Да, что вам?

- Тут один джентльмен желает видеть Архиканцлера, сэр. Волшебник, сэр. Гм… вообще-то, он Декан, сэр, но утверждает, будто тоже Архиканцлер.

Чудакулли на секунду замешкался, но чтобы заметить эту краткую заминку нужно было обладать тем колоссальным опытом наблюдений за Чудакулли, какой был только у Думмера Тупса. Когда Архиканцлер заговорил, каждое слово зазвучало спокойно и осторожно, словно отлитое в форму стального самоконтроля.

- Какой приятный сюрприз, мистер Ноббс. Проводите Декана к нам. О, и не нужно взглядом просить одобрения Тупса, спасибо. Я тут всё ещё Архиканцлер, знаете ли. Фактически, единственный. Проблемы, мистер Тупс?

- Ну, сэр, вокруг народу многовато, сэр… - Думмер замолчал, потому что вдруг понял: его никто не слушает. Он не заметил, как мяч отскочил к бледлу Ноббсу (не родственник), и как упомянутый бледл нанёс мощный удар, словно ему под ноги попалась жестяная банка нахального уличного оборванца. Зато Думмер получил возможность понаблюдать за полётом мяча, по изящной траектории направленного к дальней стене Главного Зала, около которой стоял орган и которую украшал большой витраж из цветного стекла, посвящённый Архиканцлеру Абасти. Чудесный витраж ежедневно демонстрировал одну из нескольких тысяч сценок мистической либо духовной природы. Интуитивно прикинув направление и скорость удара, Думмер понял, что сияющее изображение ('Епископ Хорн в процессе осознания текущих неприятностей, связанных с поглощением пирога из аллигатора') появилось на витраже в явно неудачный для себя момент. А потом в его поле зрения медленно и плавно, словно планета в поле зрения телескопа, вплыл какой-то ржаво- коричневый силуэт, который налету раскинул руки, поймал мяч прямо в воздухе и приземлился на клавиатуру органа, издав 'бумц!' в тональности си-бемоль.

- Молодец, обезьяна! – прогрохотал Архиканцлер. – Прекрасный прыжок, но, к сожалению, против правил.

К удивлению Думмера, со стороны игроков раздался ропот неодобрения.

- Полагаю, поступок Библиотекаря с определённой точки зрения может считаться вполне законным и благоразумным, - раздался у них за спинами тихий голос.

- Кто это сказал? – резко обернувшись, спросил Чудакулли. Его взгляд встретился с испуганным взглядом Орехха.

- Орехх, сэр. Оплывальщик. Мы встречались вчера. Вы поручили нам сделать мяч, помните?

- И ты утверждаешь, что я неправ, так, что ли?

- Я бы предпочёл, чтобы вы рассматривали моё предложение как способ для вас оказаться ещё более правым.

Чудакулли разинул рот, а потом захлопнул его. 'Я знаю, что ты такое. А ты знаешь? Или эту информацию от тебя решили утаить?' – подумал он.

- Очень хорошо, мистер Орехх. И какие у тебя есть предложения?

- Какова цель данной игры?

- Победить, разумеется!

- Именно. К сожалению, они играют способом, который делает указанную цель труднодостижимой.

- Неужели?

- Да, сэр. Все игроки стремятся пнуть мяч.

- Но ведь так и должно быть? – удивился Чудакулли.

- Только если целью игры является лёгкая физическая разминка, сэр. Вы играете в шахматы?

- Ну, иногда.

- И вы считаете, что всем пешкам следует толпиться на доске, пытаясь поставить мат королю?

На секунду перед мысленным взором Чудакулли возник лорд Ветинари, держащий в руке одинокую пешку и спрашивающий, чем она могла бы стать…

- Ох, да ладно тебе. Это совсем другое дело! – возмутился он.

Тут рядом с Ореххом, словно восходящая луна ярости, появилось ещё одно лицо.

- Не смей говорить с джентльменами, Орехх, не смей отнимать у них время своей глупой болтовнёй…

Чудакулли испытал острый приступ симпатии к Орехху, тем более, что Смимс, как это частенько присуще людям его склада, постоянно поглядывал на Архиканцлера, словно ища, хуже того, ожидая одобрения своего мелкого тиранства.

Но начальник всегда должен поддерживать авторитет другого начальника, на публике, по крайней мере, иначе у власти вообще никакого авторитета не останется, а следовательно, старший начальник вынужден соглашаться с мелким начальником, даже если он, старший начальник, считает младшего начальника мелким надоедливым идиотом.

- Спасибо за вашу заботу, мистер Смимс, - сказал он, - однако, фактически, это я попросил мистера Орехха высказать его соображения, потому что футбол – игра народная, а он, несомненно, в гораздо большей степени народ, нежели я. Я не хочу отвлекать его от дел, равно как и вас от ваших, ибо ваши дела, насколько мне известно, столь же важны, сколь и неотложны.

Младший начальник, если у него есть хоть капля ума, всегда замечает, когда старший начальник даёт ему шанс сохранить лицо.

- Как это верно, сэр! – воскликнул Смимс после секундного раздумья и заспешил прочь, к безопасности.

Создание по имени Орехх всё тряслось.

'Ему кажется, что он поступил неправильно, - подумал Чудакулли. – А я не должен думать о нём как о 'создании'. Какое-то восьмое чувство волшебника заставило его оглянуться, и он увидел лицо другого оплывальщика, - как его бишь? – Тревора Вроде.

- Хочешь что-то сказать, мистер Вроде? Извини, но сейчас я немного занят.

- Я дал мистеру Тупсу сдачу и расписку, - заявил Тревор.

- А чем ты тут у нас занимаешься, молодой человек?

- Руковожу свечным подвалом, папаша.

- О, неужели? Твои парни отлично работают в последнее время.

Трев решил не заострять внимание на том, кто именно хорошо работает.

- У мистера Орехха не будет проблем, папаша?

- Не должно, насколько мне известно.

'Но что мне известно? – спросил сам себя Чудакулли. – Мистер Орехх сам по себе проблема, просто по определению. Но Библиотекарь говорит, этот парень любит возиться с ремонтом всякой ерунды и по большей части ведёт себя как дружелюбный хлюпик, хотя говорит витиевато, словно читает лекцию[13]. Этот мелкий человечек… Хотя, если присмотреться, не такой уж и мелкий, просто он словно сам себя принижает излишней скромностью… Этот мелкий человечек родился с именем столь грозным, что какие-то крестьяне приковали его к наковальне, потому что даже убить побоялись. Может, Ветинари и его чопорные друзья в чём-то правы и чёрного кобеля всё же можно отмыть добела. Я надеюсь, они правы, потому что если нет, этот кобель может неожиданно