Векша и Путята принесли по вязанке сушняка. Куделя сам принялся готовить вечерю, а они отправились вслед за воями в сагу [залив (речной)] на ловы. Повел их туда рыжеусый дозорец.
Возле камыша и ивняка на плесе плавало видимо-невидимо уток и гусей. Они, точно домашние, совсем не пугались людей. И только когда рядом плюхалась пущенная с берега стрела, та-бунцом взлетали с того места.
Вой выпустили десятка три стрел, а подбили только одного гуся - целиться из-за камышей было неудобно.
- О, нет, с этими воями-молодцами не будет у нас, наверное, вечери, - морщился дозорец.- Печенеги очень бы обрадовались, встретившись с такими неумелыми лучниками. Придется самому взяться за дело.
Он поднял лук. Целился долго, прищурив глаз, и сразу же подбил утку. Но потом и его стрелы, минуя дичь, плюхались в воду. Теперь уже принялись подтрунивать над дозорцем, говорили, что ему мешают целиться усы. Усы у него и впрямь были особенно пышные и длинные, свисали до самых плеч.
Векша стоял в сторонке и завидовал тем, у кого были луки, ему очень хотелось испытать свои силы.
- Давайте подплывем к ним, - предложил один из воев.
- Челн они уже знают, - молвил дозорец.- Мы их приучили к нему.
'А что, если по-своему попробую наловить? - подумал Векша.- Но как глубоко в заливе?' Спросил у дозорца.
- Смотря где, - пояснил тот.- С краю будет по пояс, а дальше, возле уток, и по шею.
Векша стал раздеваться.
- Куда ты? - остановил его дозорец.- В реку купаться не ходи, не то всю дичь нам разгонишь.
- Я не купаться, я на ловы.
- Где же твой лук?
- Я без лука, с дудочкой хочу...
- А-а...- понял дозорец.- Тогда иди да торбу с собой прихвати, может, снадобится. - Ну, давай, давай! Увидим, какой из тебя молодец, - подбадривали вои.
Векша сломал на берегу сухую прошлогоднюю камышину, продолбил ее прутиком, надел через плечо торбу, бросил в нее камень, чтобы она затонула в воде, и побрел в сагу.
Прячась за кустами ивняка, пробрался к чистой воде, взял камышину в рот, бесшумно опустился на дно, наверху лишь кончик камышины остался.
Шел медленно, ноги вязли в иле. Уже подумал, что прошел мимо табуна, как вдруг увидел над головой утиные лапки. Протянул руку, быстро схватил за них птицу и дернул к себе.
Утка отчаянно вырывалась под водой, пока он не втолкнул ее в торбу. Угомонил эту, а тут показалась еще одна. И та вскоре очутилась в торбе. Но эта, когда он затягивал ее под воду, громко закрякала, всполошила весь табун. Он поднялся и полетел - об этом Векша догадался по движению воды.
Хотел уже вынырнуть, как заметил вверху довольно большую тень. 'Гусь!..' - обрадовался и, выпустив изо рта дудочку, схватил обеимы руками птицу за лапы. Гусыня попалась крупная, билась так, что вода забурлила, словно в котле, насилу ее угомонил.
- Вот это ловы! - дивились все, когда Векша выбрел на берег со своей добычей.- И откуда ты такой взялся?
Рыжеусый дозорец поплыл на своей утлой лодчонке, поднял убитую дичь, собрал стрелы и пригласил всех прийти к его костру несколько погодя, когда он приготовит вечерю.
Одну утку дозорец отдал Векше, чтобы тот отнес ее своему хозяину. На курган к дозорцу Векша выбрался поздно, когда Куделя и Путята улеглись спать. Рыжеусый сидел у костра. Сегодня ночью был его черед сторожить на кургане огонь.
- Что же ты так запоздал? У нас тут такая вечеря была! Вои еще меду настоявшегося принесли. Ну, ничего, садись, и для тебя кое-что приберег...
