Они с удивлением смотрели на него, и Пер чувствовал себя идиотом, но голоса не унимались. Вдруг он услышал голос Джерри:
Он осторожно сделал шаг — ничего. Идти он мог почти нормально, но начал задыхаться — ему показалось, что он опять находится в горящей студии Джерри, и ясно почувствовал запах горелого человеческого мяса.
Он пошел к выходу, но на пороге обернулся:
— Не думаю, чтобы Джерри… не думаю, чтобы он знал все это. Он даже не знал, что Маркус Люкас болен СПИДом. Мне очень жаль, я тоже ничего не знал… да что теперь, все уже мертвы… — Он не мог смотреть им в глаза. Последнее, что он сказал: — Простите меня.
Замок не сразу поддался, но в конце концов ему удалось выйти на воздух.
64
Эльфы к камню не вернулись.
В альваре стояла холодная ночь, но она была очень тепло одета, так что холод ее не пугал. Она даже поспала пару часов на мягкой траве, а камень эльфов защищал ее от ветра. Голод тоже давал о себе знать, но она уже привыкла.
Хуже было с Максом.
Эльфы приняли ее дар, обручальное кольцо, и взять свое пожелание обратно она уже не могла.
Макс наверняка уже умер. Она представляла себе, как молот инфаркта обрушивается на его беззащитную грудь… может быть, это случилось еще вчера, когда он вернулся и уселся за стол для размышлений, и вот теперь лежит там, в своем кабинете, а дом полон похоронных цветов.
Р-раз — и сердце остановилось. Он ничком упал на стол и так и лежит, с повернутой набок головой. И ничего нельзя сделать… нет, домой она не пойдет. Зачем? Чтобы найти труп своего мужа?
А эльфов все не было. Она ждала, час за часом, а их все не было.
Среди дня она не помнила точно когда, но солнце стояло высоко, — среди дня что-то зашумело в кустах и на поляну выпрыгнул заяц. Выпрыгнул и сел. Насторожил уши и, как Венделе показалось, внимательно к ней присмотрелся. Потом напрягся, сделал огромный прыжок и исчез.
Через пару часов после этого она видела в отдалении мужчину и женщину — наверное, пошли прогуляться. Они шли рядом в красных ветрозащитных куртках и даже не взглянули в ее сторону.
А может быть, она невидима? Может быть… во всяком случае, она уже не чувствовала ни привычного голода, ни жажды… она вообще ничего не чувствовала. И ничего не хотела…
Впрочем…
Она сунула руку в карман и достала пластмассовую баночку с таблетками. Это были те самые датские таблетки — она вспомнила, как попробовала их и сразу успокоилась, сделалась словно невесомой. Вендела за все это время выпила всего три или четыре штуки, баночка была почти полной.
Она достала таблетку, зажмурилась и положила в рот. Воды у нее не было, но все равно она проглотила таблетку без труда.
Подождала четверть часа — никакого эффекта. Странно. Она достала еще таблетку, подумала и добавила еще две.
После четырнадцатой таблетки Вендела решила — хватит. Она же не собирается кончать жизнь самоубийством. Ей надо просто расслабиться, и эльфы наверняка появятся. Они уже где-то близко — над кустами пополз необычный жемчужно-белый туман.
Она завинтила банку и сунула в карман.
Без десяти четыре. Она просидела здесь почти весь день… скоро начнет вечереть.
Вендела прислонилась спиной к камню и чувствовала, как постепенно успокаивается, пульс замедляется… и тишина такая, что закладывает уши.
Вдруг она вспомнила, что сегодня за день. Вальпургиева ночь. Ведьмы и демоны пока не появились, они, должно быть, временно покинули остров, пока не стемнело… Но эльфы-то никуда не делись! Эльфы где-то здесь, рядом…
Туман все густел и густел, солнце расплылось и поблекло. Теперь его окружал тревожный радужный нимб. Вдруг она заметила в кустах крошечную фигурку.
Маленький мальчик. Он шел к ней по траве, и жемчужный шлейф тумана тянулся за ним, как королевская мантия. Она точно знала, откуда он пришел.
Мальчик остановился у куста можжевельника и робко посмотрел на нее. Вендела улыбнулась и протянула к нему руки:
— Иди ко мне, Ян-Эрик…
Мальчик замешкался на секунду, но потом подошел совсем близко и положил свои прохладные руки ей на плечи. Венделе стало так хорошо, что она закрыла глаза от счастья.
Когда она открыла их вновь, увидела прямо в траве сияющий портал, окруженный ореолом необыкновенно теплого, мягкого света. Во весь голос пели невидимые птицы.
Она поднялась и пошла к этому порталу, рука об руку с Яном-Эриком.
Они не оглядывались. Туман, словно по мановению волшебной палочки, исчез, и вместе с ним исчез земной мрак. Опять во всем мире светило яркое весеннее солнце.
65
— Мернер!
Пер повернул голову. Это был Макс Ларссон. Он, наверное, только что вышел из дома — входная дверь была открыта настежь. Макс приближался широкими шагами. Пер остановился, хотя больше всего ему хотелось пойти домой и полежать. Выпитое пиво все еще давало о себе знать.
— Где моя жена? — резко спросил Ларссон, остановившись в двух метрах от него.
— Ваша жена?
— Вендела. Вы ее видели?
Пер покачал головой. Сегодня не видел.
Ему сейчас было вовсе не до Макса Ларссона, ему было о чем подумать и без него.
Макс смотрел на него, словно взвешивая что-то.
— Но вы же встречались с ней?
— Конечно. Вчера я ее видел.
Он вовсе не собирался посвящать Макса в их секреты. Вендела, если захочет, расскажет сама.
Макс не сводил с него испытующего взгляда, но как-то сразу потерял апломб.
— Она куда-то исчезла… — сказал он и огляделся, словно рассчитывал увидеть ее где-то поблизости. — Я звонил из города, но никто не отвечал… а вернулся — мобильник лежит в кухне на столе.
— Может быть, поехала в магазин?
— Исключено. У нее нет машины.
Пер сделал шаг вперед.
— Может быть, пошла прогуляться, — предположил он. — Если хотите, я могу ее поискать.
— Очень хорошо… А я проеду по берегу… — Он помолчал и с трудом добавил: — Спасибо за помощь.
Пер кивнул — он почему-то мгновенно протрезвел. Пиво выветрилось, и все его подозрения, что Курдин что-то подсыпал, показались ему смехотворными. Из-за Джерри он стал параноиком. Джерри все время подозревал, что кто-то его преследует, и зараза перешла на сына.
