Он готов провести в Лондоне с ней вместе столько времени, сколько потребуется, чтобы она поверила в его желание сохранить их брак. Он сделал то, чего не сделал десять лет назад, – приехал к ней. Разве это не означает, что он действительно изменился? Что он предлагает ей совсем новые отношения?
– Почему ты убежала? Почему оставила кольцо?
– Потому что эта работа очень много для меня значит.
Глаза Ника стали холодными.
– Понимаю.
Теперь от него исходило напряжение. Плечи задеревенели, руки сжались в кулаки. Британи поняла: она должна сказать ему правду, если не хочет потерять навсегда.
– Думаю, не понимаешь. – Она опустилась в стоявшее рядом старомодное кресло, потому что силы вдруг покинули ее. Взметнулось облако многолетней пыли. – Мне очень нужны деньги. Очень.
Ник сел напротив.
– Если тебе нужны деньги, я могу…
– Вот поэтому я и уехала. – Британи покачала головой, и волосы, собранные на затылке, рассыпались по ее плечам. – Я должна заработать их сама. Это моя личная проблема, и я должна решить ее самостоятельно.
– Но что за проблема?
Нахмурившись, Британи потерла пальцем переносицу. Это всегда помогало ей отогнать начинавшуюся головную боль.
– Мой отец.
Ник напрягся, как она и предвидела:
– Что он еще натворил?
Британи вздохнула и потеребила оторвавшийся клочок обивки на ручке кресла:
– Ты знаешь, что он дал мне денег, когда я уехала из Австралии?
– И?..
– Он знал, я не возьму у него ни цента. Знал, что я не захочу иметь с ним дело. Когда я вернулась, то решила повидаться с ним и наладить хоть какие-то отношения…
– Разве вы не поддерживали связь все это время?
– Нет. Уехав, я оборвала все связи.
– Зачем?
– Ради свободы.
Свободы от страха, от тирании отца, превратившегося в монстра.
Ник хмурился, все еще не понимая:
– Ты уехала в Лондон, чтобы освободиться от него…
– Но не смогла. И не смогу, пока не выплачу ему все до последнего цента.
Ник недоверчиво покачал головой:
– Ты что-то недоговариваешь, Брит. – Он встал, подошел к ней, но девушка отпрянула. – Говори все.
– Не могу, – не сказала, выдохнула она.
– Я твой муж и люблю тебя. И я буду с тобой всегда.
Искренняя забота в голосе, честность и прямота его слов сломали последние барьеры.
– Он бил меня.
– Ублюдок! Я убью его!
Британи не знала, чего она ожидала, впервые озвучив стыдную правду, но, увидев ярость Ника, его гнев и готовность защитить ее, поняла, что была права, когда молчала столько лет.
Он не сказал ей правду десять лет назад, но и она не была полностью честна с ним. И если она хочет, чтобы у них было будущее, то должна рассказать Нику обо всем.
– Когда я пришла к тебе десять лет назад и позвала уехать со мной, это был не романтический порыв. Я была вынуждена уехать, потому что отец в своей жестокости стал невыносим.
Ник сжимал и разжимал кулаки, ярость душила его, ему хотелось поколотить кого-нибудь. Желательно Дерби Ллойда.
– Он изменился в тот день, когда уехала мама. А когда через год мы узнали, что она умерла, отец совсем озверел. Бесконечные тычки, затрещины… – Британи стерла слезы со щек, велев себе прекратить плакать. – А потом он избил меня, и тогда я поняла, что мне надо уехать. И как можно дальше.
– Ты должна была мне рассказать. Я бы защитил тебя.
– Как? Ты должен был заниматься фермой, твоему отцу требовалась помощь. Кроме того, я ведь просила тебя…
– А я отказал. – Ник грохнул кулаком по столу. – Но если бы я знал…
– Мы уже отдалились друг от друга, ты отстранился от меня эмоционально, поэтому я не очень удивилась, когда ты сказал мне «нет».
Еще одно ругательство слетело с губ Ника, и он потер затылок.
– Мне так жаль, любовь моя. Я был неуверенным в себе и в других идиотом, который поспешил оттолкнуть тебя, чтобы ты первая не очнулась и не задалась вопросом, что делаешь в этом захолустье…
У Британи от удивления открылся рот – его слова потрясли ее до глубины души.
– Как тебе такое в голову пришло? Какое захолустье? Это самая большая глупость, которую мне приходилось слышать, Ник.
Ник снова примирительно протянул к ней руки ладонями вверх:
– Люди болтали, а я по глупости слушал.
– Что ты имеешь в виду?
Покачав головой, он спрятал руки в карманы, но Британи успела заметить – он так сильно стиснул кулаки, что побелели костяшки.
– Меня настолько потрясло бегство моей матери, что я боялся поверить любой женщине и подпустить ее близко, тем более полюбить ее. Когда мы познакомились, я думал, у тебя идеальная семья – отец, мать, много денег. А что я мог предложить тебе?
Британи подняла руку, призывая его замолчать:
– Деньги всегда были ни при чем в наших отношениях. Я полагала, ты меня хорошо знаешь.
– В глубине души и я так думал, но боялся поверить. Как такая девушка, как ты, могла полюбить такого парня, как я?
Теперь чертыхнулась Брит, и Ник улыбнулся:
– Как ты могла полюбить простого итальянца с тростниковой фермы, который старательно прятал свои комплексы за черной кожаной курткой и «харлеем»? Но я вырос, Брит, и поумнел. – Он сделал один шаг к ней, другой. – Я не поехал за тобой в тот раз, потому что был слишком горд, слишком глуп и боялся боли, которую ты могла причинить мне. Но сейчас все по-другому и я другой, и сейчас мне причиняет боль разлука с тобой. Поэтому я здесь.
Британи тоже изменилась, тоже стала мудрее, и если она чему и научилась за прошедшие годы, так это бороться за то, что ей дорого.
– Хорошо, что мы все выяснили. Если мы… – Она замолчала.
Неужели она сделает это? Даст им шанс, отринув сомнения, отринув то, с чего начинался их брак, память о том, как она едва не умерла, когда десять лет назад Ник отказался от нее?
– Мы – что?
– Мы хотим быть вместе, – пробормотала она, не отводя взгляда.
Радость, отразившаяся в его глазах, сказала Британи, что ее сердце не ошиблось.
Ник издал восторженный вопль, эхом прокатившийся по пустым комнатам, подхватил Брит на руки и закружил.
– Ты хотя бы представляешь, как я скучал по тебе?
– Думаю, даже наполовину не так сильно, как я по тебе. – Британи погладила Ника по шершавой от отросшей щетины щеке. – Я люблю Лондон, но вернуться сюда во второй раз с разбитым сердцем было не очень-то весело.
