знал, а полагал, что там поселилась мышь. И очень даже просто - когда берут картошку из буртов, вместе с ней можно и целое мышиное семейство прихватить.
Машина выехала со двора, завернула за угол и по пустой утренней улице резво понеслась к окраине - туда, где улица перерастала в междугородное шоссе.
Прыгать было поздно...
* * *
Полтора часа спустя Никишка сообщил, что уже немного осталось. И точно машина, сойдя с шоссе, протряслась по большаку, еще куда-то свернула и остановилась посреди большого двора, где порядок, возможно, был, но для городского взгляда какой-то непонятный.
Хозяин вылез и пошел в дом. По дороге он успел позвонить по сотовому, сказал, что подъезжает, и его уже ждали с горячим чаем.
- Первым делом ежа выгоняем, - распорядился автомобильный. - Еще диво, что не обгадился.
Еж от дороги совсем обалдел, опять свернулся и признаков жизни не подавал.
- Ну, сверху вниз-то полегче будет, чем снизу вверх, - заметил Тришка. Отворяй багажник.
Но тут-то он и дал маху.
Вредный еж забрался в щель между ящиками, и никакими щепками невозможно было его оттуда выковырять.
- Ну, не скотина ли? - пожаловался автомобильный.
- Скотина, - согласился Тришка. - Знаешь, что он у Феодула Мардарьевича учудил? Хозяйские носки воровать повадился. Люди разуваются на ночь, носки же никто не прячет. А он на шубу их наколет - и под ванну, гнездо вить.
- Умный, - неожиданно одобрил шкодника Никишка.
- Умный - а Феодулу Мардарьевичу каково? Ему и так за порядком уследить трудно, а тут еще этот вредитель!
- Шел бы на пенсию, - заметил автомобильный.
- На пенсии теперь долго не протянешь. Раньше всем миром за стариками смотрели, теперь каждый в одиночку выкарабкивается. Хорошо, если у кого дети. А если нет? Вот в Америке - другое дело...
Никишка посмотрел на Тришку с большим подозрением.
- Ты там был, что ли?
- Не был, а по телевизору видел. Там богато живут! У каждого свой дом, в доме по восемь комнат, по десять! Значит, команда домовых нужна! Значит, домовые в почете и тоже живут богато! Вот ты тут - автомобильный, на гнилой картошке спишь, а там будешь домовым дедушкой. Поехали вместе, а? Я уж английский язык учить начал!
Ответить автомобильный не успел - из кустов раздался тихий свист, который подействовал на ежа как будильник. Зверь вскочил на ноги, которые тому, кто с ежами незнаком, могут выпрямленные показаться непропорционально длинными, и поспешил из багажника прочь. На самом краю остановился - но свист раздасля снова, да такой требовательный! И еж, соскочив вниз, понесся к кустам. Там и пропал.
- Ахти мне! - воскликнул Никишка. - Это же хозяин здешний! Ну, доигрались!
И полез за ящики.
- Ты куда? - изумился Тришка.
- Лезь за мной, дурак! Может, отсидимся! А то так отбиваться будем! У-у, деревня сиволапая!
Действительно, в кустах показался некто сивый и тут же сгинул.
- Америка, Америка! - передразнил Тришку автомобильный. - Тут тебе сейчас такое кино будет - хуже всякой Америки!
- Да чего ты с ними не поделил? - совсем растерялся Тришка, послушно втискиваясь в какие-то занозистые щели.
- А ничего я с ними не делил! Просто мы - городские, они деревенские! Вот они нас и не любят. В ящик лезь... вот сюда... и бумагой накройся...
- Они что же - на приступ пойдут?
- Чш-ш-ш!
- Так ты мне хоть палку, что ли, дай...
- Палку ему! .. Их и дрыном не проймешь! ..
Но не деревенские жители пошли штурмовать багажник - из дому вышел хозяин автомобильного с другим хозяином - тем, что продавал ему овощи.