Спать Векше не хотелось, и он долго сидел у костра с рыжеусым. Тот рассказывал о ратных походах, в которых бывал не однажды, о суровой жизни дозорцев. И Векшу расспрашивал - кто он. и откуда.
Только перед рассветом Векша прилег на короткий отдых. Берега постепенно менялись. В начале пути леса подступали к самой воде, а теперь лишь кое-где виднелись небольшие рощицы, низкий кустарник да кудрявые одиночные вербы. А то все, куда ни кинешь взгляд, степь да степь, травами высокими да цветами пестрыми, точно коврами, покрытая. И нигде ни жилья, ни человека. Только птицы кружат стаями над беспредельностью просторов да изредка высунет голову из густой травы сайгак или рыжая остромордая лисица.
Однажды в полдень, когда разомлевшие от зноя гребцы, пустив челны по течению, позволили себе кратковременный отдых, Векша заметил в поле на дальнем холме черную точку.
- Коршун, наверное, сидит? - тронул за плечо Путяту.
- Угу, - буркнул Путята, даже не глянув в ту сторону. Зато Куделя сразу поднял глаза на холм.
- Выслеживают, волки проклятые...- пробормотал встревоженно.
- Какие волки? - не понял Векша.
- Не волки, а печенеги, чтобы им вороны глаза повыклевали! - сказал сердито Куделя и, направив свою однодревку к соседнему челну, на котором советовались встревоженные гости, перебрался в него.
- Кого же они тут выслеживают? - снова обратился Векша к Путяте.
- Да кого же, как не нас, - нехотя ответил тот.
- Нас? - удивился Векша.- Зачем мы им?
- Ясно зачем - пограбить хотят, невольников захватить.
- А хозяин говорил, что у Игоря с ихним ханом договор про мир.
- Договор есть, и поклялись его не нарушать, но печенеги не всегда выполняют свои обещания.
- Как же они нас пограбят? Мы ведь на воде.
- Около порогов нападают, когда мы на сушу выходим. А еще когда в море буря поднимется и суда к берегу причалят. Чего, думаешь, вои сопровождают наш поход? Чтобы его оборонять.
- Куделя, вишь, об этом умолчал...
- Ну, ясно. Зачем говорить такое? Если бы сказал, ты бы к нему не нанялся. Он меня с самого начала предостерег, чтобы я ничего тебе не рассказывал. А тепер ты все равно никуда не денешься... Эге, сейчас ему нелегко найти охочего в поход. Печенеги все чаще нападают. Думаешь, я поплыл бы, если бы на то моя воля? Приходится...- вздохнул.- Им, гостям, что? Попадет в полон - есть на что выкупиться. А нам... известно: из пальца меду не добудешь... Да ты не трусь. На этот раз вон какие пожертвования возложили Велесу! Будет оберегать. И воев сколько послал с нами князь! Если и нападут печенеги, отобьемся, непременно отобьемся.
- Ну и лис же наш хозяин! - покачал головой Векша. - Выходит: мягко стлал, да жестко спать.
- А так, так: показывал коня, продал козленка.
Между тем на холме рядом с одной черной точкой появилось еще несколько.
- Тьфу на вас, поганцы! - выкрикнул кто-то.
- Тьфу! Тьфу! - зазвучало на челнах.
Глава седьмая
ДНЕПРОВСКИЕ ПОРОГИ
Теперь поход на короткие ночлеги останавливался поодаль от берега. На сушу не выходили. Спали в челнах. Гребцы притомились и обессилели без горячей пищи.
Когда же впереди показался скалистый, поросший лесом остров, все обрадовались. Наконец-то, можно будет и еды наварить, и отдохнуть в безопасности.
Как только причалили, Векша взял из челна тонкий с тремя остриями остень [острога], взобрался на низко склонившуюся над рекой вербу.
