Томас сказал неверяще:
– Неужто… неужто на этой проклятой земле нашелся хоть кто-то… хоть одна живая душа, кто помогает нам?
Олег буркнул:
– Все равно на помощь других пасть не разевай. Когда не вредят, и то хорошо. Где, он сказал, стоят кони?
Это было странное бегство. Страж в полутемном коридоре спал стоя. Томас толкнул – тот не удержался, упал плашмя, но даже не шелохнулся. Еще двое стражей стояли с открытыми невидящими глазами. Томас выдернул у одного на ходу меч.
Массивная дверь в конце коридора приближалась. Томас изготовился с разбегу выбить плечом, но Олег опередил, толкнул – дверь распахнулась бесшумно. На косяке блестели темные капли масла: кто-то заранее смазал, чтоб не скрипели.
Они выскочили на задний двор. Томас огляделся. Стены с трех сторон, окон нет, а на крыше в такой ранний час никого. Трое черных, как ночь, коней лениво подбирали с земли остатки крупного овса. На них были мешки с поклажей, из одного высовывался длинный меч в ножнах, а железные доспехи в беспорядке лежали на земле.
Томас бросился к мешкам, ощупал. Олег видел, как угрюмое лицо озарилось радостью. Значит, чаша на месте. Странно все это. Неспроста.
Вдвоем с Ярой помогли нацепить и закрепить железо на рыцаре, затянули ремни. Томас одел шлем, жизнь возвращалась к нему. Олег подумал с сочувствием, как много значит для человека защитная скорлупа. Привыкнув к ней, начинает без нее чувствовать себя слабым, беспомощным, вовсе не человеком.
Город был темен и тих. Огонь в домах по наказу князя гасили рано: князь опасался пожаров. В прошлый раз полгорода выгорело. Томас влез в седло, удивился, что конь переступил совсем бесшумно.
– Копыта перевязали тряпками! – поразился он. – Ну все предусмотрено!
Олег вскочил на коня молча. Яра уже сидела в седле, ждала. Томас указал направление, и они послали коней под самыми домами: там земля мягче, а по бревенчатой мостовой копыта простучат даже под тряпками. Хоть и не так звучно.
Выехали на площадку, ведущую к воротам. Томас похлопал по рукояти меча:
– Будем прорываться?
– Опять за рыбу гроши…
– А как иначе?
Олег пробормотал сквозь зубы:
– Боюсь, что посланец и это предусмотрел.
Томас не успел спросить, чего же бояться, если все идет хорошо, с их пути убирают препятствия одно за другим, как кони повернули за угол, и они оказались в десятке шагов от ворот.
Полыхал костер, стражи азартно резались в кости. Второй костер, побольше, был разведен перед воротами. Ночь обещала быть холодной, а стражей, даже по меркам неподозрительного Томаса, было слишком много для обычной охраны. Похоже, теперь здесь их тоже ждали.
Он покосился на калику:
– Все-таки будем прорываться?
– Кто из нас попугай? – спросил калика.
Он тронул коня и неспешно выехал на свет. Стражи подхватились, в руках сразу блеснуло оружие. Томас уже собирался с боевым кличем ринуться в бой, когда из тьмы выступил высокий человек в богатой шубе. Голос его был властным, привыкшим повелевать:
– По приказу князя!
Он взял коня Олега под уздцы и повел к воротам. По его знаку сняли засов, поспешно распахнули створки. Человек вывел Олега, посторонился, пропуская коней Томаса и Яры.
– Желаю успешного пути!
– Благодарствуем, сэр, – поклонился Томас. Он наконец узнал того согнутого застенчивого незнакомца, который привел коней. Теперь тот не был ни согнутым, ни застенчивым. – Мы в долгу перед вами.
– На том свете угольками сочтемся, – ответил незнакомец неопределенно, отступил в тень и растворился в ней.
Томас пустил коня в галоп, спеша уйти от опасного града. Когда Олег догнал, рыцарь предположил:
– Княжна, не иначе… Или сама княгиня.
– Откуда взял?
– Знатный человек в услужении.
Яра бросила на скаку через плечо:
– Размечтался!.. У князя жены нет, а сыны далеко.
– Жаль, – сказал Томас искренне. – А так было все красиво! Княгиня старается спровадить нас поскорее, иначе кто бы ни вышел победителем в поединке с князем, ей проливать слезы… У вас все еще жен сжигают живьем на похоронах мужа?
– Сжигают, – ответила за калику Яра. – Так что тебе, чтобы ее спасти, пришлось бы погибнуть
