сгоревшего здания. Тогда и станут известны причина пожара и вероятные жертвы.
Пер сложил газету и сунул в карман. «Владелец недвижимости» — это его отец, а пропавший «помощник и сотрудник» — не кто иной, как Ганс Бремер.
Сам он — «свидетель», который «показывает». Так-то лучше. Потому что, когда газеты узнают, что владельцем виллы был Джерри Морнер, они найдут, что написать.
Как бы то ни было, скоро все выяснится.
Он направился к лифту.
Нилла уже переоделась и ждала его в отделении, в комнате для посетителей. Она была причесана и широко улыбалась, но вид у нее был так себе — Перу показалось, что она еще похудела за эти несколько дней. Он обнял ее — узкие, худые плечики.
— Все в порядке?
Она кивнула:
— Все анализы уже взяли. Мама говорила с врачами утром перед отъездом.
— Хорошо, я ей позвоню, — сказал Пер. — Ну что, вперед, на Эланд? Йеспер тебя ждет не дождется, и Джерри тоже там.
— Джерри?
— Джерри. Твой дедушка.
Нилла сделала большие глаза:
— Как он туда попал?
— Отпразднует с нами Пасху.
Больше она ничего не спрашивала.
— Но я должна взять с собой эту штуку… в багажнике найдется место?
Только сейчас он заметил в углу сложенное кресло-каталку.
По спине побежали мурашки. Почему Нилле нужна каталка? Он посмотрел, кого бы спросить, но ни одного врача поблизости не было.
— Конечно, найдется, — сказал он, стараясь казаться спокойным, — багажник пустой.
Через час они уже были у каменоломни.
— Помнишь эти хоромы? — спросил Пер, когда они подъехали к дому.
Нилла кивнула.
— А ты сказал, что покрасишь тем летом…
— Не успел.
— А ремонт?
— Обязательно, как только будет время. Мы построим лестницу к пляжу. А сегодня мы идем на вечеринку.
— Вечеринку?
— Соседи приглашают. Всех, кто здесь живет. Праздник для соседей.
Пер быстро вышел из машины и помог Нилле. Взял под руку и повел к двери.
— Я могу идти сама, — сказала Нилла, но руку не отняла.
Они вошли в дом.
— Это твоя комната. — Он показал на дверь из кухни. — Прибранная и проветренная.
Нилла осторожно села на кровать, а Пер пошел за вещами. И креслом-каталкой.
Йеспер сидел за «Геймбоем», а Джерри куда-то исчез.
Пер вышел на залитую солнцем веранду. Джерри сидел на стуле с закрытыми глазами, надвинув на глаза бейсболку. Шоколадного цвета портфель, как собака, лежал у его ног.
— Привет, Джерри. — Пер сел рядом и протянул ему газету.
Но Джерри даже не посмотрел на газету — он уставился на что-то за спиной Пера.
Пер оглянулся. Там стояла Нилла. Она улыбалась, но руки бессильно повисли вдоль туловища.
— Привет, дедушка, — сказала она. — Как ты себя чувствуешь?
Джерри кивнул, медленно протянул ей руку и откашлялся.
— Привет, — коротко сказал он.
Пер затаил дыхание. Отцовский инстинкт подсказывал ему, что Ниллу надо защищать от Джерри, но сейчас необходимости в этом как будто бы не было.
— Дедушка почти не говорит, — сказал он Нилле. — Предлагаю поесть что-нибудь.
Нилла молча кивнула и зашла в дом.
Пер показал Джерри заметку:
— Джерри… похоже, Бремер был в доме. Полиция говорит, что его нигде не могут найти.
Отец выслушал его, но, кажется, не понял. Или не среагировал.
— Бремер, — только и сказал он.
Задрал сорочку и показал повязку на животе. Пер и так все знал. Он покачал головой:
— Джерри, с чего бы это Бремер мог на тебя напасть?
Джерри пожевал губами, пытаясь выговорить нужное слово.
— Боится, — сказал он наконец.
Пер пожал плечами. Он не собирался бросать отца в беде, но мысль взять его с собой на вечеринку к соседям казалась все более неразумной.
21
Вот так. У кого-то соседские ссоры и свары, а у них — мир и взаимная благожелательность, все соседи собираются на вечеринку. И все благодаря ей, Венделе Ларссон. Она, конечно, ни в какой благодарности не нуждается, но без нее ничего бы и не было.
В шесть часов она уже накрывала на веранде праздничный стол. Тарелки, приборы, бокалы для вина. На западе над проливом садилось большое оранжевое солнце. Через два часа оно закатится. Вендела предполагала, что на веранде будет довольно холодно, поэтому собиралась предложить гостям одеяла. Впрочем, это не так уж важно — всегда можно включить инфракрасный обогрев.
Макс вышел из кабинета — закончил рабочий день. На нем был купальный халат — судя по всему, собрался в сауну. Он остановился в дверях веранды.
— Как дела? — спросила она.
— Хорошо. Очень хорошо. Начало почти готово… скоро сможешь посмотреть.
— С удовольствием, — сказала Вендела. Собственно, она уже видела это начало: именно она набросала введение и накануне отдала наброски Максу.
— А дальше пойдут рецепты и фотографии, — сказал Макс. — Сотворим что-нибудь.
Он всегда бывал в хорошем настроении после работы за письменным столом, особенно если его ждала сауна.
— Не слишком горячая, Макс, — крикнула она ему вслед, — помни, у тебя сердце.
Сама она почти весь день простояла в кухне. Сейчас на подогреве в духовке стояли несколько сортов мясных и сырных пирогов.
В половине седьмого все было готово. Макс вышел из сауны розовый и веселый, переоделся. Она заставила его принести на веранду все имеющиеся стулья и зажечь чайные свечи в низких хрустальных подсвечниках, а потом попросила помочь старому капитану по другую сторону дороги.
Через пятнадцать минут он вернулся с Герлофом Давидссоном в кресле-каталке. Герлоф был в смокинге, которому на вид было не меньше лет, чем его хозяину. Процессию замыкал Йон Хагман в черном костюме с коричневыми заплатами на локтях.
Макс провез Герлофа по каменной дорожке, но у дверей на веранду Герлоф поднял руку, медленно встал и, выпрямив спину, перешагнул порог. Оказалось, он чуть не на голову выше Макса.
