— Олег мог ее выдумать. Чтобы казаться интереснее, как и говорили ребята. Этот шитый блестками бюстгальтер он легко мог купить на любом рынке и тут же попросить торговку сделать подпись. А среди торговок разнообразных Айшет может быть немало. Так же и с письмом — любую тетку попросил за десятку написать, и потом ходи и хвастайся. Нет, правда, может, это сам Олег? — Я смотрела на своих собеседников.
— Или не Олег, — вдруг сказал Валентин Викторович; он слушал меня все более внимательно, — Ведь, судя по штемпелю, ее письмо отправлено уже после смерти Кружкина. Допустим, она попросила кого-то бросить письмо в ящик в Волхове, этот кто-то задержался с отправкой, и так далее… Этим кем-то могла быть либо одна из рожениц, либо кто-то из персонала. Но мы всех там проверили, никто с Волховом не связан. И роженицы Айшет, равно как и какой-либо иной дамы восточного происхождения, в те дни в этой больнице не было. Тогда почему она указала на письме этот адрес?
— «От балды», — предположила я. — И потом, обратный адрес вовсе не указывает, что письмо непременно отправлено оттуда. Скорее всего, речь идет об алиби. Зуб даю, не была она и близко в этом роддоме и не собиралась, а просто написала этот адрес, потому что в роддоме куча женщин. Пока милиция проверит всех, пройдет время, к наша Айшет, или кто там скрывается под ее маской, благополучно исчезнет, и следствие останется у разбитого корыта!
Тут Валентин Викторович вскочил с места и порывисто расцеловал меня:
— Клавдия, это гениально! — Он повернулся к моему мужу, который пока не уловил новой идеи. — Кто скрывается под маской Айшет! Ее не существует в действительности! Это плод фантазии, и очень умной фантазии! — Повторял он уже произнесенные мною фразы. — Ложный след! Мы ведь уже знаем, что ему нужно было время! Совсем немного времени, чтобы исчезнуть! Вот он и выдумал эту Айшет, чтоб ему пусто было!
— Вы думаете, Айшет придумал Игорь? — Сообразила я.
— А кто еще? — Ответил генерал вопросом на вопрос. — Странно, что мы раньше до этого не додумались!
Параллельно Шестопалов опрашивал всех жителей поселка (пусть и из чистой формальности), кто где был прошлым вечером, чем занимался и кто может это подтвердить. И чуть не лишился дара речи, когда Инга, глядя ему в глаза темными выразительными очами, заявила, не дрогнув, что провела вечер у Тамары Семеновны, которая может подтвердить, что студентка ушла от нее только утром, а пришла аж в девять часов вечера. А ее интересный разговор с Любой начался в половине одиннадцатого. Честная камералка подтвердила, что Инга пришла к ней вечером — правда, она спала, но девушка разбудила ее, сказав, что в начале десятого спать еще рано, и они допоздна пили чай, говорили на разные темы и раскладывали пасьянс — любимые занятия Тамары Семеновны. Свой визит Инга объяснила нездоровьем (камералка считала себя травницей и от любой хвори готова была предложить чудодейственный чаек), а еще желанием погадать на картах, чему пожилая дама тоже была неплохо обучена. Заснули они, как говорила камералка, уже далеко заполночь — опасаясь, что по округе ходит убийца, девушка попросила разрешения остаться переночевать и долго мыла чашки и убирала со стола, когда хозяйка уже легла спать.
— Мерзавка! — Шипел Шестопалов. — И смотри-ка ты, играет внаглую! Нет, надо ее сажать!
