— Конечно, почему же нет?
Она попыталась не обижаться.
— Я накрою ужин для вас.
— Спасибо.
Джин Мэри унеслась рассказать о своей новости, зная, что сможет найти Чэза в «его» комнате за чтением книги.
— Янси и Кэнди спят, — сообщила Мэтти Оррену, вынимая ужин из духовки. — Я пообещала, что вы пожелаете им спокойной ночи, когда вернетесь домой, а утром приготовите необыкновенно вкусный завтрак.
— Я заведу будильник и встану немного раньше, — кивнул Оррен и направился к раковине вымыть руки.
— Я уже все приготовила, — сообщила Мэтти, показывая на маленький листочек бумаги на рабочем столе, — написала все инструкции.
В ответ он пробормотал нечто нечленораздельное.
Прекрасно зная, что он не сядет за стол, пока она не уйдет, Мэтти взяла свою сумку.
— Пожалуй, я пойду. Попытайтесь отдохнуть. Вам это необходимо.
Оррен замер, но ничего не ответил. Мэтти вздохнула:
— Спокойной ночи, Оррен.
Она вышла и тихо закрыла за собой дверь.
Оррен сидел, уставившись невидящим взглядом в тарелку с едой. Мясной рулет. Кукуруза. Горчица. Запеченная в духовке картошка. Мэтти прекрасно готовила. Мэтти была прекрасной хозяйкой. Мэтти была прекрасной няней. Она сводила его с ума. Уж лучше бы ему никогда не видеть ее! Но его детям с ней было хорошо. Он еще не видел Рыжика такой счастливой. У него сжалось сердце, когда он вспомнил, как она сказала Мэтти, что любит ее. Дочка почти не вспоминала о Грейс. Оррен не знал, хорошо это или плохо. Он знал только, что не собирается повторять прошлых ошибок. Он не собирался влюбляться в неподходящую женщину.
Мэтти была слишком юной. Слишком молодой! Она слишком молода, чтобы взваливать на себя такую ношу, как четверо детей и измотанный мужчина, сердце, которого уже не способно на возвышенные чувства. Она слишком молода, а он слишком измучен, и с этим ничего не поделаешь.
Оррен расправился с ужином, но не стал мыть тарелку. Он слишком устал, и для него было гораздо важнее увидеть детей, перед тем как они уснут. Кроме того, именно за это он и платил деньги Мэтти. За то, чтобы она готовила, убирала, присматривала за детьми. Он вошел во временную комнату Чэза и присел на кровать поговорить с сыном и Джин Мэри. Они рассказали ему о том, как провели день. И о приглашении на день рождения, которое пришло Джин Мэри по почте. И о книге, которую Мэтти принесла Чэзу почитать. Оррен пообещал посмотреть с ними вместе видеокассету. Потом вошел в комнату к девочкам и поцеловал своих малышек, стараясь не разбудить их. Когда Оррен вышел из ванной комнаты, переодевшись в шорты и футболку, старшие дети уже прокрутили начало кассеты и остановили фильм на первом эпизоде. Он уютно расположился на диване между ними и приготовился смотреть фильм об австралийском ковбое, который они смотрели десятки раз. Оррен уже начал клевать носом, когда Чэз вдруг взглянул на него и спросил:
— Пап, почему тебе больше не нравится Мэтти?
Сразу проснувшись, Оррен сел и откашлялся.
— С чего ты взял, что мне не нравится Мэтти?
Чэз серьезно посмотрел на него.
— Она говорит, что не нравится тебе.
Оррен подавил раздражение.
— Я ничего не имею против Мэтти. Мне просто не… — он не договорил. — Она няня, Чэз. Вам она нравится. Правда?
Чэз кивнул.
— Мы любим ее, — добавила Джин Мэри.
— Отлично. Тогда, кажется, нет проблем? — Он попытался сохранять хладнокровие. — Кроме того, она у нас временно. Осенью вы все начнете учиться, в том числе Мэтти, и все закончится.
