— Уж не в порту ли?
— В порту.
— И, конечно, он приплывает на «Абхазии»? — усмехнулась Лена.
— На «Абхазии».
— А вы действительно врун! — Она так поднажала, что он отстал.
Но он нырнул в какой-то проходной двор и вновь очутился рядом с бегущей Леной.
— Такси! — крикнула она.
И показала Юрке язык за стеклом уносящейся машины.
Первое недоразумение… В первой любви все впервые. Ведь и на самом деле Юрка ее не обманывал. Он тоже спешил в порт встретить лучшего друга — Витю. Того самого, от которого Ураганов и услышал всю эту историю.
Теплоход «Абхазия» пришвартовался без опоздания. И Лена, наконец, обняла лучшую подругу, такую же высокую девушку, как и она сама.
— Тамара! Весь детский сад по тебе соскучился! Потрясающий круиз, да? А где твой необыкновенный знакомый, гитарист и боксер, о котором ты мне — ух, и хитрая! — погрозила Лена, — лишь один раз написала?
— Пустое место, — неожиданно сказала Тамара.
— Как?..
— Я для него — пустое место. Весь круиз, все завтраки, обеды и ужины за одним столом сидели, а он ноль внимания. Целыми днями какой-то крале письма писал. Даже за обедом!
— Бесчувственный. Близорукий эгоист, — посочувствовала Лена. — Такую девушку — не заметил!
— Все прошло, — успокоила Тамара. — Оптический обман.
Они не замечали в сутолоке, что на другом уровне, ниже их на голову, встретились Юрка и лучший друг с чемоданом в руке и гитарой за спиной. Он был ростом с Юрку.
— Как плавалось?
Поставив чемодан, Витя провел серию шутливых ударов. И растерянно огляделся по сторонам.
— А где Наташа?
— Наверное, не смогла прийти… — уклончиво ответил Юрка.
И друг промолчал.
Тамара уронила ракетку, нагнулась за ней. Витя быстро поднял и подал.
— Пожалуйста, — сказал он. — Здравствуйте.
— Привет, — хмыкнула она. И, выпрямившись, прошептала Лене: — Это он самый! Узнал… А раньше даже не здоровался. Ни разу!
И тут только Лена увидела Юрку с Витей. И он увидел ее с Тамарой.
— Мой лучший друг, — радостно сказал он. Лена нахмурилась:
— Скажи, кто твой друг… — Она демонстративно взяла подругу под руку, и они пошли прочь.
— Ты ей понравился, — широко улыбнулся Юрка. Но Витя не хотел ничего слушать.
— Я Наташе за две недели 20 радиограмм послал и каждый день ей по песне сочинял. Почему же она не пришла? — с беспокойством спросил он.
Они исчезли в веселой людской толчее.
Друзья держали курс к дому Наташи, девушки, с которой Витя 10 лет проучился в одной школе и которая не ответила на его 20 радиограмм.
Витя решительно вошел в подъезд с гитарой за спиной, как с винтовкой на ремне, а Юрка остался во дворе с чемоданом. Вскоре лучший друг вышел и, сгорбившись, сел на чемодан.
— Дома нет.
Они бесполезно прождали Наташу до вечера…
— Знаешь, я с ней случайно познакомился, — вдруг несмело начал о своем Юрка.
Витя машинально кивнул.
— Ни на одно письмо не ответила… — пробормотал он.
— За всю жизнь такой не встречал!
— И встречать не пришла…
— Она тебе понравилась? — заулыбался Юрка.
— А может, она заболела? — еще больше помрачнел Витя и встревожился. — Тогда почему ее дома нет, а?
— А?.. — растерялся Юрка. — Ну, пока. Ты уж прости… Понимаешь, у меня… свидание. Ни пуха!
— К черту! — послал лучший друг. Причем, как мы еще узнаем, был недалек от истины.
Юрка заторопился в цирк, и Витя остался один во дворе.
Иллюзионист нервно прохаживался у входа в цирк-шапито. К нему подошел хмурый борец с огромнейшей спортивной сумкой через плечо.
— Можно и я? — заискивающе попросил он.
— Ваш день был вчера, — корректно напомнил соперник, высматривая Лену.
— Я вчера с ней даже поговорить не успел. Такая неприятность вышла! — забубнил борец. — Собираются дисквалифицировать.
— Ай-яй-яй! — обрадовался иллюзионист. — Может, еще обойдется. Берегите нервы, не расстраивайтесь.
— Я не расстраиваюсь, — вконец расстроился тот. Встретив, наконец, Лену с лучшей подругой, иллюзионист галантно провел их в цирк.
Юрка тоскливо посмотрел им вслед, так и не решившись подойти. Уже полчаса, как он сновал в толпе, безуспешно спрашивая: «Лишнего нет?.. Нет лишнего?»
Борец тоже бродил среди страждущих:
— Билетика нету? Билетика? Юрка тронул его пальцем за спину:
— Лишнего нет?
Борец обернулся, изменился в лице, схватил его за шиворот и поднял — глаза к глазам:
— Рад нечаянной встрече.
И не успел Юрка опомниться, как очутился в громадной сумке. Борец застегнул ее на молнию и пошел прочь. Обогнув очередь за мороженым, в молчании уставившуюся на сумку, из которой торчала нога в туфле, он деловито зашагал в глубь темной безлюдной аллеи парка. Вдоль нее стояли статуи древнегреческих богов и героев: грозный Посейдон с трезубцем, мускулистый Геракл с палицей, бегущий Гермес с вытянутой рукой, и другие — менее известные.
Борец остановился, расстегнул молнию и вытряхнул пленника из сумки.
— Я закричу, — по-хорошему предупредил Юрка.
— Это я закричу! — обиделся борец и резко убрал в сторону бронзовую руку Геракла, маячившую с палицей перед глазами. — Во-первых, — он вернул руку статуи в прежнее положение и отогнул на ней палец, — я с ней даже поговорить не смог — раз! Во-вторых, — разжал другой палец, — меня федерация обсуждала — два! В-третьих, — разогнул он следующий палец, — меня чуть не дисквалифицировали — три! В-четвертых, откуда ты тогда взялся? — четыре! А в-пятых, — он машинально вынул из разжатого кулака Геракла увесистую дубинку, — если я тебя еще хоть раз увижу, ты меня больше не увидишь — пять!
Юрка кивнул и озабоченно сказал:
— Вы извините. Мне сейчас некогда.
— Нет, постой, — борец, сгибая и разгибая палицу, шагнул к попятившемуся Юрке, замахнулся, и… Тут между ними прошмыгнул черный кот и вскарабкался на дерево.
Спортсмен сразу остановился. Юрка метнулся влево, потом вправо. Борец, растопырив руки, неотступно следовал за ним — вдоль «линии черного кота», не решаясь ее перейти.
— А ну, иди сюда. Кому говорю!
Но Юрка не стал ждать следующего приглашения и полез на дерево, с которого доносилось оголтелое мяуканье. Борец поспешно плюнул три раза через плечо и бросился к нему. Но Юрка был уже высоко. Мститель яростно затряс дерево. Сверху с душераздирающим криком на него посыпались разномастные
