— Тогда я стоять у окна буду.
— Милый, — подаваясь к нему, сказала она. — Ну потерпи, уже скоро. Скоро ты совсем поправишься.
— Все вы только обещаете…
— Я помню, каким тебя привезли, — возразила она. — Живого места не было. А сейчас прямо жених.
— Ты это тоже заметила? — спросил Конечников.
Помимо воли воображение нарисовало ему картинки прошлой ночи, когда Виктория, потеряв над собой контроль, скакала на нем под аккомпанемент собственных бессвязных криков. Обычно Вика молчала, оттого, что у нее был занят рот — только такой секс до недавнего времени мог позволить себе больной.
Конечников подумал, что если выдержал эти прыжки, то в состоянии ходить на костылях. Его взгляд, подогретый картинками воспоминаний, стал масляным, обволакивающим. Он потянул Викторию к себе, но та, взглянув на часы, помотала головой и резко освободилась.
— Потом, котик, потом. Время, — произнесла она, быстро застегивая прозрачный лифчик и натягивая ажурные, очень дорогие чулки.
Она убрала волосы под шапочку, отчего шея стала длиннее, а плечи не такими костлявыми, подвела глаза, подкрасила губы.
Федор никак не мог оторваться от этого процесса преображения худосочного воробушка в диву. Зад Вики визуально расширился, грудь обрела совершенные очертания, взгляд загадочность, губы призывную полноту.
Взгляд мужчины уперся в треугольник волос на лобке, подчеркнутого белизной чулок.
— Нравится? — спросила она.
— Да, — откровенно признался Конечников. — В следующий раз не снимай, ладно?
— Хорошо, — ответила медсестра, накинув короткий белый халатик младшего медперсонала специального отделения. — Жалко, что следующий раз будет только через 2 дня.
— Пока, котик, — сказала Виктория, целуя его.
— Пока, киска, — отозвался Конечников.
Он устроился поудобнее в кровати. Взял с тумбочки пачку, выбил сигарету и с удовольствием вдохнул ароматный дым дорогого табака.
Действительно, то, что было, когда его привезли и теперешнее состояние различались коренным образом.
… Подлая память стала подбрасывать ему картинки с того самого момента, когда он очнулся в госпитале.
— Он пришел в себя, — среагировала сестра-сиделка, нажав кнопку связи на портативном пульте.
— Хорошо, сейчас будем, — отозвался переговорник.
— Где я? Какой сейчас день? — еле слышно спросил Конечников.
— 6 января 7120 года, планета Алая.
Он с трудом ворочая глазами огляделся. Он находился в просторной, светлой палате, укомплектованной всевозможным диагностическим и лечебным оборудованием. Из раскрытого окна одуряюще пахло цветущей сиренью, и доносились мелодичные птичьи трели. Конечников взглянул на зеленоватое небо, цвета старой бирюзы и решил, что скорей всего он находится в средних широтах Южного полушария, где сейчас вовсю бушует дикая, необузданная весна, заставляющая кипеть кровь всех живых существ и покрываться цветами все, что может цвести.
— Сколько же я был в коме?
— Почти 10 месяцев.
— Боже, — только и произнес Конечников.
Тут двери распахнулись. Ввалилась целая толпа медиков. Они стали бесцеремонно тыкать в него пальцами и приборами, дергать растяжки, на которых были подвешены его руки и ноги. Он едва успевал отвечать: «Больно», «Не больно», «Удобно», «Неудобно».
Его мутило, голова кружилась, болели глаза от необходимости смотреть на стольких людей сразу. Конечников понял, что медики крайне удивлены тем, что он выжил, несмотря на многочисленные переломы, сотрясение мозга, болевой шок и несколько суток проведенных на разгерметизированном корабле.
Наконец, орда врачей сочла возможным оставить его в покое. Задержался лишь один человек. На его лице читалось, что к медицине он имеет весьма отдаленное отношение. Под накинутым халатом виднелся голубой мундир офицера госбезопасности. Он сделал знак медсестре, и та опрометью выскочила из палаты.
— Здравствуйте! Я полковник Борис Терских, особый отдел клинического госпиталя 442345. — Надеюсь, вы в состоянии побеседовать со мной?
— Полагаю, что от меня вы все рано не отстанете, даже если я скажу «нет», — произнес Конечников, чувствуя, как много сил отнимает каждое слово. — Я капитан Федор Конечников, База ВКС «Солейна», командир малого гиперпространственного крейсера — разведчика 2803.
— Базы ВКС «Солейна» больше нет.
— Не может быть, — прошептал Конечников. Перед его глазами встала несокрушимая громада орбитальной станции. В волнении он сделал попытку привстать, но, оторвав голову от подушки, бессильно опустил ее.
Вселенная закрутилась с шипением и свистом, набирая обороты. Немного собравшись с силами, он спросил:
— Как погибла космокрепость?
— В бою с эскадрой адмирала Убахо.
— Не может быть, — внутри Конечникова все клокотало, но наружу вырвался лишь тихий и слабый голос. — После атаки скаутов, осталось лишь 2 тяжелых крейсера, которые потом были уничтожены моим кораблем у Альбигора. Подошедшая пара эланских АБГ вряд-ли выстояла против нашего рейдера и 10 скаутов. Кроме того, сама крепость осталась частично боеспособной, несмотря на то, что была серьезно повреждена выбросом вещества с планеты от удара астероидов.
— Вы и про это знаете? — удивление полковника было вполне искренним.
— Я сам видел, как астероид ударил по касательной к поверхности Солейны…
— Кто вы?!
— Я капитан Федор Конечников.
— Не было, не было капитана Конечникова, зачем вы врете, — гипнотически глядя в глаза, произнес «особист».
— А первый лейтенант Конечников был? Командир артсистем на 2803. 2803 — это номерной малый гиперпространственный крейсер — разведчик из состава ГКСДР. Именно этот корабль в одиночку уничтожил тяжелые крейсера эланцев «Агло» и «Антальо», — ответил он.
Конечникова от напряжения пробил холодный пот, голова снова закружилась, к горлу подступил ком.
— Вы неплохо подготовились, — позволил себе усмешку полковник.
— После того, как командир 2803 майор Тихонов…
— Кстати, как его звали? — иронически поинтересовался «особист».
— Разумеется, Алексей Павлович, если вы не знаете, — насколько позволил слабый голос, в тон ему ответил Конечников. — Майор был произведен в полковники, то есть, минуя чин лейтенант — полковника и назначен командовать рейдером «Князь Иван». А мне добавили звезду и назначили командиром 2803.
— Как можно произвести майора сразу в полковники? Кто до такого додумался?
— Командующий Базой генерал Соломатин.
— Генерал Соломатин не был уполномочен отдавать такие приказы.
— Я слышал, что на то была санкция великой княжны Александры. Даже если нет, то после гибели бригадного генерала Никифорова и всей 4 эскадры, подорванной эланцами при помощи бомб-астероидов,
