так слаженно, что гномам пришлось отступить.
Пока Джай оглядывался по сторонам, лестница оказалась заблокирована дерущимися. Причем, драка уже перешла в ту стадию, когда мало было просто кулаков и участники стали хвататься за оружие. Поэтому юноша совсем не возражал, когда один из ваннанцев заслонил его, отгораживая от зала (второй в этот момент прикрывал его со спины). Все равно ему не оставили собственного оружия, чтобы он мог защитить себя.
А у гномов дела шли все хуже и хуже. Им так и не удалось образовать кольцо – не хватило места, поэтому подгорников разбросало по всему залу. Неподалеку от Джая оказался самый молодой из них (у него даже борода еще толком не отросла). И дела у него были плохи. На него наседали сразу двое. Защищаясь, он отступал назад, не замечая, что за его спиной притаилась еще одна угроза. Потому что ванаанцам было совершенно все равно, кто собирался приблизиться к объекту их охраны: наемный убийца или обычный горожанин, гном или человек.
Джай мельком взглянул на то, как его охранники-конвоиры выставили перед собой оружие. И как-то очень четко осознал, что стоит гному приблизиться еще на один шаг, и это будет последнее, что молодой подгорник сделает в своей жизни. Потому что ванаанцы не будут драться, они просто убьют. Сначала гнома, потом наемников, затеявших эту драку, а потом и всех остальных, кто еще оставался в зале. Просто для того, чтобы не оставлять свидетелей.
Не давая себе ни мгновения на то, чтобы передумать, Джай выскользнул из-за спины ванаанца и, ухватив гнома за шиворот, так же быстро шагнул назад. У подгорника была прекрасная реакция, поэтому если бы этот фокус попытался провести кто-нибудь из наемников, то мог запросто лишиться руки, а то и головы. Но молодой лорд не зря столько лет обучался сражаться гайнами. При желании он мог становиться очень быстрым. Вот и теперь гном просто не успел отреагировать. Он не только не достал Джая своим клинком, но еще и свалился под ноги ванаанцам. Кстати только это его и спасло. Потому что эти двое как раз прекрасно представляли, на что был способен мастер гай-ан. И Джаю удалась его выходка только потому, что они не ожидали от него настолько глупого поступка.
Их клинки просвистели у гнома над головой и остановились только потому, что не удержавший подгорника юноша и сам потерял равновесие, свалившись прямо на него. Выражения лиц ванаанцев не предвещали ничего хорошего, и Джай замер, прикрывая гнома и лихорадочно раздумывая, что могло бы остановить этих двоих. Но придумывать ему ничего не пришлось.
Потому что в трактир зашел еще один посетитель, и уже через мгновение всех участников побоища разбросало в разные стороны магической волной. Юноше не нужно было оглядываться, чтобы узнать, кто этот неожиданно появившийся маг. Потому что, повинуясь властному жесту, ванаанцы расступились в стороны, а отдавать им приказы мог только один человек.
Джай поднялся на ноги и отряхнулся. Краем глаза заметив, что спасенный им гном, пользуясь моментом, откатился на безопасное расстояние. На негодующий взгляд мага он ответил безразличным выражением лица и легким пожатием плеч. Объяснять что-либо он не собирался. Тем более что благодаря тому же магу, разговаривать он не мог (артефакты исправно выполняли свою работу). А грозных взглядов он перестал бояться еще в детстве – сказывалось воспитание отца.
Вот только ванаанец был не тем человеком, кто стал бы терпеть открытое неповиновение. Тем более от собственного пленника.
Невидимая тяжесть опустилась на плечи Джая, пригибая его к дощатому полу. А вслед за тяжестью пришла боль. Не ожидавший ничего подобного Джай невольно пошатнулся и прикусил губу, но продолжал упрямо смотреть прямо на мага. На тренировках его учили управлять собственным телом и своими ощущениями. Поэтому первые несколько мгновений ему удалось устоять. Вот только в отличие от учителей, ванаанец не собирался его щадить и усилил воздействие. От неожиданно скрутившей его боли юноша упал на колено и оперся руками об пол.
Раздавшийся откуда-то сбоку судорожный вздох он уже не услышал. Как не увидел и того, что спасенный им гном попытался броситься к нему, но его удержал его старший товарищ, перехватив поперек груди. В отличие от молодого подгорника его спутник знал не только о том, что сделал маг, но и том, где обучали такому искусству. Знал и молился, чтобы проклятый ванаанец, занятый своими делами, забыл об их существовании.
