карточку с точным ответом. Он широко улыбнулся, протянул короткую руку с рыжими волосками на запястье.
— Вика, дай Вадиму мой домашний телефон. — В его голосе прозвучали повелительные нотки.
— Я, кажется, пока еще не твой личный секретарь, — отпарировала Савицкая.
— А что? Бросай свое искусство и поступай ко мне. Ты будешь самой красивой секретаршей в нашей системе.
— Я подумаю, — сказала Вика.
— О чем?
— О твоем предложении… У меня масса знакомых автомобилистов. Да они меня на руках будут носить, когда узнают, что я работаю на станции технического обслуживания…
Бобриков рассмеялся, подошел к письменному столу, чиркнул цифры на отрывном листке и протянул Казакову:
— Звони после семи, учти: в десять вечера я уже баю-бай. Вы, журналисты, небось поздно встаете, а я в восемь ноль-ноль как штык на работе.
Когда они подошли к остановке автобуса, Вадим вспомнил, что позабыл на заднем сиденье этот чертов справочник по радиотехнике. Возвращаться не захотелось, придется снова заглянуть в Дом книги и купить книжку.
— У тебя было что-нибудь с ним? — неожиданно спросил Вадим, глядя на проносящиеся по Московскому проспекту машины.
Отсюда, со стоянки, казалось, что они мчатся с огромной скоростью, а на переходах толпы нетерпеливых прохожих, того и гляди, кто-нибудь выскочит на проезжую часть. Такое ощущение — когда ты стоишь на земле, а в автомобиле езда в городе не кажется быстрой, наоборот, такое впечатление, будто ты еле ползешь. Кругом понавешены знаки, ограничивающие скорость. Лишь таксисты на них не обращают внимания.
— Какое это имеет значение, — не отвела глаз Вика.
— Он прямо как петух скреб крылом вокруг тебя.
— Он скорее похож на барсука, — улыбнулась Вика. — На юркого толстенького барсучка! Мой Вася любит повторять пословицу: «Кто любит попа, кто — попадью, а кто — попову дочку!»
— Мудрый твой Вася… Не зря ты за него замуж вышла.
— Я еще не встречала женщины, которая не хотела бы выйти замуж, — рассмеялась Савицкая.
Подошел автобус, но не тот, который они ждали. Пассажиры не спеша заходили в салон, шофер курил сигарету и наблюдал за посадкой в зеркало заднего обзора. Зашипела пневматика, двери с визгом затворились. Между створок петушиным хвостом торчала пола оранжевого платья. В сквере напротив остановки тянулись к солнцу тонкие деревца с крупными листьями, которые уже припорошила пыль.
— Ты знаешь, мне повезло с мужем, — улыбнулась Вика. — Попков — современный мужчина, он не досаждает, не мешает жить, как мне хочется.
— А ты ему?
— Попков привозит домой вкусную еду, фрукты… — Она, скрывая улыбку, сбоку по-птичьи взглянула на него: — Тебе не нужны орехи фундук? Или грецкие? А натуральный мед? Есть настоящее прованское масло, любые консервы.
— Почему ты зовешь его Попковым?
— Я как-то не задумывалась об этом, — беспечно ответила она. — Наверное, потому, что он Попков.
— Странная логика, — усмехнулся Вадим.
Умная, ироничная Вика что-то скрывала, оттого их разговор не был искренним. Хотя молодая женщина и говорила, что довольна замужеством, Вадим в это не верил: он хорошо помнил толстого и на вид добродушного увальня Васю, его бархатный взгляд, которым он обволакивал женщин. Василий не был глупым, он в свое время окончил Ленинградский политехнический институт, поработал несколько лет инженером, потом неожиданно ушел в торговлю. И вот уже много лет заведует овощным магазином. В то, что он просто честный человек, Вадим не очень-то верил — его нюх газетчика подсказывал, что Попков опытнейший деляга и умеет шито-крыто обтяпывать свои темные дела-делишки… Но вот почему Вика Савицкая связала свою судьбу с этим человеком, он никак не мог взять в толк. Ведь она не нуждалась, у нее самой всего было достаточно: единственная любимая дочь обеспеченных родителей, отличная квартира в городе, дача в Комарове… Тут было что-то другое, а что именно — Вадим не знал. Судя по всему, Вика тоже на этот раз не собиралась быть с ним до конца откровенной.
