Зевс в конце концов оказался прав; мы читаем у Аполлодора: «Афина пришла к Гефесту, желая изготовить себе оружие. Гефест, отвергнутый Афродитой, проникся страстью к Афине и стал ее преследовать, та же стала убегать от него. Когда Гефест с большим трудом (ведь он был хромым) догнал ее, то попытался с ней сойтись. Афина, будучи целомудренной девой, не допустила его до себя, и тот пролил семя на ногу богини. С отвращением Афина шерстью вытерла это семя и бросила на землю. После того как она убежала, из этого брошенного на землю семени родился Эрихтоний. Афина тайно от всех богов воспитала его, желая сделать бессмертным»[58].
С рождением Феба Аполлона, бога солнечного света, связана история лютой ревности Геры, которая гнала Лето (Латону), беременную ребенком от Зевса, через половину обитаемой земли, пока та не нашла приют на Делосе, небольшом скалистом острове, окруженном бурным морем. Бог света, спаситель мира, был рожден своей матерью, преследуемой ненавистью, в этом скудном окружении. Напрашивается параллель с историей рождения Христа. Однако очевидна огромная разница в восприятии античном и иудейско-христианском. В Евангелии от Луки сказано: «И она родила своего первенца, и завернула его в одежды, и положила в ясли, потому что не было места в гостинице» – картина, безусловно, трогательная и простая, она стала сюжетом многочисленных произведений искусства. Однако греческий поэтический подход отмечен истинным гимном красоте в описании рождения бога солнечного света.
Греческий спаситель пришел в мир, чтобы начать борьбу с силами тьмы, которые олицетворял ужасный дракон, а затем, исполнив эту свою миссию, он облагодетельствовал людей светом, солнцем и радостью жизни. Когда его мать Лето была схвачена похотливым и грубым гигантом Титием, он уложил гиганта своей стрелой и отправил его в подземное царство, где тот и пребывал вечно как символ непотребного сексуального желания.
Будучи богом света и радости, он выбирает себе в любимцы Гиацинта. Однако все продолжается недолго; несчастный случай, или по другой версии ревность бога-ветра Зефира, влюбленного в прекрасного юношу, направляет диск, которым, играя, перебрасывались Аполлон с Гиацинтом, прямо в голову последнего, и он погибает в зените своей юной красоты; на месте капель его крови земля производит цветок, названный его именем, который становится символом – и это скоро отразится в словах народной песни – краткосрочности периода цветущего юношества, поскольку жизнь этого цветка поистине мимолетна и он быстро увядает под жаркими лучами летнего знойного солнца. В память прекрасного любимца Аполлона, который так рано скончался, в июле проводились празднества Гиацинтии.
Среди самых очаровательных мифологических историй об Аполлоне те, что повествуют о годах его пастушества. Гомер рассказывает, как он гонит лаомедонских быков по ущельям гористой Иды, а также помогает перегонять быков своему приятелю Адмету в Фессалию. Гоня перед собой стадо, Аполлон поет и играет на свирели столь чудесно, что дикие животные покидают свои логова, чтобы его услышать; пятнистый олень, любимое животное Аполлона, грациозно танцует под его музыку, как это поется в прекрасном хоре Еврипида. Однако он не перестает быть богом сияющей красоты и неотразимой привлекательности, иногда одиноко играющим на свирели, иногда – преследуя нимф или нежно забавляясь с красивыми мальчиками. Среди любимых Аполлоном девушек более всего известна Дафна, красивая, но гордая; она отказывается расстаться с девственностью и, чтобы убежать от преследований Аполлона, просит богов обратить ее в лавровое дерево, которое отныне будет посвящено Аполлону. Местные легенды добавляют свои имена в списки бесчисленных возлюбленных Аполлона, которых отцы церкви в своем неприятии включают в список нравственно падших. Допустив громадное количество ошибок, они собрали эти истории по всей Греции в единый рассказ и огромное количество любовных приключений приписали этому богу. Подобный список многочисленных возлюбленных следует приписать всем богам, вместе взятым.
Менее известна, зато прославлена Пиндаром в золотом блеске поэзии любовь Аполлона к Эвадне, приемной дочери аркадского царя Эпита. Не в силах далее скрывать свою беременность, она рассказывает обо всем отчиму, и тот отправляется в Дельфы спросить совета оракула. Тем временем у его дочери начинаются роды, когда она идет к источнику за водой, как это было принято у древних; она тайно родит в лесу ребенка – мальчика, которого вынуждена там оставить; отчим возвращается из Дельф с ответом, что новорожденный мальчик – сын Аполлона и ему предназначено судьбой стать прародителем бессмертной семьи предсказателей. Теперь его разыскивают повсюду, ибо никто ничего не знает о мальчике; мать приносит его из леса, где он лежал, укрытый фиалками, поэтому она дает ему имя Иам, то есть «сын фиалки».
Еще одна история рассказывает, как Аполлон добивался любви Кирены, дочери фессалийского царя Гипсея. Этот рассказ замечательно обработал Пиндар. Не соответствовало высокому образу солнечного бога, чтобы он добился любви девушки силой, поэтому поэт описывает, как в душе Аполлона страсть борется с благородством, и переводит этот конфликт в диалог между Аполлоном и Хироном, мудрым кентавром и воспитателем героев. Как выразился Хайнеманн, Аполлон и Хирон – это выражение юношеского нетерпения и мудрости – двойственная природа души этого бога. Отсюда юмор Хирона, откровенное добродушное поддразнивание: давая совет, он знает, что Аполлон поступит по-своему
Еще чаще в греческой мифологии встречаются любовные связи Аполлона с мальчиками. Рудольф Байер в своем эссе о гомосексуальных связях в греческих мифах перечисляет не менее девятнадцати любимцев Аполлона, и в этом списке он еще упустил Илея, однажды упомянутого Гесиодом. О Гиацинте уже шла речь; здесь следует добавить, что вазовая живопись часто использовала сюжеты любви Аполлона и Гиацинта, иногда, но реже – сюжеты о любви Зефира к Гиацинту, несколько таких рисунков дошли до наших дней. Среди поэтов, особенно александрийского периода, любовь Аполлона к Гиацинту также пользовалась особой популярностью.
То, что Аполлону, в качестве любовника зрелых юношей, поклонялись как идеалу и богу-покровителю, легко понять всякому, кто хотя бы в малой степени проникся природой греческой гомосексуальности. Поэтому его изображение всегда помещали в греческом гимнасии наряду с изображениями Гермеса и Геракла.
Пластическое искусство изображало Аполлона в яркой, блестящей форме и повторяло его образ в бесчисленных вариантах, столь многие из этих скульптур дошли до нас, что нет надобности подробно на этом останавливаться. Но мне хотелось бы остановиться на одном изображении, самом очаровательном и, как мне кажется, не нашедшем еще верной интерпретации.
Мы читаем у Плиния (Естественная история, xxxiv, 70) в списке бронзовых скульптур Праксителя: «Он создал и юного Аполлона, подстерегающего вблизи со стрелой подползающую ящерицу, за что его
