— Слушай, Ангелина, почему бы тебе не выйти замуж?
— Зачем?
Закревская так искренне удивилась, что Олег Иванович опешил. Он считал ее возраст достаточно зрелым для такой вещи, как замужество.
— Затем! Чтобы иметь семью, детей. Избежать одиночества, в конце концов.
— Ты думаешь, брак — лекарство от одиночества? И за кого выходить-то? Женихов поблизости не видать, и годы мои уже не те.
— Выходи за меня, — приосанившись, предложил Самойленко. — Чем я плох?
Она так долго хохотала, что он обиделся.
— Ты восхитителен, Олежек, — вытирая выступившие слезы, выдавила Ангелина. — Спасибо за предложение. Я тебе признательна, честное слово…
— Так ты его принимаешь?
— Нет, конечно. Разве я похожа на даму, которая стремится замуж? Это не для меня.
— Ошибаешься, — горячо возразил Самойленко. — Мы с тобой идеально подходим друг другу. У нас много общего: профессия, характеры…
— …офис, кофеварка, — дополнила за него Закревская. — Пожалуй, стоит подумать.
— Вот ты шутишь, а у меня, между прочим, серьезные намерения. Я, может быть, давно все обмозговал. Мне не нравятся обычные женщины. Они или неврастенички, или дуры. Ты — самая умная из всех, кого я знаю. Ты уравновешенная, спокойная… красивая. С тобой можно что-то обсуждать, о чем-то договариваться. В семейной жизни это очень важно.
— Олег, — остановила его Ангелина Львовна. — Я не собираюсь замуж. Просто не хочу! Мне по душе моя работа, наука, карьера, а главное — свобода. Я не хочу ни от кого зависеть, ни перед кем отчитываться.
— Я составил наш с тобой сексуальный гороскоп, — заявил Самойленко, не обращая внимания на ее возражения. — Мы — идеальная пара! Такой шанс упускать нельзя.
— А как же любовь?
— Ой, не смеши! — Он докурил сигарету и достал следующую. — Не хватало еще верить в подобные сказки. Мы с тобой взрослые люди, психотерапевты, и лучше других знаем цену так называемой любви. Временный психоз, иногда в тяжелой форме — вот что это такое.
Закревская не стала спорить. Она и сама была приблизительно такого же мнения. Знакомство с Маратом ничего не изменило, потому что она считала их взаимоотношения чем угодно, кроме любви.
— Знаешь, Олег, я на досуге обдумаю твое предложение, — усмехнулась она. — Раз ты уже затратил столько усилий, составил сексуальный гороскоп…
— Ты издеваешься! — возмущенно перебил Самойленко. — Ладно, я стерплю. Зато потом, на пороге одинокой старости, тебе придется пожалеть о бесцельно прожитых годах!
Хорошо, что у него было развито чувство юмора. Именно поэтому Ангелина так любила болтать со своим коллегой. О чем бы ни шел разговор, какие бы темы ни затрагивал, Олег Иванович умел перевести все в шутку.
— Как там магический шар? — спросила она. — Продолжает снабжать тебя информацией?
Самойленко сразу принял важный вид. Упоминание о шаре сделало свое дело.
— Инопланетяне вокруг нас… — наклонившись к уху Ангелины Львовны, прошептал он. — Они повсюду. Их интересует наша планета. Только я не знаю чем.
— Это последние сведения? — тем же шепотом спросила она, подыгрывая ему.
— Самые последние.
— И как они выглядят?
— Кто?
— Инопланетяне.
Самойленко с сожалением вздохнул. Этого он не знал.
— Понятия не имею, — пробормотал он. — Но они здесь. Совсем рядом… «Семя бесполезно и бессильно до тех пор, пока не попадет в подходящее лоно».
— Что ты хочешь этим сказать?
Самойленко обожал цитировать философов, излагать доктрины тайных обществ и вообще, блистать своим интеллектом. Поэтому Ангелину удивила не сама цитата, а ее видимое несоответствие предыдущим словам. Но коллега, кажется, не слышал вопроса.
— Почему священные руины связаны с Солнцем? — продолжал он. — Все эти пирамиды на Юкатане и в Египте, могильные холмы американских индейцев, зиккураты[21] Вавилона и Халдеи, башни Ирландии, гигантские кольца из камней в Британии и Нормандии?
— Языческое поклонение Солнцу, — попыталась изложить свое мнение Ангелина Львовна. — Древние люди не понимали устройства мира и обожествляли силы природы. По-моему, тут все ясно.
— Я заблуждался так же, как и ты… Но теперь я
Самойленко остановился, как будто источник, из которого он черпал вдохновение, иссяк.
— Что с тобой? — спросила Ангелина. — Ты побледнел.
На лице коллеги появилось выражение крайней усталости, изнеможения и бессилия.
— Мне нехорошо, — пробормотал он. — Выйду на воздух. Извини…
Оставшись одна, Закревская решила позвонить Марату. В ее мыслях все смешалось, — Ревин, индейцы, золото, Самойленко с его «откровениями», магический шар, Солнце, Марат и его «записки», — все перепуталось.
Пока в трубке раздавались длинные гудки, она вспомнила, как шар переливался изнутри золотистым сиянием. Или это ей показалось?
«А, ерунда, — без прежней уверенности подумала она. — При чем тут вообще шар? Как он может передавать информацию? Что за глупости? Я попадаю под влияние Самойленко с его дичайшими фантазиями!»
— Привет, — сказал Калитин, узнав ее голос. — Как дела?
— Вроде бы хорошо, но…
Она замолчала. Как ему объяснить?
— Люблю я это твое «но», — усмехнулся Марат.
В другой раз Ангелина Львовна нашла бы множество ответных колкостей. Сегодня ей было не до словесных перепалок.
— Калитин, вокруг меня что-то происходит. Я… перестаю понимать некоторые вещи. Это странно… и непривычно. Наверное, я боюсь.
Последняя фраза вырвалась так неожиданно, что Закревская не успела прикусить язык. А ведь ей правда немного страшно. Но в чем причина беспокойства, она не знает. Когда же оно возникло? Когда же? Пожалуй… все началось с визита Машеньки Ревиной…
Марат что-то говорил, но она так увлеклась самокопанием, что ничего не услышала.
— …смогу помочь, — прозвучало в трубке окончание пропущенной ею фразы.
Было неловко просить его повторить сказанное. Лучше прямо перейти к делу.
— Марат, — решительно начала она. — Ты еще не забыл свою прошлую деятельность? Сыскное агентство «Барс» и все такое прочее?
— Разумеется, нет.
— Сможешь оказать мне одну услугу?
— Да, — ответил он, не раздумывая.
— Только… это между нами.
Калитин улыбнулся. Конечно же. Разве бывает иначе? Услуги подобного рода огласке не
