дымящийся… думаешь, я брошу свое приключение и заделаюсь пай-девочкой? Плохого ж ты обо мне мнения, Саб-Зиро!
— Это ее выбор, правда, Ледышка? — Смоук НЕ нейтральная сторона. Он жаждал остаться с Рокси.
— Ее, — Саб-Зиро опустил голову.
— Тогда — вперед! — воскликнула Рокси.
Ее возглас разнесся по степи боевым кличем залихватского упоения.
Американский город ошарашивал неоновыми огнями, суетой и поистине аномальными размерами. Здесь нельзя было жить. Только выживать, и тем мегаполис сходен с Лин-Куэй… но еще страшнее.
В прежние вылазки в крупные поселения, Саб-Зиро совершенно не замечал ни людей, ни машин… Он выходил охотиться, и все чувства настраивал на цель. Жертву. Убить.
И бесплотным 'ничем' рассеивался задолго до рассвета.
(Клан отнимал волю и мысли — все, кроме цели… они всегда добивались марионеток, и ты — не исключение… был)
Ныне он — скрывающийся, и Сан-Франциско идеально подходил для подобных целей: иррациональная свистопляска огней, машин, голосов и шума сминали подобно железному молоту, низводили героя — до раба, великана — до муравья.
'Если он таков ночью', — Саб-Зиро нагнулся, прячась от бетономешалки всполохов и звуков. — 'То каков днем?..'
Замешательство, градиентное в полуужас, пришибло его. Слишком много технократии, слишком обжигающи неоновые рекламы, призывные, порочные… слишком сильно сходство 'Града Святого' с Местом Смерти…
Здесь обитают суккубы и чудовища похуже тех, что привел Шэнг-Цунг из Внешнего Мира.
— Йо-хо! Добро пожаловать в Американскую Мечту! — проорала Рокси.
(американское безумие)
— Ледышка? — Смоук заметил, что другу не по себе. — Ты разве впервые в мегаполисе?
— Нет, — Саб-Зиро выпрямился слишком резко, чтобы это выглядело натурально. — Но никогда он не являлся… таким…
Почему Смоук еще не зажал себе рот и нос тем, что осталось от маски? Плотный смрад химикалий, парфюма, рыбы, кошек — обязан был свести с ума Посвященного Воздуха?
Или наоборот — Стихия предохранит от злых испарений?
Последнее оказалось верно.
'Тойота' Рокси описала замысловатый винт, свернув под углом тридцать градусов. Навстречу неслись сонмы железных тварей, однако девушка успевала еще и болтать.
(кто из нас сверхчеловек, — крупинки самоиронии).
— Приехали! — объявила она, почти впечатавшись в подъезд гигантского дома. Небоскреб, всплыл термин, столь подходящий: сооружение подпирало густо-черные, беззвездные небеса, словно Атлант. — Здесь я живу!
Смоук и Саб-Зиро последовали за ней. Саб-Зиро выпрыгнул из 'тойоты', словно та была игольницей.
— Нам на семидесятый этаж, — сообщила Рокси. — Смоук, но ты не волнуйся: пешком ползти не придется. Правда, твой приятель будет не в восторге, — девушка уже подметила, что техника и Саб-Зиро контачили весьма со скрипом.
— Я пешком, — с несколько деланным, вопреки обычному, равнодушием заявил Саб-Зиро. Семидесятый этаж — какая ерунда по сравнению с грузовым лифтом, чьи алчные челюсти щелкали, будто мышеловка. Поймал насмешку Смоука. 'Ледышка, ты просто параноик насчет современной науки. Не волнуйся, лифт тебя в киборга не трансформирует!'
Рокси захихикала.
Любой другой бы взбесился, но взбесить Саб-Зиро — малореальная миссия. Он, пожав плечами, шагнул за другом и благодетельницей в громыхающий агрегат.
Квартира Рокси вполне соответствовала ее имиджу. Пустая и переполненная одновременно, с нелепой статуей овчарки посреди коридора, с подвешенным к потолку 'домашним кинотеатром', компьютером, из которого доносился писк-извещение о почте. Стены, опять-таки пурпурные и оранжевые, завешаны и заляпаны фантастическими картинами.
— Я художница, — не без гордости пояснила она. — Комиксист. Мангу рисую.
Саб-Зиро краем глаза глянул 'комиксы', и вывел, что в современном искусстве он не разбирается. У изображенных Рокси персонажей ноги и глаза превышали человеческий лимит раза в два, зато носов и ртов и не наблюдалось.
— Замечательно рисуешь, — вполне искренне похвалил Смоук.
— Спасибо, — наверное, Рокси покраснела, но из-за толстого слоя пудры диагностировать затруднительно. — Вот это моя новая манга… ой, я дура… тебе ж надо ногу забинтовать! Ложись немедленно!
Кровати у Рокси не намечалось вовсе, ее заменял здоровенный тюфяк, небрежно валяющийся поперек одной из комнат. На него и плюхнулся Смоук.
— Йод, бинты и все прочее — в аптечке, — скомандовала Рокси Саб-Зиро. — Аптечка за собакой, там будет ящик, его отодвинь, потом в дырку в стене руку сунешь. В ней три коробки. Где написано 'Соль' — тащи сюда.
Саб-Зиро отправился за аптечкой, полагая, что иные задания Лин-Куэй оказывались попроще. Координаты задавались четче.
Овчарка едва не рухнула Саб-Зиро на лоб. Выяснилось, что дырка не за ящиком, а справа от него. На всех четырех коробках аккуратно значилось 'Соль'.
Саб-Зиро невозмутимо проверил их. На четвертый раз повезло.
— Ты что, на луну летал? — проворчала Рокси, заполучив искомое.
— Новичку трудно ориентироваться в твоем доме.
…Через час, после отбраковки флакона засохшего йода, сражения с бинтами, сопровождаемого ехидными комментариями Смоука, Рокси и Саб-Зиро удалось наложить повязку (последний подозревал, что без помощи 'медсестры' справился бы втрое быстрее).
Рокси объявила: идет готовить ужин, и удалилась на кухню.
— Она — прелесть, — охарактеризовал новую знакомую Смоук. Серебряные глаза сияли начищенными монетками. — Уже ради нее стоило смыться из Лин-Куэй!
— О да, — Саб-Зиро коснулся пальцами стекла. Оно угрожающе заскрипело, воин Холода поспешно отдернул руку. — Но она столь же… алогична, как ее мир.
— Это Америка. Я был здесь пару лет назад, и они все такие. Тебя не направляли сюда, боясь, что ты отыщешь мать и…
Смоук осекся. Ему патологически не везло. Каноны такта летят в тартарары. Разумеется, Ледышка виду не подаст, что задет — на то он и Ледышка…
Однако реакция последовала. Неожиданная:
— Мне не нравится Америка, Смоук, — странно — тихо проговорил Саб-Зиро. — Я настолько чужак тут… Если я останусь жив после Смертельной Битвы, и Лин-Куэй не элиминирует меня… я бы поселился в…
— Антарктиде, — невинно закончил Смоук.
— Канаде, — поправил Саб-Зиро. — В Скалистых Горах.
Он присел на угол тюфяка рядом с другом. Он смотрел в окно, не видя звезд.
Он с детства любил звезды — ледяной огонь, радостные светлячки ночи. Но Сан-Франциско пожрал их искусственными вспышками-рекламой.
— Смоук, — сказал он. — Ночью везде загораются звезды, и ближе всего к ним — в горах… но не в Америке.
— А по мне — здорово, — отмахнулся друг. — Правда, воздух здесь какой-то невкусный, но терпим… и
