свидетельствующий о частых вмешательствах дантиста нестоличного уровня.
– Какая халатность?! – пролепетал охранник, подумав, что его приехали брать. Он суетно припоминал факты нечистоплотности, происходившие с ним, впрочем, изредка, но все-таки тянущие лет на пять общего режима.
– Где вагоны с катастрофы?!! – рявкнул Бойко.
С ужасом глядя на «ПМ», охранник рапортовал, что вагонов не трогал и искореженная техника хранится в третьем ангаре под бдительным охранным оком его коллеги:
– Там и ваши люди работают.
– Толкать! – приказал полковник, слегка остыв нервно и согревшись телесно.
– Что? – не понял охранник. Он бы прибавил к «что» угодливое «с», столько подобострастности в нем обнаружилось, но… Так он и сделал. – Что-с?..
– Машину толкать! – пояснил Бойко. – Не можете территорию убрать – ручками толкайте!
– Конечно, конечно! – согласился охранник. – Пистолет уберите, пожалуйста!
Иван Семенович сунул «ПМ» обратно в кобуру, уже жалея о своей грубости, но не очень, так как не выносил лентяев на дух!
Выйдя под проливной дождь, охранник вдруг поведал твердым голосом, что он воевал в Афганистане и у него имеется орден Красной Звезды. Сам про себя подумал, что как вору ему милиционер страшен, а как солдату и пять душманов
– не угроза!
– А у вас есть такой?
– Четыре, – ответил полковник машинально, думая о деле и о том, какие следственные действия нужно предпринять прежде всего. И крикнул: – Арамов! Вытаскивайте с орденоносцем машину, а я в третий ангар!
– Так точно! – отозвался шофер и знаками стал показывать охраннику, как толкать автомобиль.
Иван Семенович дошел до третьего ангара за десять минут. Он был мокр настолько, как если бы нырнул в речку во всей форме. И что самое омерзительное – с его первым шагом в сухой и теплый ангар дождь внезапно прекратился, небо расчистилось, и закурлыкал в поднебесье журавлиный клин, покидающий родину.
В ангаре работали специалисты. Четверо в штатском курили сигареты и трепали старые анекдоты. В мокром как курица человеке начальства сразу не признали, а когда определили полковника, встали с рельса и недружно поприветствовали:
– Здравия желаем, товарищ полковник!
– Нарыли что-нибудь? – поинтересовался полковник вместо приветствия. Он рассматривал искореженный металл и вспоминал, как тот представлялся ему в ночь катастрофы.
– Как и предполагали, – ответил старший. – Катастрофа произошла вследствие нарушения железнодорожного полотна. Разрушения локомотива соответствуют средней скорости, а точнее после моделирования ясно будет.
– Что в вагонах?
– Ничего. Все купе стерильно чисты, кроме двух: проводниковского и одного пассажирского.
– Что значит чисты? – переспросил полковник.
– А то, что ни единого отпечатка пальца нигде, ни соринки, ни пылинки!
– Вагон абсолютно новый, – вмешался другой оперативник. – В первой ездке!
– И локомотив новый, – добавил старший.
Полковник выудил из нагрудного кармана мобильный телефон, набрал номер и повернулся к подчиненным мокрой спиной.
– Полковник Бойко! – представился, когда ему ответили. – Могу я поговорить с полковником Зубаревым?
– Секунду, – попросил женский голос.
Иван Семенович ждал, в правом виске ломило не на шутку. Когда Зубарев ответил, полковник Бойко принялся настаивать, что дело это должно безраздельно принадлежать ФСБ, так как налицо факт диверсии…
– Ты, Иван Семенович, читал Чехова «Злоумышленник»?
– А при чем тут Чехов? – удивился Бойко.
– При том, что на грузила твою дорогу разобрали! А если серьезно, мы считаем, что вы сами справитесь! Жертв-то всего четверо!.. Ты поищи как следует, думаю, что мальчишки набаловали!
– Вагоны и локомотив новые!
– И что?
– Да странно все, – вздохнул Бойко.
– Можно тебя, Иван Семенович, по-товарищески спросить?
– Спрашивайте.
– Чего тебе в Москве не сиделось?
