вздохнул, взял портфель и открыл дверь.
И тут - р-раз! - Щен стрелой вылетел на площадку и припустился вниз по лестнице.
- Щен, вернись! - отчаянно закричал Рыжик, но тот уже выбежал на улицу, влетел в подворотню и, притаившись за баками с мусором, слушал, как Рыжик и Борис зовут его.
Наконец, Рыжик махнул рукой и пошел на вокзал, который, к счастью, был недалеко - за три квартала, а Борис побежал в сквер, пронзительным голосом окликая Щена.
Щен дождался, пока Борис скроется за деревьями, выскочил из своего укрытия и помчался за Рыжиком. Несколько минут он бежал по запаху и наконец увидел Рыжика, который шагал очень быстро, но все время оглядывался по сторонам.
Начиналась привокзальная площадь, народу становилось все больше. Машины шли сплошным потоком, и Щен еле успел перебежать на другую сторону.
Рыжик оглянулся в последний раз и скрылся в здании вокзала. Тогда Щен тоже взбежал по ступенькам и, путаясь среди множества чужих ног, сумок и чемоданов, поспешил за хозяином.
Рыжик вошел в вагон, бросил портфель на полку и стал у окна, оглядывая платформу. Его томила тревога об убежавшем Щене, но он успокаивал себя, что Борис все-таки найдет его в сквере: наверное, он побежал к Музыканту поделиться своим горем...
Уже из вагона попросили выйти провожающих, уже спутники Рыжика обменялись первыми неопределенными фразами насчет погоды, а радио заиграло: 'Едем мы, друзья, в дальние края... '
И вдруг Рыжик увидел Щена. Он сидел на платформе у самых колес и облизывался.
Рыжик протер глаза, ринулся в коридор, спрыгнул на перрон, схватил Щена в охапку и вскочил в тамбур в ту самую минуту, как поезд плавно тронулся.
Он в сердцах крепко шлепнул Щена, но тот даже не взвизгнул, только крепче прижался к нему.
Щен очень понравился попутчикам Рыжика. Всем хотелось его погладить и угостить, но Рыжик не позволил.
- Пусть сидит в углу, - сказал он сурово, - искупает свою вину!
И Щен послушно уселся в углу полки, а сердитый Рыжик закрылся от него газетой 'Советский спорт'.
Позже, когда стали разносить чай и ужинать, Щену все-таки перепал кусочек вкусной колбаски от соседа-полковника. Рыжик сделал вид, что ничего не заметил. Уже перед самым сном он вытащил пирожок с мясом и дал Щену, а потом они легли спать. Щен забрался к Рыжику под одеяло, но полка была узкая, а Рыжик весь как будто состоял из одних острых углов. Поэтому Щен сказал сердито:
- Рыжик, ты опять заехал локтем мне в нос!
- Еще и не то будет, - проворчал Рыжик, а Щен продолжал обиженно:
- Уж если ты не можешь обойтись без меня даже в командировке...
Рыжик охнул и приподнялся на локте.
- Такого наглеца... - начал он, но вдруг засмеялся и закутал Щена в край одеяла.
- Все-таки, когда вернемся домой, я тебя выпорю, - пообещал он и слегка дернул его за хвост.
...На станции в райцентре 'Озерное' их встретили дождь и машина, которую звали 'газик'. Рыжик сел на переднее сиденье и пристроил Щена на коленях, так что ему была видна и желто-серая проселочная дорога, и голубые поля льна, и упругая, зеленая стена колосьев.
Рыжик объяснил Щену, что к осени колосья созреют и станут совсем желтыми. Их соберут, обмолотят, смелют на мельнице в муку, отправят в пекарню и испекут ту самую свежую булку, которую они так любят есть с молоком. А лен тоже соберут, потеребят, обмолотят, вымочат в росе, высушат, и он превратится в волокна, из которых делают разные красивые ткани, укрывающие от холода людей.
'Как это все сложно!' - подумал Щен, ощутивший даже некоторую робость при мысли, что тот кусок булки, который Рыжик ему крошит в молоко, добывается с таким трудом.
И тут он увидел внизу, в долине, покрытой густой зеленой травой, странных животных. Они были, как показалось Щену, очень большие и разноцветные - серые, бурые, пятнистые с тяжелыми головами, украшенными двумя заостренными палками.
- Рыжик, кто это? - спросил Внутренним Голосом Щен. - И почему у них на голове палки?
