– Соскучились, наверное, – предположил Кащей. – Как вы победили в прошлый раз?
– Мы не победили.
– То есть?
– Они взяли город штурмом и забрали то, что хотели. Вон, видишь того типа, что подходит к воротам? Он вожак. Сейчас предъявит свои требования и если мы не выполним их до вечера, то опять разрушит город.
– И вы им позволили?
– У нас не было выхода.
– Но ты же колдун! – воскликнул Кащей.
– Я не был самым главным, – сквозь зубы процедил Ортокс. – И не мог действовать через голову своего повелителя.
– А он что, зевал?
– Не знаю.
– Наверное, имел долю прибыли, – предположил Кашей. – Разумно?
– Не исключено. Слушай, раз ты такой храбрый, выйди и поговори с ними.
– И пойду! Запросто. А что мне будет за спасение города?
– Там видно будет.
– А конкретнее?
– Сам придумай. Только не выкаблучивайся. Видали мы таких!
– Рад, что ты уверен в моей победе!
Кащей помахал рукой парламентерам и спустился со стены. Мост через ров быстро опустили и так же быстро подняли за его спиной.
Старый вожак подошел и остановился, глядя, как мост встает торчком. Кащей сказал:
– Ну вот теперь мы на равных. Выкладывай: с чем пожаловал в наш славный городок? Сам знаешь, без подарков ты не гость, а так, собака приблудная. В наше время иначе никак.
У вожака отвисла челюсть. Парламентер с белым флагом вообще лишился дара речи.
– Что, забыли подарки дома? – ахнул Кащей. – Так не годится! Немедленно возвращайтесь откуда прибежали, хватайте подарки и бегом обратно. Думаете, я вас буду ждать? Через три часа не вернетесь, буду считать вас жмотами, и в город вы войдете разве что ногами вперед! Не возражать!
– Ты кто такой? – возмущенно просвистел вожак.
– Злобный монстр, черное наследие темных веков, ночной кошмар, дневной ужас, вечерний страх и утренняя жуть! А ты кто такой после всего этого?
– Соловей-разбойник Первый! – отчеканил вожак. – Страшись!
Кажется, до него не дошел смысл сказанного.
– Ух, страшно! – согласился Кащей. – И чего тебе надобно, соловушка?
– Дань! Иначе к закату солнца мы разрушим город.
– Вот что, соловушка! – презрительно сказал Кашей. – Если вы не уберетесь отсюда через три часа, я вам обещаю самые незабываемые сутки в вашей жизни. Если останется кто-то, чтобы вспоминать этот день.
Вожак недоуменно посмотрел Кащею в глаза: вроде не сумасшедший, а несет чушь.
– Повторяю для тупых! – сказал он. – До заката вы должны выложить всю дань за тридцать лет.
– Да ты никак глухой! – догадался Кащей. – Эй, ау! Ты меня слышишь, нет?
– Мы вернемся за два часа до заката! – договорил вожак. Кащей равнодушно пожал плечами. Вожак повернулся и пошел к своему войску. Парламентер с флагом засеменил следом, бросая на Кащея жалостливые взгляды.
Кащей растянул губы в улыбке. Парламентер отвернулся.
Вокруг вожака собрались соловьиные командиры, и тот, отчаянно жестикулируя, принялся им что-то говорить, очевидно, посвящал в план действий. Кащею очень захотелось послушать, но соловьи оказались подозрительными личностями и при его приближении разом замолчали.
– Не стесняйтесь! – попытался подбодрить Кащей насупившихся воинов, но те не желали раскрывать военные тайны перед чужаком. Подбежали четыре соловья и схватили Кащея за руки.
– Ты наш пленник! – заявили они. – За тебя да-Дут выкуп, или нам сразу тебя убить?
– Меня нельзя убивать! – не согласился Кащей. – Я страшен в гневе, особенно после того, как меня убивают. Еще раз советую вам убраться отсюда подобру-поздорову. Этот мир будет моим, и вам здесь ничего не светит! Нам вместе будет тесно. Кстати, вы больше соловьи или разбойники?
– Дань плати! – повторил вожак. – Мы уйдем и не вернемся. Пока дань не закончится.
– Нет, ну вот что вам дома не сидится? Сидели бы в гнездышках и занимались вокалом. А то – дань да дань. Устройте грандиозный концерт – так люди вам сами денежки понесут, а вы все туда же: плати да плати!
