— Вы все сумасшедшие. Право, это так! Если бы я хотел убить Вэнтрана, он уже был бы мертв. Господи, этот дурень сломал мне нос, а потом позволил ехать на своем коне! Вы считаете, что для того, чтобы его убить, понадобился бы Рошанн? Это мог бы сделать младенец с острой игрушкой!
— Я позволил тебе ехать верхом, потому что ты казался чертовски слабым, — ответил Ричиус, — а мне хотелось добраться сюда до наступления весны. Не принимай наши разговоры за доверие, Симон. Я не доверяю тебе, и Люсилер тоже не доверяет. — Он посмотрел на своего друга, ища поддержки. — Правильно, Люсилер?
Триец пожал плечами:
— Думаешь, я знаю? Ты у нас нарец, Ричиус. Вот ты и скажи мне. Я разговаривал с ним почти час. То, что он мне говорил, звучало правдоподобно. — Люсилер повернулся к Симону. — Ты дезертир, да?
— О, бога ради…
— Отвечай! — приказал триец.
— Да, я последний раз говорю, будьте вы прокляты: я — дезертир.
— И как ты сюда попал? Симон закатил глаза:
— С юга.
— И кто тебя видел?
— Меня видело множество людей, — ответил Симон. — Не говори глупостей: я же не мог все время прятаться. Мне нужны были еда, вода. Но я ни с кем не разговаривал, если можно было. Я ведь не говорю на вашем языке.
— Откуда ты брал еду?
— Крал, когда получалось. Иногда охотился. — Симон повернулся к Ричиусу. — Мой кинжал у тебя? Я хочу получить его обратно.
— Ты его получишь тогда, когда я сочту нужным его отдать, — заявил Ричиус.
— С юга, говоришь, — продолжал спрашивать Люсилер. — Откуда именно?
— Откуда мне знать? Я прошел через Дринг с остальными людьми Гэйла. А потом я от них отделился. Это не моя страна, триец. У меня нет карт. Я просто шел. Я скитался целый год, а потом наткнулся на Вэнтрана. И теперь я здесь.
Ричиус слушал, ища ошибки — и не находил их. Все это Симон уже говорил, ни разу не сбившись. Несмотря на тревожный внутренний голос, предупреждавший об опасности, Ричиус начинал верить рассказу нарца. Или, может быть, ему просто хотелось ему поверить. Ему не хватало общества соотечественников. Долгий путь в Фалиндар вместе с Симоном наглядно ему это показал. Симон был такой же, как он. Общение с ним немного походило на возвращение в Арамур…
Ричиус мысленно резко одернул себя, укорив за подобные мысли. Симон все равно может быть опасен — не только ему самому, но и Дьяне и Шани. Бьяджио достаточно порочен, чтобы придумать нечто подобное. Но тут Ричиус посмотрел на Симона и его изможденное худое лицо. Может быть, он действительно тот, за кого себя выдает…
— Симон, — осторожно проговорил он, — мне хочется тебе поверить. Думаю, ты это понял. Но я просто не могу. Пока не могу.
Симон пожал плечами.
— Шакал, мне совершенно не важно, что ты думаешь. Если ты хочешь считать меня демоном или призраком, пожалуйста. Но я отказываюсь быть здесь пленником. — Он неожиданно гневно посмотрел на Люсилера. — Слышишь? Я нарский легионер. Так что если ты собираешься меня убить, сделай это сейчас же, и покончим с этим. Мне надоело слушать угрозы. Но я не допущу, чтобы меня заперли в вонючей клетке!
— Прежде всего, — жестко сказал Люсилер, — приказы здесь отдаешь не ты. Это делаю я. Я, Люсилер Фалиндарский, господин цитадели. И потому я и твой господин. Я могу убить тебя на месте, Симон Даркис, можешь в этом не сомневаться. И убью, если ты дашь мне повод. Так что не дразни меня.
Симон вскипел:
— Значит, я твой пленник? За какое преступление? — Он осуждающе указал на Ричиуса. — Из-за того, что он видит призраков?
Взгляд Люсилера обратился к Ричиусу.
