космический демон, купивший его нанимателя, выглянул из его глаз.
Молча, под двумя наведенными на него бластерами 'друзей' Бродрига, он вернулся в свою
камеру.
На вопрос Дуцема Барра он ответил задумчиво, но с довольным видом:
– Нет! А самое невероятное вот в чем: это он подкупил меня.
…Два месяца непростой войны оставили свой отпечаток на Беле Риозе. В нем появилась
тяжеловесная важность – и вдобавок раздражительность.
Он нетерпеливо обратился к сержанту Луку, чьи глаза светились обожанием:
– Подождите снаружи, солдат, и когда я закончу, отведите этих людей обратно в их
помещение. Никого не впускать без моего вызова. Никого, понимаете?
Сержант, напряженно отдав честь, покинул комнату. Риоз, недовольно бормоча, сгреб
ожидавшие его бумаги со стола, швырнул их в верхний ящик и захлопнул его.
– Садитесь, – бросил он обоим. – У меня мало времени. Строго говоря, мне вообще не
следовало бы здесь находиться, но увидеть вас было необходимо.
Он повернулся к Дуцему Барру, чьи длинные пальцы поглаживали хрустальный куб, в
котором помещалось призрачное подобие морщинистого, сурового лица Его Императорского
Величества Клеона II.
– Во-первых, патриций, – сказал генерал, – ваш Селдон проигрывает. Честно говоря, он здорово
сражается, потому что эти люди с Установления налетают как не знающие страха пчелы и дерутся как
безумцы. Каждая планета упорно обороняется, а после захвата поднимает такие мятежи, что
удерживать эти планеты не проще, чем завоевывать. Но их захватывают и удерживают. Ваш Селдон
проигрывает.
– Но он еще не проиграл, – вежливо прошептал Барр.
– Само Установление менее оптимистично настроено. Они предлагали мне миллионы, чтобы я
не подвергал этого Селдона окончательной проверке.
– Слухи об этом уже доходили.
– Так значит, слухи опередили меня? А о последних новостях тоже известно?
– Каких последних новостях?
– Ну как же, о том, что Лорд Бродриг, любимец Императора, по своей собственной просьбе
сделался заместителем командующего.
В первый раз заговорил Деверс:
– По собственной просьбе, босс? Как это? Неужели вам стал нравиться этот тип? – он
усмехнулся.
Риоз спокойно ответил:
– Нет, не сказал бы. Просто он купил этот пост за то, что я счел честной и адекватной платой.
– Какой еще платой?.
– Такой, как запрос к Императору о подкреплениях.
Презрительная усмешка Деверса стала шире.
– Эге! Он связался с Императором? И я полагаю, босс, вы все ждете этих подкреплений, а они
еще ох как далеко! Я верно говорю?
– Нет! Они уже прибыли. Пять линейных кораблей, стремительных и мощных – и с личным
поздравлением Императора. Да и другие корабли уже в пути. Что-то не так, торговец? – спросил он
саркастически.
– Ничего! – выговорил Деверс внезапно застывшими губами.
Риоз вышел из-за стола и остановился перед торговцем, положив руку на приклад бластера.
– Я говорю: что-то не так, торговец? Новости, как видно, обеспокоили вас. Случайно в вас
внезапно не пробудился интерес к Установлению?
– Нет.
– Да, кстати… Относительно вас имеются непонятные факты.
– Вот как, босс? – Деверс улыбнулся сжатыми губами и стиснул кулаки в карманах. – Вы их
только поставьте в ряд, и я тут же вам его опрокину.
– Вот они. Вы были захвачены с легкостью. Вы сдались после первого же удара, когда
обшивка вашего корабля едва подгорела. Вы были готовы без труда изменить своей планете, и даже
бесплатно. Все это интересно, не правда ли?
– Я больше всего люблю быть на побеждающей стороне, босс. Я здравомыслящий человек – вы
сами же меня так назвали.
Риоз хрипло произнес:
– Допустим! Но ни один торговец с тех пор не был захвачен. Нет ни одного торгового корабля,
который не имел бы скорости, достаточной для бегства. Нет торгового корабля, который не имел бы
защитного поля, способного в бою выдержать залпы легкого крейсера. И нет торговца, который не
дрался бы до смерти, когда обстоятельства того требовали. Именно торговцы, как выяснилось,
являются вождями и подстрекателями партизанской войны на оккупированных планетах и налетов на
занятое нами пространство. Что ж, значит, вы оказались единственным здравомыслящим человеком?
Вы не сражались и не бежали, а стали предателем, хотя об этом вас даже не просили. Вы
единственный, абсолютно единственный – в сущности, подозрительно единственный.
Деверс мягко сказал:
– Я понимаю, что вы имеете в виду, но у вас ничего нет против меня. Я здесь уже шесть
месяцев – и все время был пай-мальчиком.
– Вы им были, и я отплатил вам хорошим обращением. Я оставил ваш корабль нетронутым и
выказывал вам всяческое внимание. Но вы не пошли навстречу. К примеру, нам могла бы принести
пользу открыто предложенная вами информация об имеющихся у вас устройствах. Принципы
атомной техники, лежащие в основе их действия, используются, судя по всему, в некоторых наиболее
опасных системах оружия Установления. Правильно?
– Я только торговец, – сказал Деверс, – а не один из этих надутых техников. Я продаю всю эту
дребедень, а не изготовляю ее.
– Ну что ж, скоро разберемся. За этим-то я и прибыл. К примеру, ваш корабль будет осмотрен
на предмет поисков персональной силовой защиты. Вы никогда не носили ее; а все солдаты
Установления ее имеют. Это будет достаточным доказательством, что кое-какую информацию вы
решили утаить от меня. Верно?
Ответа не последовало. Риоз продолжал:
– Будут и более прямые доказательства. Я прихватил с собой Психозонд. В свое время он не
сработал, но контакты с врагом учат многому.
Его голос становился все более угрожающим, и Деверс ощутил, как ему в диафрагму уперся
бластер – бластер генерала, дотоле покоившийся в кобуре.
Генерал тихо произнес:
– Вы снимете свой браслет и все прочие металлические украшения и отдадите их мне.
Немедленно! Да, атомные поля можно исказить, и Психозонд станет зондировать только шум. Это
так. Я это учту.
Приемник на столе генерала засветился, и информационная капсула со щелчком скользнула в
желобок, рядом с которым все еще стоял Барр, держа в руках объемный императорский бюст.
Риоз вернулся за стол, с бластером наготове. Он сказал Барру:
– Вы тоже, патриций. Ваш браслет вас выдает. Вы, однако, до этого были мне полезны, и я не
мстителен, но я буду решать судьбу вашей взятой в заложники семьи согласно результатам