Было понятно, что часы камералки сначала были переведены назад на полтора часа, необходимые Инге для поддержания алиби. А потом подведены обратно. Милиционеры, скрипя зубами, хотели сделать вид, что приняли утверждения девушки за чистую монету. Они руководствовались тем, что не ее арест был главной целью следствия в опасной игре с охотой «на живца». Однако прибывший из района прокурор рассудил иначе:
— А чего ради оставлять ее на свободе? Чтобы выследить этого скрывшегося мужика? А если она прочно встала на путь криминала и затеет еще что-нибудь? Или так и будет информировать обо всем преступника? Мы же никогда себе не простим, если кто-то еще пострадает! А пропавшего можно в розыск объявить, а насчет украденного допрашивать надо всех подряд, — подытожил он, подписывая ходатайство в суд об аресте Инги.
Последняя мысль показалась вполне здравой, и через некоторое время к распространению были готовы аккуратные изображения Игоря, которые надлежало расклеить на всех окрестных столбах. Меня до крайности занимало: как отнесется к их появлению сам предполагаемый злодей? А вдруг он все-таки не злодей, а все преступления на совести кого-то, еще не известного следствию? Или это Ринат — ведь мы совсем о нем забыли, а ведь у него могло быть не меньше оснований избавиться от Олега и, возможно, Маши.
Необходимость розыска Игоря подтвердили новости, пришедшие на следующий день из Мурманска. Там выяснили, что Игорь и в самом деле рассчитывал перейти границу и скрыться от преследований, В компании, занимающейся трудоустройством моряков, опознали фотографию Игоря, но заявили, что этого человека зовут совсем по-другому. Вот тут подключились милиционеры, которые вызнали, что злодей обзавелся фальшивым паспортом на чужое имя и устроился на корабль в качестве матроса. Как раз в те самые дни, о которых говорил незнакомец с диктофона Милы, судно должно было отправиться в плавание.
Для начала фотографии Игоря раздали ментам для служебного распространения — «Внимание — всем постам!»
— О да, я же видел тут этого мужика! — Сказал милиционер, недавно сдавший пост у Олеговой Могилы. — Я его чуть не задержал, но он мне объяснил, что ни в чем не виноват, а просто ходит и думает о жизни, я и отпустил его с миром… — Парень остановился на полуслове, заметив чересчур выразительные взгляды членов следственной группы.
Итак, Игорь зачем-то приходил к кургану, но зачем? Мне снова вспомнилось старинное утверждение: преступника всегда тянет на место преступления. Впрочем, более реальным казалось предположение, что он мог там что-то или кого-то искать.
А милиционер поведал еще об одной своей оплошности:
— Он спросил меня, а чего это тут пост милиции появился, я ему и сказал, мол, преступника ищем. И рассказал, что его поначалу считали убитым, но постепенно поняли, что это спектакль, а теперь у нас есть кому его опознать, и недолго злодею на свободе гулять… — Он снова опасливо посмотрел на окружающих.
Представитель районной милиции с горечью выдохнул:
— Простота хуже воровства! Взял и рассказал обо всем преступнику! Надеюсь, ты не рассказал ему, где сейчас этот свидетель?
— Я сказал, что она в больнице после несчастного случая на реке, как и было объявлено, — повинился сотрудник.
Следственная группа перевела дух: к счастью, мало кто знал, что Люба довольно быстро оправилась после ночного происшествия и теперь выздоравливала в доме Шестопалова, надежно скрытая от посторонних глаз. Да и подробности этого происшествия были известны довольно узкому кругу людей — так что Игорь получил как раз те самые сведения, которые ему надлежало получить. Правда, от выговора это милиционера не спасло.
21
Придя в себя, Люба первым делом поинтересовалась, что с ней случилось. Следователи рассказали ей, как Инга ударила ее по голове, столкнула в реку и бросила на произвол судьбы.
— Вот сволочь! — Выразительно произнесла потерпевшая.
Все глаза обратились к ней. Немного смутившись, девушка продолжила:
— Извините, товарищ генерал, что я при начальстве… Это нервное… Просто мало мне было несчастья с Игорем, так еще и эта меня хотела утопить. Мы с Игорем о ней заботились, как могли, я к ней как к родной, а она… — Она обвела группу усталыми глазами. — А что с Игорем случилось? Она сказала, он умер…