— А Мэтти вернется сюда на следующее лето? — тихо спросила Джин Мэри с надеждой в голосе.
— Не знаю, Рыжик. Посмотрим. — Она отвернулась к экрану телевизора, но он успел заметить блеснувшие в ее глазах слезы. Оррен обнял ее, прижал к себе и сказал: — Но сейчас-то нет причин для огорчений. До осени еще очень далеко, а ты заработаешь себе маникюр на день рождения Рамоны.
Мэтти тихонько постучала, потом открыла дверь своим ключом и вошла. Оррен стоял у плиты в одних носках. Взъерошен, небрит, футболка надета наизнанку. Он уронил лопаточку, все разбрызгал и взглянул на Мэтти.
— Мэтти! — укоризненно сказал он хриплым приглушенным голосом. — Что вы делаете здесь так рано?
Он даже не улыбнулся. Честно говоря, другого она и не ожидала. Этот страшно упрямый человек один растил четверых детей. И если он что-то решит, изменить это нелегко. Но она изменит! Рано или поздно. Мэтти бросила сумку на стол и, уперев руки в бока, открыто посмотрела ему в лицо.
— Мне нужно с вами поговорить. О детях.
Это было слишком. Он снова занялся омлетом и начал с остервенением взбивать яйца.
— А что с ними?
— Они меня беспокоят. Особенно Чэз и Янси.
Оррен стремительно снял сковородку с конфорки и, обернувшись, снова взглянул на Мэтти.
— И чем же Чэз и Янси так вас беспокоят?
Мэтти подошла, взяла кофейник и принялась готовить кофе, бросив через плечо:
— Прежде всего, тем, что у Чэза нет друзей его возраста. У Джин Мэри есть, и это хорошо. И у Чэза тоже должны быть, а у него нет. Во всяком случае, насколько я знаю.
— Вы считаете, что это моя вина, — нахмурился Оррен.
— Я думаю, нам вместе следует позаботиться о том, чтобы мальчик общался со своими ровесниками один, без сестер, о которых он должен все время заботиться. Думаю, что то же самое нужно и Янси.
Оррен скрестил на груди руки.
— Я имею кое-какое представление о детях, Матильда, и утверждаю, что Янси еще слишком мала, чтобы думать о друзьях своего возраста.
— Янси должна развиваться, Оррен, — мягко сказала Мэтти. — Ей скоро исполнится четыре с половиной. Если она не будет взрослеть, ей придется трудно в детском саду. Она должна находиться среди сверстников, чтобы не отставать в развитии. Вы, безусловно, должны это понимать.
Оррен запустил руку в свои взлохмаченные волосы.
— Что вы собираетесь делать?
— Я хочу повести их в церковь, — сказала Мэтти, боясь услышать его возражения.
— В церковь? Да вы что! Какое отношение ко всему этому имеет церковь? У меня нет времени на церковь! Помилуйте! Я работаю шесть, а то и все семь дней в неделю!
— Я знаю это, Оррен! — прервала она его тираду немного более резко, чем намеревалась. — Я не предлагаю вам ходить в церковь. Упаси Бог! Я прошу позволить мне взять ваших детей в церковь. Там существует такая вещь, как воскресная школа, где детей разделяют по возрасту и в соответствии с их возрастом ведут занятия на библейские темы. Вы наверняка слышали об этом.
Он стиснул зубы, чтобы сдержаться.
— Значит, это и есть ваше мудрое предложение? — спросил он, наконец. — Воскресная школа?
— Да, — вздохнула она. — Понимаете, у меня нет других знакомых восьмилетних мальчиков, и я не знаю, как быть с Янси, поскольку она не ходит в детский сад. Я подумала, что воскресная школа даст каждому из них возможность общения в их возрастных группах, а поскольку я и так хожу каждое воскресенье… — Она не договорила. Все и без того ясно.
Оррен повернулся к ней спиной, долго молчал, а потом произнес:
— Я согласен, если вы за ними заедете.