Как выяснилось, это дело было у них отработано. Товар уже ждал покупателя в ящиках - оставалось только убедиться в качестве. Мужчины повыставили на жухлую осеннюю траву пустые ящики из машины, загрузили ее полными, попрощались, и хозяин автомобильного уехал.
Тришка же, сжавшись в комочек, трепетал и прислушивался. Ящики колыхались и гремели. Когда же шум и движение прекратились, он выглянул в щель и ахнул.
Овощевод отнес пустые ящики под навес и составил их многоэтажной стенкой. И таково было Тришкино везенье, что он окахался на самом верхнем этаже.
- Никиша! Автомобильный! - позвал Тришка.
Никто не откликнулся. И даже когда стало понятно, что автомобильный ухитрился остаться в машине, Тришка звал еще некоторое время. А потом замолчал и крепко затосковал...
Все его имущество осталось в подвале. Ни крошки продовольствия он не имел. Правда, судьба избавила его от ежа. Но ничего хорошего взамен не дала. Тришка даже не представлял, куда его завезли и в какой стороне город.
Одно он знал твердо - уж английский-то язык тут точно не понадобится...
* * *
Голод, страх и одиночество - горести, плохо переносимые домовыми. Настоящего голода они, кстати, и не знают - всегда сыщут, чего бы пожевать. Бояться же не привыкли - наоборот, это их всегда побаиваются. С одиночеством вообще забавно - домовой считает себя выше неразумного хозяина, однако хозяин с семейством его, домового, забавляют, и, живя в доме, приримая участие в деятельности человеческого семейства, он даже не задумывается о нехватке собеседников своего роду-племени.
Тришка целый день просидел голодный и одинокий. Страха в конце концов не стало - скорее всего. местные домовые даже и не знали, что вместе с автомобильным приезжал еще кто-то. А если и слушали шум, поднятый вокруг ежа, то решили, что горожане как приехали вдвоем, так и уехали. Правда, до таких умных вещей Тришка досоображался не сразу.
В конце концов он осторожно слез с ящиков и пошел вдоль стенки, натыкаясь на неизвестные и совсем ему непонятные вещи. Он был городским домовым уже в четвертом, чтоб не соврать, поколении, и отродясь не видывал простых граблей.
Хозяйство у овощевода было просторное, за навесом была теплица, за теплицей стоял длинный сарай с огромными воротами, туда Тришка и шмыгнул на всякий случай.
Он увидел каких-то железных уродов, вовсе не похожих на известные ему автомобили. Обходя один, на высоченных колесах, он обнаружил у стенки кое-что знакомое. Хозяева называли это 'иномарка'. Нарядная желтенькая иномарка была словно со зла запихана между грязнобокими чудищами. Тришка подошел поближе - и тут в него угодил камушек, пущенный чьей-то меткой лапой. Ойкнув, Тришка шлепнулся на задницу и потрогал бедро. Тут же пролетел другой камушек, но на сей раз незримый враг промахнулся. Поняв, что подлец спрятался за колесом иномарки, Тришка кинулся прочь. За порогом сарая он споткнулся, шлепнулся и тут же услышал человечьи шаги. Перекинувшись на всякий случай котом, он сел ждать - не прозвучат ли какие-нибудь умные слова.
Слова прозвучали.
- Ну и долго Сашка собирается держать тут эту дрянь? - спросил женский голос. - Из-за нее не повернуться! Значит, его драндулет под крышей, а ты свой под открытым небом ставь? Что, и зимой тоже так будет?
- Не под небом, а под навесом, - отвечал мужской голос. - Дурак я был, что тебя послушался. Гараж нужно было весной ставить, нормальный, с ямой, а ты - семена, семена, органика, торф! И много дала твоя теплица?
- Моя теплица нас всю зиму кормить будет, - возразила женщина. - И органика у нас не купленная. А Сашке я сама позвоню. Смотреть же надо, что покупаешь! За цвет он, что ли, этого кабысдоха взял? Сколько он на этой тачке наездил? Два километра? Полтора?
- Перестань, не надо звонить. Он мне обещал, что продаст машину на детали. Уже почти нашел