— Не мучайся, Вадим, — улыбнулась она. — Все-то вам, писателям, нужно знать, поковыряться в чужой жизни… А зачем тебе это? Думаешь, когда-нибудь используешь в своих повестях-романах?
Нет, об этом Вадим не думал. Ему все еще эта красивая язвительная женщина была не безразлична, он помнил все встречи с ней, доверительные разговоры на заливе, когда он чувствовал в ней не только женщину, но и внимательного друга, с которым можно говорить обо всем.
— Мне жаль, что я тебя потерял, — признался он.
— Почему потерял? — обезоруживающе посмотрела она на него. — Ничего не изменилось, я такая же, как и была.
— Ты замужем.
— Замужем — да, но не в рабстве, — возразила она. — Я тебе уже говорила, что Попков нисколько не ограничивает мою свободу, — таково было мое главное условие.
Многие девушки, выходящие замуж, думают, что они смогут перед мужем ставить какие-то условия! Родив ребенка и окунувшись с головой в домашнее хозяйство, молодая женщина быстро избавляется от наивных, романтических иллюзий. Семья развивается по своим законам. И лишь потом, когда женщина почувствует свою силу и изучит слабые места своего мужа, она сможет при желании подчинить его и верховодить в доме. Только до этого момента не все дотягивают — многие еще раньше расходятся.
Все это и высказал Вадим Савицкой на автобусной остановке. Они и не заметили, как пропустили свой автобус. Солнце будто расплавило широкие окна на девятиэтажном здании, над крышами медленно двигались кучевые облака, со стороны аэропорта «Пулково» доносился рев турбин взлетающих лайнеров. Желтая с красными полосами аварийная машина стояла на перекрестке, высоко над ней на тонкой блестящей ноге замерла металлическая корзинка, в которой стояли два ремонтника. Жмурясь от яркого солнца, они соединяли над головой какие-то провода. Перед потухшим светофором выстроились троллейбусы. Регулировщик в белых перчатках с раструбами до локтей показывал транспорту объезд — полосатый жезл в его руках крутился как пропеллер.
— Помнишь, я тебе когда-то говорила, что хотела бы испытать все то, что предназначено нормальной бабе: замужество, роды, кухню, хозяйство.
— Ну, и ты счастлива?
— Попков меня устраивает во всех отношениях, — продолжала она. — Он очень хозяйственный, любит украшать квартиру, правда, не всегда у него хватает вкуса…
— Он знакомит тебя со своими торгашами и гордится тобой… — в тон ей вставил Вадим.
— Могу же я ему доставить такую маленькую радость!
— И все-таки, почему ты вышла за него?
— Наверное, потому, что люблю себя, — неожиданно призналась Вика.
— Какой-то парадокс! — покачал головой Вадим. — Как ты можешь с этим павианом…
— Оставь его в покое! — потеряла терпение Вика. — Я тебе сотый раз повторяю: я совершенно свободна! Дошло до тебя или нет? Этим далеко не каждая замужняя женщина может похвастаться… У меня такое впечатление, что ты после своей деревни малость отупел, мой дорогой!
— Это поселок, — вставил Вадим.
— Хочешь, я тебе докажу, что для меня ничего не изменилось? — насмешливо посмотрела она ему в глаза. — Поедем ко мне?
— Понимаешь, для меня многое изменилось, — ответил Вадим.
— Ты боишься моего мужа?
— Я тебя боюсь, Вика, — сказал он. — А вот и твой автобус…
— Ты со мной не поедешь? — В глазах ее удивление и разочарование.
