— Я… не знаю, — произнесла она. — Мы еще не назначали дату.
— Так назначьте сейчас, — сказал Барни. — Через месяц? Через два?
Лэнгли снова посмотрел на Сайан. Она сказала резким, визгливым голосом:
— Мы не можем вот так просто взять и назначить день свадьбы.
— А почему нет? — спросил Барни. — Вы можете назначить ее уже на следующую неделю — все приглашения успеют дойти. К чему ждать?
Лэнгли улыбнулся:
— Перестань ее дразнить. Но ты прав, к чему нам ждать? Мы могли бы назначить день прямо сейчас.
— Вот когда мы назначим, тогда тебе и сообщим, — проговорила Сайан, глядя на Барни с неприязнью. — Ты, может быть, сочтешь это старомодным, но хотелось бы некоторой деликатности, хотя бы в том, что касается свадебных планов. Это тебе не купил-продал.
— Тут таится какая-то хитрость, — сказал Барни. Он еще раз попрощался, залез в машину на сиденье рядом с Томми Пулом и по дороге помахал рукой деревне.
Лэнгли и Сайан смотрели, как машина исчезает из виду на главной улице.
— Не знаю, стоило ли ему вообще сюда приезжать, — сказал Лэнгли.
Сайан подумала — нет, не надо было ему здесь появляться. Он слишком многое понимает, слишком многое повидал… «Ты не хочешь выходить замуж за Лэнгли…» «Я выйду за тебя», — сказала она сегодня Лэнгли, но это были всего лишь слова. А назначить дату, после чего ее обещание станет уже необратимым, было намного, намного выше ее сил.
Глава 9
Дорога была очень длинной. Она шла через деревню и дальше, за город, где дома и мостовые уступали место траве и деревьям. Они смотрели до тех пор, пока машина не повернула вдали за поворот, и Лэнгли стоял еще несколько минут уже после того, как Сайан ушла назад в салон.
Когда он вслед за ней зашел внутрь, она спросила:
— Как прошел аукцион? Многое упустил из-за того, что пришлось все бросить и ехать сюда?
— Кое-что купил. — Он взял ее за руку. — Ты успела подобрать себе колечко?
— Я была очень занята все утро. — Она отдернула руку. — Я продала поднос, вешалку и загородку для камина. Потом еще заходили люди, которые собирают фигурки курильщиков. Они обещали вернуться в пятницу и сказать, какие у них уже есть, а какие они хотят попросить тебя подыскать для них. А еще было много звонков.
Сайан записала все звонки, как она всегда делала, когда Лэнгли не было, и, пока в студии он читал ее записи, она положила кольца на место. Она чувствовала, что голова ее слегка кружится от паники. Ей захотелось остаться одной, заползти в какое-нибудь безопасное место, чтобы как следует все обдумать. Мысли и эмоции смешались у нее внутри и кружились так, что она почувствовала почти физическую дурноту. Она была совершенно разбита, и слава богу, что уже близилось время закрывать магазин.
Это был день, когда была очередь Филлис навещать Эмили.
Когда она вернулась, Лэнгли и Сайан вместе были в торговом зале. Девушка подошла прямо к Лэнгли и сказала ему отрепетированную фразу:
— Надеюсь, что вы оба будете очень счастливы, я в этом совершенно уверена.
— Спасибо тебе, — сказал Лэнгли.
Он нежно улыбнулся, глядя на Филлис, и Сайан спросила:
— Как там Эмили?
Филлис рассказала им все, что узнала. Эмили уже вставала. Она, конечно, пока не может ходить, но уже стоит. Филлис показалось, что Сайан бледна. Она сказала:
— Эмили дала мне свой особый рецепт вареных почек, я подумала, может быть, приготовить их сегодня к ужину. Ты ведь останешься к ужину, не правда ли?
— Нет, — сказала Сайан. — Нет, спасибо.
Лэнгли ей только что говорил, что нужно отпраздновать их помолвку в «Ройял». Сайан стала судорожно импровизировать:
— Я уже пообещала Фионе, что проведу с ней весь вечер. Джордж сегодня уходит, а она не любит оставаться одна — почему-то очень нервничает.
— Что ты говоришь? — Лэнгли очень удивился, услышав это. Фиона тоже очень удивится. И Джордж, который не планировал идти дальше собственной гостиной. Но Сайан нужно было провести вечер одной. Ей необходимо было время на размышления.
Она ушла в половине шестого, когда аромат вареных почек начал просачиваться в салон. Она прошла через лавку на первом этаже, где Джордж продавал в это время зубную пасту, и он крикнул ей вслед:
— Барни уехал, все нормально?
— На скорости несколько узлов, — сказала она ему. Она даже не оглянулась и быстро прошла к себе в комнату.
Как она все запутала. По собственной вине она оказалась в невозможной неразберихе. Как она теперь скажет Лэнгли, что не может выйти за него замуж, когда она только сегодня утром приняла его предложение? «Да, у меня бывает, что я меняю решения. Сначала я сказала: «Подожди», потом я сказала: «Да», а теперь говорю: «Нет, спасибо». Ты ведь не захочешь жениться на такой идиотке?»
«Почему?» — спросил бы он. Вполне естественный вопрос! Если бы только она могла предоставить ему хоть сколько-нибудь разумный, внятный ответ.
Она походила по комнате. Это ей никак не помогло обратить свои чувства в слова, но она так нервничала, что не могла сидеть на месте. Когда Фиона открыла дверь, Сайан крутилась по комнате как вихрь, и Фиона встревоженно спросила:
— У тебя все в порядке? Мне показалось, у тебя какой-то озабоченный вид.
— Озабоченный? — простонала Сайан. — Я теряю рассудок!
Фиона вошла в комнату:
— Из-за чего?
— Из-за Лэнгли. Мы сегодня с ним обручились. Фиона ждала продолжения.
— Сегодня утром. Но я не могу за него выйти. Не могу, и все. Ты могла бы спросить, как же так, если в девять часов я этого хотела и все казалось мне кристально ясным, а в шесть часов вечера уже все по- другому.
Фиона присела на диван и серьезно посмотрела на Сайан:
— А что случилось?
— Он попросил меня назначить дату свадьбы, и я наконец поняла, что мне предстоит — всю жизнь заботиться о Лэнгли.
— А это так плохо?
— Вчера вечером Барни сказал мне, что я так привыкла о ком-нибудь заботиться, что я просто не знаю, чем еще можно себя занять. Я страшно рассердилась на него, я была уверена, что он несет полнейшую чушь. Но это была не чушь. — Она посмотрела на задернутую шторой арку, ведущую в комнату Нелл, как будто там сейчас стоял Барни и она не могла простить ему его триумфа.
— Так ты не любишь Лэнгли? — негромко спросила Фиона.
— Нет. — Слово было плоским и скучным и сказано было безо всяких сомнений. — Когда я впервые его увидела и он так во мне нуждался, я подумала, что это и есть любовь. Это казалось таким правильным, мне казалось, что это как раз то, чего мне всегда хотелось в жизни, — быть все время с Лэнгли и облегчить ему, насколько я смогу, жизнь.
— А теперь? — спросила Фиона.
— А теперь, — сказала Сайан, — мне хочется бежать.
Они помолчали.
— А что ты скажешь Лэнгли? — спросила Фиона. — Он наверняка примет это близко к сердцу. Он