— Ты привез его сюда, Ричиус. Что ты хочешь, чтобы я с ним сделал?
— Не знаю, — признался Ричиус.
Он не мог принять никакого решения. Теперь он даже не понимал, зачем трудился тащить этого нарца в Фалиндар.
Бледный Симон со сломанным носом казался не более опасен, чем ребенок или нищий калека. И когда он обратил на Ричиуса свой недоумевающий взгляд, тому показалось, что он прочел в нем что-то невинное, какое-то смятение и страх. Если это была игра, то поистине гениальная.
— Я ничего дурного не сделал, Шакал, — сказал Симон. — Ни тебе, ни кому бы то ни было. Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое. Я потому и дезертировал — чтобы стать свободным. И я не дам запереть себя в трийском застенке. Я скорее умру.
— Похоже, ты совсем не умеешь слушать? — заметил Ричиус. — Я не Шакал. Если тебе так нужно, можешь называть меня Кэлак: это мое трийское имя. Или зови меня Ричиусом или Вэнтраном. Но если ты еще хоть раз назовешь меня Шакалом…
— То что? Ты прикажешь кому-нибудь из своих друзей-трийцев меня убить? Да, я видел, как они перед тобой расшаркиваются и кланяются, Шакал. Неудивительно, что ты стал перебежчиком. Ты среди них как король!
Ричиус рассмеялся:
— Видишь, Люсилер? Нам следовало бы заковать его в кандалы хотя бы за то, что он слишком много болтает!
— Мне все равно, какое решение ты примешь, — сурово ответил Люсилер. — Я предоставляю решать тебе, Ричиус. Симон, до этого времени ты не имеешь права выходить из своей комнаты. Ты должен оставаться там, понял? Тебя будет сторожить воин. Только посмей выйти из комнаты — и он тебя убьет. Это я тебе обещаю.
Ричиуса это не удовлетворило.
— И это все? Ты больше ничего не скажешь?
— Да! — отрезал Люсилер. — Лоррис и Прис, ты сам его привел сюда, Ричиус. Он не тащился за тобой, как бездомный котенок. И он твоя забота, а не моя. — Триец нахмурился. — Мне и своих забот хватает.
— Ну так что же? — не отступался Симон. — Что ты скажешь, Вэнтран? Что ты со мной сделаешь?
Ричиус вскочил, возмущенно глядя на Люсилера.
— Пошли, — приказал он Симону. — Похоже, я зря привел тебя к господину Фалиндара. Я отведу тебя обратно в твою комнату.
— Я свободен? — спросил Симон, не желая выходить из комнаты.
— Пока нет, — ответил Ричиус. Он направился к двери. Стоявший у двери воин вошел в комнату, чтобы сопровождать Симона. При его появлении Симон побледнел.
— Господин Люсилер, — взмолился он, — пожалуйста, помогите мне! Я не преступник. Я клянусь вам!
— Тогда тебе не следовало дезертировать, — ответил Люсилер. — Я предоставляю решение Ричиусу. — Он посмотрел на своего старого друга. — Ричиус, останься, пожалуйста. Симон, ты иди с воином. — Люсилер отдал быстрый приказ воину по-трийски. Тот кивнул и, схватив Симона за рукав, выволок из комнаты.
— Черт побери, Вэнтран! — возмущенно закричал Симон. Он стряхнул с себя руку воина и остановился в дверях. — Отпусти меня!
Воин снова схватил Симона за рукав и грубо вытащил из комнаты. Симон негодующе смотрел на Ричиуса, пока не исчез за поворотом коридора. Этот Симон Даркис оказался смелым парнем, и он Ричиусу понравился. Слыша несмолкающие проклятия Симона, он невольно улыбнулся.
— Закрой дверь, Ричиус, — тихо сказал Люсилер.
Ричиус выполнил просьбу друга, а потом встал над ним, отказываясь садиться. Лицо Люсилера было усталым и осунувшимся: он походил на отца, который слишком долго сидел со ссорящимися детьми.
— Пожалуйста, — попросил он, — сядь. Ричиус ответил негодующим взглядом.
