вещь.
– Меня и моего спутника.
– Тебя и твоего спутника,- кивнул гном,- поднимайтесь к проходу.
Его голова исчезла из отверстия, и щит, имитировавший скалу, пополз на свое место. Уже через пару мгновений поверхность снова казалась монолитной.
– Похоже, нас здесь ждали,- пробормотал Джай. Слишком уж своевременно появился этот гном. Да и удивленным их появлением он не выглядел.
Произнес он это больше для самого себя, чем рассчитывая на ответ. Но ему ответили.
– Я отослал ему сообщение сразу же, как только мы приехали к Атан,- объяснил Натаэль.
Вход в тоннели оказался скрыт так же хитро, как и слуховое окно, через которое выглядывал гном. Чтобы добраться до него, нужно было пройти по тропе, а потом подняться по стене. Взобраться по ней оказалось совсем не сложно (лезть не высоко, да и удобных выступов на ней нашлось предостаточно), но для непосвященного она казалась непроходимой.
Если бы не Натаэль, они с Ларом еще долго бродили бы по округе, стараясь там что-нибудь найти. Но даже целитель не знал точного расположения входа в тоннель. Потому что, взобравшись по стене, он несколько мгновений с недоумением оглядывался по сторонам, не зная, куда идти дальше. А потом просто уселся возле стены.
– Подождем здесь,- ответил он на вопросительный взгляд Джая,- скорее всего, выход открывается изнутри. Подгорник сам выйдет к нам.
Юноша согласно кивнул и устроился на каменном выступе напротив эльфа.
– Кстати, а почему его называют стражем южной границы?- спросил он.
Не то что бы его так уж интересовал этот вопрос. Но о незнакомце, которому собираешься доверить свою (и не только свою) жизнь, стоило хотя бы что-нибудь узнать.
Натаэль не успел ничего ответить. Потому что сбоку послышался какой-то шум, а потом знакомый голос сообщил:
– Это долгая история. Лучше я расскажу ее по дороге.
Довольно ухмыляющийся гном показался из-за ближайшего обломка скалы. И Джай уже во второй раз подивился тому, с каким мастерством подгорники маскировали свои тоннели. Они сидели в двух шагах от выхода. Но ни эльфы, ни он сам его не заметили.
Прощание с Натаэлем вышло коротким. Они обменялись полупоклонами и не стали ничего говорить. Зачем? Если все нужное было уже произнесено.
Но перед тем как шагнуть вслед за гномом, молодой лорд оглянулся. Не то, чтобы ему было так уж страшно спускаться в гномьи тоннели. Но от осознания того, что небо теперь он увидит ох как не скоро, Джаю было немного не по себе. Да и эмоции Лара, которые он ощущал через поводок, тоже были далеко не радостными.
То ли все дело было в его переживаниях, то ли в чистоте горного воздуха, но небо в этот раз показалось юноше пронзительно синим. А очертания скал настолько четкими, словно выведенными кистью художника. Было видно каждый выступ, каждую трещинку в камне. И тем отчетливее можно было рассмотреть одинокую фигуру Натаэля, изваянием застывшего на месте, и поэтому казавшегося неотделимой частью горного монолита.
Эльф смотрел им вслед не отрываясь, и по его лицу, как всегда, ничего нельзя было прочитать. Но Джаю не хотелось запоминать его таким: безразличным и почти безжизненным. Он невольно вспомнил их разговор с целителем во время последнего привала, когда эльф был совершенно другим.
Собственно, это даже нельзя было назвать разговором. Потому что говорил один эльф. В то время как Джай только слушал его, затаив дыхание и стараясь осмыслить все то, что ему пытались донести. А это было совсем непросто. Потому что то, что говорил Натаэль… это было немыслимо, невероятно в своей жестокости и в то же время объясняло очень многое. Так многое, что молодой лорд не мог не верить целителю.
Он молча выслушал его. И даже когда Натаэль направился к своему соху, Джай так ничего и не произнес. Ему нечего было сказать. Обещать что-то эльфу он не имел права. Потому что не знал, сумеет ли помочь. Он даже не был уверен в том, что это было в чьих-то силах. Оставалась последняя надежда на помощь высших магов. Но до них еще нужно было добраться, а потом уговорить. И этих 'еще' было очень много… Поэтому Джай промолчал тогда, и сейчас перед расставанием он тоже ничего не сказал. Только оглянулся на замершего эльфа, а потом шагнул вслед за гномом в тоннель. Нужно было идти дальше.
Молодой лорд никогда не был в горах. Но мастер Риам показывал ему подгорные пещеры и города с помощью иллюзий. Поэтому юноша приблизительно представлял, что ожидать. Но гномьи тоннели оказались немного не такими. Причем дело было не во внешних отличиях, а в том странном ощущении, которое появилось у Джая сразу же, стоило им спуститься под землю. Само ощущение каменного свода над головой действовало угнетающе. Казалось, что потолок давит на плечи, а стены постепенно сужаются, превращая широкий проход в крысиный лаз. Колеблющиеся тени от факела только усиливали впечатление. Прошло несколько минут, прежде чем Джай сообразил, что переживает не свои ощущения. Потому что на самом деле плохо было Лару.
Не зря гном не хотел вести эльфа по подземным переходам. И оглядывался на него через каждые пару минут он тоже не зря. Лар, конечно, старался сдерживаться и не показывать свое состояние. Но скрыть от Джая настолько сильные эмоции он не мог. А гному и не нужно было ни о чем догадываться. Он и так прекрасно знал, что должно было произойти.
– Говорил же, что остроухим нельзя соваться в наши тоннели,- проворчал гном.
Остановились они как раз вовремя. Потому что Лар буквально сполз на пол и обхватил колени руками. Но пока Джай соображал, как ему поступить, первым отреагировал гном.
– На вот хлебни, легче станет,- он протянул эльфу свою баклажку.
Лар подозрительно принюхался к содержимому, но отказываться не стал. Сделал осторожный глоток, а потом страдальчески скривился (напитки гномов отличались не только крепостью, но и непередаваемым вкусом, и похоже, питье их нового проводника не было исключением). Отдышавшись, эльф решился на ее один глоток, а потом вернул баклажку гному, поблагодарив его коротким кивком. Говорить сейчас он был не в состоянии.
Зато Джай уже достаточно пришел в себя, отграничив свои и чужие ощущения, для того, чтобы спросить:
– Что с ним?
– В тоннелях многим становится не по себе,- пожал плечами гном.
– Лар не боится замкнутого пространства,- настаивал молодой лорд, и гном все-таки объяснил:
– Отнорку, по которому мы идем, больше двух тысяч лет. А старые тоннели – особенные. Их специально строили с тем расчетом, чтобы непрошенные гости не смели в них соваться.
– Теперь не строят?
– Мастера перевелись,- отмахнулся гном и наклонился к эльфу.- Ну, как ты?
– Живой,- прохрипел Лар.
– А если живой, так нечего рассиживаться. Нужно убираться отсюда поскорее. Тут редко кто появляется. Но не стоит рисковать.
Около часа они шли по тоннелю, никуда не сворачивая. Глядя на гнома можно было бы подумать, что он никуда не спешил. Подгорник неторопливо шел, не сбиваясь с дыхания. Но Джаю с Ларом приходилось чуть ли не бежать за ним. Хуже всего приходилось эльфу. Он так толком и не пришел в себя, и ему было тяжело выдерживать заданный ритм.
Но после того как они свернули в боковой проход, гном заметно сбавил скорость.
– Все, теперь можно расслабиться,- довольно сообщил он,- сюда точно никто не будет соваться.
