тихий час?.. Зато у вас теперь крепче знакомство будет! — намекнула она.
— Тамара! — вспыхнула Лена.
— Бьютифл! — восхищался иностранец. — Изумительно!
Он попрощался с девушками в передней детского сада. А у входа на резиновом коврике уже стоял вездесущий Юрка и ревниво смотрел на них. Предчувствие не подвело. Недаром что-то толкнуло его примчаться сюда в обеденный перерыв.
— Да, — спохватился иностранец, — я имей честь приглашат вас, Элен, на бал в клаб иностранных моряк. Я заезжат за вас вечером, по-нашему, «ивнин».
— У меня дела, — растерялась Лена. — Некогда. Тамара, неприязненно глядя на Юрку, зашептала:
— Невежливо, нетактично. Ты же показывала… Он тоже хочет показать. Закон гостеприимства!
— Я очень прошу! — настаивал корреспондент. — Горбашчев, Раиса Максимофна, Пиристройка!
Лена взглянула на застывшего Юрку.
— Я два билета в кино взял!.. Ну, возьму, — пробормотал он.
— В первый ряд? — поддела Тамара.
— Фрэнд… друг, — тронул его за плечо иностранец.
— Я вам не друг! — вспылил он. — И Элен, — передразнил он, — с вами не пойдет.
— Почему-то все за меня решают! — рассердилась Лена. — Я согласна, — сказала она иностранцу. — Большое спасибо.
Он поцеловал ей руку, осторожно обогнул Юрку и вышел.
— Вы придете вечером на пляж? — неотрывно глядел Юрка на Лену.
— Извините, — решительно вмешалась Тамара, — у нас тихий час!
Он повернулся и уныло побрел к калитке.
Иностранец небрежно отчалил на своем сверкающем «форде» от ворот детского сада и поехал вниз по узкой улице. Внезапно он покосился на правое окно. За ним невозмутимо маячила голова Юрки. Корреспондент увеличил скорость, Юркина голова не исчезла. Тогда он остановил машину и, переместившись на соседнее сиденье, высунулся в окно.
Юрка поднажал на мопеде и унесся вперед. Думы его были невеселы. Вся жизнь так быстро и круто изменилась. Теперь он как бы и не принадлежал сам себе. А кому? Лене, кому ж еще! Да тут эта лучшая подруга… Она его явно недолюбливала. Но за что?..
Въезжая на свой пляж, он внезапно услышал крик о помощи. Кто-то тонул за дальними буйками, у соседей. Спрыгнув с мопеда и раздеваясь на бегу, Юрка бросился в море.
Тонула толстая молодая женщина. Он стремительным кролем пронесся к ней и, применив захват левой рукой, стал буксировать ее к берегу, загребая правой.
С опозданием подлетел спасательный катер, рядом с мотористом стоял Юркин начальник. Тут же примчалась и шлюпка соседа-спасателя. Бросив весла и поглядывая на начальство, он сразу же раскричался:
— Ты зачем на моем участке спасаешь? Меня, что ли, нет!
— Извини. Я раньше увидел, — оправдывался Юрка, на плаву удерживая толстуху.
— А не надо раньше видеть то, что не надо! — искренне возмутился тот. Перегнувшись через борт, он подхватил утопавшую, но, не удержав равновесия, сам перевалился за борт.
Шлюпка перевернулась вверх дном. Сосед-спасатель запутался ногой в веревочной уключине. Он отчаянно бил руками по воде и пускал пузыри.
Юрка добросовестно пытался спасти обоих. На помощь пришли начальник и моторист. В конце концов, после неразберихи, соседа-спасателя удалось освободить и втащить в катер. Втроем начали поднимать толстуху и втроем же уронили ее на Юрку, который подталкивал женщину сзади.
Но вот и ее перевалили через борт. Начальник погрозил Юрке пальцем.
— Все из-за него! — чуть ли не всхлипывал коллега-спасатель. — Ты у себя спасай, понял?
Правильно говорят, нет на свете справедливости…
«Клуб иностранных моряков» сиял манящими огнями. Здоровенные негры с хрупкими русскими девушками поднимались ко входу. У дверей стоял плечистый человек со значком мастера спорта на лацкане пиджака. Он здоровался и улыбался всем: «Плиз… Хэллоу. Добро пожаловать!» И снова: «Плиз, хэллоу, прошу!»
— Плиз, — сказал он Юрке.
— Хэллову, — улыбнулся тот.
— А ты тут что, пардон, забыл? — нахмурился он.
— Зенк ю вере матч, — тщательно выговаривая слова, на всякий случай сказал Юрка.
— Зенк, — передразнил дежурный. — Тэнк!
— Тэнк, — согласился Юрка.
— Вере, — хмыкнул здоровяк. — Вери!
— Вери, — кивнул Юрка.
— Матч, — оскорбился дежурный. — Мач!
— Мач.
— Сначала подучи английский, а потом приходи, — осклабился мастер спорта.
— Тэнк ю вери мач, — развел руками наш бедолага спасатель. — Большое спасибо.
Он спустился по ступенькам на улицу и вдруг поспешно отступил за дерево.
Подкатил «форд», вышел иностранный корреспондент и, открыв дверцу, почтительно помог выйти Лене. Их пропустили в клуб без вопросов.
Из окон неслась музыка. И когда Юрка подпрыгивал, он на мгновенье видел танцующих и среди них Лену. То видел, то нет: вверх-вниз, вверх-вниз.
Прохаживаясь под окнами клуба и задирая голову, он поскользнулся на апельсиновой кожуре и крепко стукнулся о багажник «форда». Багажник внезапно приоткрылся. Юрка внимательно посмотрел на машину.
…Часа через три «форд» въехал на темную автостоянку, напротив освещенной набережной. Две могучие девушки-дружинницы с настороженным удивлением увидали, как открылся багажник машины и вылез подозрительный человек. Это был Юрка. Иностранец ничего не заметил.
— Тэнк ю вери мач, — хмуро обратился Юрка к корреспонденту, закрывавшему дверцу. И пробормотал, оглядываясь: — А где… Лена?
Девушки решительно, но все же с опаской, приблизились к ним.
— Элен? А-а, — вспомнил его иностранец и широко улыбнулся. — Она… гоу хоум она. Домой.
— Угу, — пробормотал, кивая, Юрка.
— Гражданин, — строго сказала ему одна из дружинниц. — Что вы в загранбагажнике делали?
Он сконфуженно пожал плечами.
— Придется пройти с нами, — нахмурилась вторая. — Сами пойдете или повести?
— Вы его знаете? — спросила первая иностранца. Ничего толком не понимая, он глядел на них и на Юрку.
— Этот мой литл фрэнд… Маленький друг, — сказал корреспондент. — Из детский сад.
Девушки оторопели.
— Во-во, его только в багажнике и возить, — хмыкнула первая.
— Гуд бай, — мрачно буркнул Юрка и двинулся к набережной.
Девушки последовали за ним буквально по пятам. Иностранец удивленно смотрел вслед.
— Странно… — перешептывались дружинницы. — Подозрительно. А, может, задержать все-таки?
— Тихо, комсомолия, — не оборачиваясь, сказал Юрка. — Выполняю особое задание. Следовать за мной под прикрытием, — кивнул он на подвыпившего верзилу в соломенной шляпе, сидящего на скамейке. — Возьмите его.
Дружинницы тут же послушно подхватили верзилу под руки. Тот пошел между ними, стараясь держаться прямо, и гордо поглядывал на гуляющих: во, мол, каких подцепил!
— Куда вы меня ведете? — кокетничал он, со стеклянной улыбкой оборачиваясь то к одной, то к