Только Джаю об этом можно было даже не мечтать. Несколько минут магической пытки показались ему вечностью, и он прекрасно понимал, что это был далеко не предел страданий, которые может причинить ему маг одним усилием воли. Поэтому когда тот, наконец, отпустил его, юноша больше не стал напрашиваться на неприятности и злить ванаанца.
Ему дали несколько минут на то, чтобы отдышаться. А потом пришлось подниматься на ноги плестись за магом прочь из трактира. О том, чтобы остаться в нем на ночь уже не могло быть и речи. Заночевали они прямо у дороги в двух часах езды от города.
А еще через несколько дней, добрались до подножия гор.
Как они проезжали имперские посты, Джай не запомнил. Маг активировал артефакты, поэтому те несколько часов прошли для юноши, как в тумане. Очнулся он уже где-то в горах. По обе стороны от дороги поднимались скалы, поэтому понять, где именно он оказался, было не возможно. Юноша не особенно и старался. Дорога перед ними была одна, а это означало, что где-то там впереди находился перевал, а за ним Ванаан (другого не дано).
Но беспокоиться по этому поводу, у молодого лорда уже не было сил. Из-за подавляющего воздействия артефактов он уже и сам не знал, где его собственные эмоции, а где навязанные магией. Даже довольно улыбающийся маг уже не раздражал его. Джаю было просто все равно. Хотелось только одного, чтобы это проклятое путешествие, наконец, закончилось.
Поэтому он и не заметил, что за ними началась слежка. Даже не обратил внимания на то, что ванаанцы стали беспокойно оглядываться по сторонам. А маг то и дело бормотал какие-то заклинания и недовольно хмурился (магический поиск в горах был затруднен, поэтому ему никак не удавалось найти того, кто за ними следил). Слежка продолжалась несколько часов, но неизвестные наблюдатели так и не проявили себя.
Из-за того, что дорога постоянно поднималась в гору и то и дело петляла между скалами, коней лошади шли медленным шагом. А когда они добрались до небольшого платно и каменные стены, наконец, расступились в стороны, Джай вообще остановил коня. Он не ожидал, что хребет мира окажется настолько красивым и 'живым'. Насмотревшись на южные горы, юноша думал, что и здесь он увидит только безжизненный камень. Каково же было его удивление, когда перед ним открылись покрытые зеленью склоны, по которым спускались волны кустарника и даже деревьев. Сверкающие серебряные ленты речушек, собирающихся в небольшие озерца, или сбегающие по уступам водопадами. Редкие обломки скал, пробивавшиеся через зеленый покров, казались драгоценными камнями, вставленными умелым мастером в живую оправу. И все это великолепие звенело, сверкало и переливалось на солнце. Так что казалось, что сами горные склоны дышат в такт дуновению ветра и разговаривают на своем неведомом языке.
Но больше всего Джая поразила даже не красота открывшейся перед ним картины. А странное ощущение, что не только он смотрел на горы, но и они смотрели на него в ответ. Словно они были живым существом. Которое теперь настороженно присматривалось к незваным гостям, опасаясь привлечь их внимание, но в то же время, не умея справиться с собственным любопытством (даже странно, что такое впечатление производили тысячелетние великаны, одни из самых древних на континенте).
Если бы у юноши сохранились его магические способности, возможно, он и сумел бы разобраться, в чем дело. Но Джаю оставалось надеяться только на собственные глаза и уши. Поэтому сначала он посчитал, что так поразившее его ощущение всего лишь плод его воображения. И думал так до того момента, пока странная но необычна сильная магия (настолько сильная, что ее присутствие смогли почувствовать даже лишенные магических способностей люди) не проявила себя.
Больше всего это напоминало ментальную атаку. На Джая обрушился целых шквал чужих ощущений: страх, удивление, недоверие, узнавание, радость, что-то еще, что не удалось так сразу определить. Воздействие было настолько сильным, что у него перехватило дыхание и собственное тело отказалось ему подчиняться. Юноша вывалился из седла (хорошо еще, что лошадь в этот момент не двигалась, поэтому упал он удачно – ничего себе не повредив). Но порадоваться этому молодой лорд не успел. Потому что сущность, заинтересовавшаяся его появлением, решила поближе рассмотреть свою новую игрушку. И ванаанский маг мог потом сколько угодно метаться по плато, пытаясь определить, куда исчез его пленник.