- Это не палки, а рога, - пояснил Рыжик. - Они не деревянные, а костяные. Животные называются коровы; они дают молоко, которое мы с тобой пьем. А вот это, видишь, огромный участок? Там растет сахарная свекла. Из нее делают сахар, а из сахара - конфеты, которые ты вечно выпрашиваешь.
'Из свеклы - сахар, из сахара - конфеты, - думал Щен. - Наверное, это ужасно трудно. Гораздо лучше было бы сажать конфеты в землю, чтобы они росли, как вот эти колосья. Странные все-таки люди, ни до чего не могут додуматься. Тогда каждый щенок мог бы прибежать и поесть вволю!'
- Приехали! - сказал шофер, останавливаясь у двухэтажного кирпичного здания с надписью: 'Дом приезжих колхоза 'Маяк'.
Рыжик взял портфель в одну руку, Щена в другую и взошел на крыльцо. Потом он поговорил о чем-то с толстой старухой, которую звали 'дежурная', пошел с Щеном по коридору и отпер дверь.
Комната была небольшая, чистая, в ней стояли кровать, застланная белым покрывалом, стол с двумя стульями, зеркальный шкаф и вешалка. На полу лежала разноцветная дорожка. Рыжик посадил Щена на дорожку, вымыл руки, пригладил перед зеркалом волосы, достал из портфеля блокнот и кусок колбасы. Колбасу он дал Щену, налил в блюдечко воды и велел сидеть смирно и ждать, пока он не вернется.
Но только Рыжик взялся за дверную ручку, как дверь отворилась сама и в комнату стремительно вошел высокий парень с очень маленькой головой. Щен уставился на него с восторгом: парень был в голубых брюках, желтой куртке, красно-зеленом шарфе и лиловом берете, сдвинутом на правое ухо.
- Вы будете специальный корреспондент журнала 'Зеленя'? - осведомился он и, не дожидаясь ответа, продолжал: - В таком разе прошу меня выслушать с углубленным вниманием, поскольку я являюсь тут представителем научно-технического прогресса.
- Но... - начал было несколько ошеломленный Рыжик.
- До начальства еще успеете, начальство для специального корреспондента всегда на месте. Вы сперва послушайте голос трудящихся масс, которые режут правду-матку в глаза! - прокричал парень и, выдвинув из-за стола стул, плюхнулся на него.
Рыжик вздохнул и тоже сел.
- Режьте! - сказал он.
- Кого? - удивился парень.
- Правду-матку, - сказал Рыжик и положил перед собой блокнот.
- Представляешь, какое дело, - перешел на 'ты' парень и, наклонившись к Рыжику, несколько понизил голос. - Не дают, бюрократы, дороги почину!
- Какому почину? - спросил Рыжик, щелкая рычажком авторучки.
- Беспропольный метод возделывания свеклы, - отчеканил парень, и Рыжик понял, что про себя он произносил эти слова не менее тысячи раз. Соображаешь?
- С трудом.
- Чудак! Дело проще пареной репы. Весной сеют эту самую свеклу. Так?
- Ну?
- А потом сколько возни с ней, будь она неладная... Одна прополка, вторая, прореживание, шаровка... Сколько нужно рабочих рук? А в масштабе всей страны? То-то! А что я предлагаю? Посеяли - и пусть растет сама по себе, никаких обработок! Конечно, первый год урожая не жди - бурьяном все зарастет. Но какие-то экземпляры выдюжат! Их-то и надо оставлять на развод. Семя от них - вот она, беспропольная свекла!
- Минуточку, - сказал Рыжик, болезненно морща лоб. - По-моему, это просто халтура.
- Это как посмотреть, - обиделся парень. - Ты возьми в толк: произойдет естественный отбор! Не какие-нибудь там с ученых делянок сорта, на которые дунь - и завянет! А тут тебе что? Свекла - богатырь! Любые бурьяны перешибет! Вот что я предлагаю. И за такую инициативу мне выговор! Это ли не зажимщики?!
- Ересь какая-то, - сказал Рыжик и посмотрел на часы. - И что это тебе взбрело?
- И ты меня не понял, - сокрушенно вздохнул парень. - Пойду выше! гаркнул он.
Почуяв угрозу в голосе незнакомца, Щен залился лаем.
- Этот еще откуда взялся? - возмутился парень. - А ну, брысь отсюда, бобик!
