прикрытием нависающего утеса пряталась их шлюпка. Заходящее солнце било в глаза, и, хотя его свет уже не обжигал, как днем, он странным образом преувеличивал размеры предметов, находящихся вблизи, и затемнял отдаленные, вырисовывающиеся силуэтом на мерцающей синеве неба. Роландс пришел в восторг от этой непостижимой игры света и заявил, что завтра же намерен более тщательно обследовать этот утес.
— Там может оказаться пещера, которую мы можем использовать как штаб-квартиру, — размышлял он вслух, оглядываясь по сторонам. — Если нам придется проторчать здесь бог знает сколько времени, стоит обзавестись каким-нибудь удобным и надежным убежищем. Мисс Хэммонд не может все время оставаться под открытым небом. — Он задумчиво посмотрел на девушку, выглядевшую очень уставшей после целого дня ходьбы и еле передвигающую ноги. — Если, не дай бог, снова нагрянет ураган, нам может уже не так повезти, как на этот раз!
— Согласен, — коротко ответил Кент и оглянулся на Карин, бредущую за ними.
Она слегка прихрамывала, так как ее сандалии порвались и один палец на ноге расшибся о камень и кровоточил. Кент протянул ей руку, предлагая помощь, но девушка качнула головой:
— Я в порядке, просто день оказался очень долгим.
— Да, очень долгим и утомительным. Слишком утомительным для вас. — Он взял ее за руку и помог перебраться через оставшуюся полоску каменистой земли. — Мне тяжело думать обо всем, что выпало на вашу долю, Карин, — серьезно сказал он. — Слишком уж много трудностей!
Карин весело улыбнулась ему:
— Иногда я просто в восторге от нашего приключения, хотя, признаюсь, временами сомневаюсь, так ли оно замечательно.
Сочувственно взглянув на нее, Роландс добродушно заметил:
— Не беспокойтесь, мисс. Через какое-то время нас обязательно заберут отсюда, но ведь могло быть и хуже! По крайней мере, у нас есть вода и пища, и я уверен, что под утесом есть пещеры. Мне даже вспоминается, что я как будто видел какие-то отверстия. Завтра мы это выясним.
— Выяснять это придется вам, — твердо сказал Кент, когда они достигли отправной точки их сегодняшней экскурсии. — Мисс Хэммонд должна дать отдых ногам. — Опустившись на колени, он осмотрел маленькую стопу девушки, залитую кровью, и осторожно стер ее своим носовым платком. Он несколько раз обмакнул платок в теплую воду лагуны и, когда Карин попыталась отдернуть ногу, так как морская вода больно щипала ранку, серьезно объяснил, что морская соль оказывает антисептическое действие, а другого антисептика в их распоряжении не имеется.
Он проговорил это таким мрачным, сокрушенным тоном, что Карин расстроилась за него.
— Если она не сможет остаться одна, я буду с ней, Роландс.
— Хорошо, босс.
Неутомимый Роландс уже вскрыл банку с тушеной говядиной, подумал и открыл еще одну банку — с бобами. Карин стало подташнивать от одного вида слипшейся массы бобов, вываленных на алюминиевую тарелку, и она заявила, что предпочитает фруктовую диету, во всяком случае сегодня. Она съела два небольших спелых банана, выпила тепловатого кофе, потому что им приходилось экономить керосин в примусе, а затем устало вытянулась на горячем песке.
Больше всего ей нравилось, что песок оставался теплым еще несколько часов после захода солнца, поэтому пронизывающий ночной холод ощущался только перед рассветом. Но Кент все равно заботливо прикрыл ее своим пиджаком, а под голову подсунул импровизированную подушку из свернутого куска брезента.
— Спите спокойно, — ласково, словно ребенку, сказал он. — Спите, во сне забываются все тревоги!
Примерно через час Карин проснулась и увидела, что он сидит, прислонившись к дереву и грустно смотрит на темное море, зажав во рту одну из последних сигарет. Она удивилась, что он не последовал собственному совету и не попытался найти успокоение во сне.
