– А не фирменные?
– Все в Москве.
– Откуда же взялись эти два вагона?
– Проверяем, – ответил капитан.
– Не могли же они свалиться с неба? – резонно заметил полковник.
– Не могли, – подтвердил офицер.
– Фамилии машинистов установили?
– Так точно! Сытин и его помощник Журкин. Числятся при Санкт-Петербургской железной дороге. Только вот выходные оба были в тот день!
– Что, левый рейс? – усмехнулся Бойко.
Капитан ответно улыбнулся и закрыл папку. Надо заметить, что ему, как, впрочем, и всему офицерскому составу, импонировал немолодой полковник, чем-то проштрафившийся в столице. Спокойный, справедливый мужик. Профессионал. Чего еще надо подчиненным?..
– Где сейчас вагоны? – спросил Бойко.
– В вагондепо отволокли.
– Машину! – приказал Иван Семенович.
– Есть!
Капитан отправился исполнять приказание, а Иван Семенович оделся в милицейский плащ, топорщившийся на боках, зашагал по лестнице к выходу, опять потирая правый висок. Сидя в машине, расстраивался от этой болезненности, уже точно понимая, что причина не в давлении, а в конкретном предзнаменовании свыше о деле чрезвычайно непростом, какое выпадает раз в столетие и обычно остается нераскрытым. Как дело Джека-Потрошителя… ФСБ дело возьмет, а не возьмет…
Раскрою, сжал кулаки полковник Бойко и подумал: уж не из параллельного ли пространства появились эти вагоны?
– О Господи! – произнес он вслух. «Чушь какая», – добавил про себя.
– Что-то не так? – поинтересовался водитель.
– Все в порядке, Арамов!
Глупости какие-то в голову лезут, с неудовольствием отметил Иван Семенович. Машинисты-то реальные, и кишки их раздавленные тоже не эфемерные!
Пошел дождь, вызвавший чертыханья водителя Арамова: работал один «дворник», да и тот скрипел так, что в зубах ломило.
– Не можешь починить?!
– Да это г… надо под пресс! Моя тачка в сто раз лучше!.. Товарищ полковник, – заныл Арамов, – давайте на моей «хендай» станем выезжать… Кондиционер, подогрев сидений, кожа, все такое…
– Не ной! – отрезал полковник. – Сто раз тебе говорил – не положено!
– А разбиться на этой железяке положено?
– Слушай, Арамов, я сколько тебе объяснял, что когда в машине еду, то думаю!
– Можете перестать думать – приехали.
«Волга» остановилась возле ворот, ведущих в депо. Дождь лил как из ведра.
– Я тебе чего, пешком через весь двор почапаю?!! – разозлился полковник.
– Так там же грязищи по колено! – взмолился Арамов. – Засядем!
– Сигналь сторожу! – Лицо Ивана Семеновича наливалось спелым бешенством.
– Не работает сигнал!
– Б…ь! – заорал во всю полковничью мощь Бойко. – Еб…ь-колотить!!!
Слава Богу, сторож депо самостоятельно разглядел эмвэдэшные номера и нажал на кнопку электропривода. Ворота открылись, «Волга» въехала и тотчас забуксовала.
– Я же говорил, – нещадно жал на газ Арамов. – Сейчас утонем.
Полковник старался держать себя в руках, так как боялся инсульта. Попутно он видел в окно, как охранник в сторожке искусно делает вид, что неведомо ему о застревании машины, а посему страж смотрит в серое небо романтиком, и кажется гаду, что где-то в самой гуще серого летит сейчас журавлиный клин и поет России свою прощальную песнь.
«Расстрелять романтика», – мысленно скомандовал полковник и вышел в грязь. Дождь тотчас пропитал плащик насквозь, а волосы, и так не густые, разбросало по черепу беспорядочно. Особенно неприятно оказалось ногам. В форменных ботинках чавкало, и проникший в обувку камешек больно натирал правую ступню.
Полковник Бойко забрался по лестнице в сторожку и вошел в теплое помещение. Охранник продолжал провожать пернатых, когда услышал несильный щелчок, похожий на передергивание пистолетного затвора.
– Халатность! – старался говорить спокойно полковник. – Потворство несунам!..
Охранник тотчас забыл о журавлях, повернулся удивленной физиономией к милиционеру и открыл рот,