Уже совсем стемнело, и только на западе по небу пробегали слабые всполохи света. Звезды, мерцающие в вышине, казались гроздьями драгоценного винограда невероятной величины, непостижимым образом подвешенные в бархатистой темноте небосвода. Волны напевали монотонную меланхолическую песнь, набегая на берег и мягко шипя на горячем еще песке, а потом неизменно откатываясь назад. Ей вторил зловещий рокот прибоя у коралловых рифов. Карин молча лежала, вслушиваясь в этот неумолчный рев, пытаясь представить себе тьму веков, которые были бесстрастными свидетелями неистовых попыток океана преодолеть этот барьер. Стараясь не замечать пугающую черноту лесных зарослей, местами подступающих к самому берегу, девушка перевела взгляд на Кента Уиллоугби, который, очевидно, предавался самым серьезным размышлениям. Во всяком случае, у него был вид человека, упорно не желавшего подчиниться обстоятельствам, сложившимся таким возмутительным образом.
— Почему бы вам не попробовать заснуть? вдруг решилась она и шепотом спросила его, чтобы не разбудить сладко похрапывающего неподалеку Роландса: — Который сейчас час?
Кент оглянулся на нее, затем справился у светящегося циферблата своих часов:
— Десять часов.
— Только-то!
— Да. — Он отлично понял значение ее удрученного восклицания. — Ночь очень длинная, правда? Или будет таковой!
— Все равно вы, должно быть, устали после нашего похода. Бог знает, сколько миль мы прошли!
— Ходьба не утомила меня. — Он наклонился к девушке. — Как ваша нога?
— О, гораздо лучше. Ранка уже не горит, как после возвращения. Я вообще почти не чувствую боли.
Но даже в темноте она увидела, как Кент нахмурился.
— Мне следовало предложить вам, чтобы я понес вас на руках. Нужно было настоять на этом, — сказал он и, несмотря на ограниченный запас, отбросил в сторону недокуренную сигарету. — Карин, мне это не нравится, — вдруг заявил он. — Мы должны были избавить вас от этого несчастного приключения. Должны были избавить от этого острова!
— Да, но каким образом? — Карин облокотилась на локоть и говорила спокойно, даже беззаботно. — Во всяком случае, здесь лучше, чем в открытом море, и, как сказал Роландс, мы не будем страдать от голода и жажды. Наверное, нам все-таки нужно найти себе какое-нибудь укрытие, пещеру.
— Не знаю, может, и нужно.
Карин заставила себя посмотреть на угрюмо чернеющий лес:
— Уверена, что это необходимо. Не очень-то приятно будет, если на острове окажутся туземцы!
— Это зависит от того, какие именно туземцы. — Кент мог бы добавить, что в Индийском океане и южных морях встречаются разные типы аборигенов, но, увидев напряженный взгляд девушки, которым она вглядывалась в заросли, не стал ее пугать.
— Вы и в самом деле не боитесь, что на острове могут оказаться другие люди? — словно догадавшись, что он о чем-то умалчивает, спросила Карин. — Я имею в виду тех людей, которые могут быть опасными для нас?
— Нет! — Кент снова прислонился к дереву и стиснул кулаки. — Единственное, что меня по- настоящему беспокоит, это вы… Не стоило бы вам сталкиваться с подобной ситуацией, и, вообще, вы, как девушка, должны иметь какое-то отдельное укрытие. Здесь вы его совершенно не имеете, а я мало чем могу помочь в этом, потому что, если мы с Роландсом устроимся хоть на несколько ярдов подальше, вам будет одиноко, да и я не могу оставить вас без защиты. Так что вам приходится мириться с обществом двух мужчин, фактически чужих для вас, да еще буквально ежечасно… а это не очень-то хорошо!
— Я же не жалуюсь, — сказала Карин, улыбаясь и опуская голову на свою жесткую подушку. Ее поразило, как искренне и серьезно он о ней беспокоится. — И во всяком случае, ни вы, ни Роландс больше никогда не покажетесь мне чужими. Ночь, проведенная вместе с вами в открытом море, сделала это невозможным.
Он согласился с рассудительностью, которая почему-то задела девушку:
— Однако это ни в малейшей степени не улучшает положения. Возможно, вы не чувствуете себя одинокой, но вы одна с двумя мужчинами, которые не имеют права навязывать вам свое неизменное
