закончить разговор. Я хочу рассказать тебе то, что может навести тебя на след в твоих поисках. Но сперва я должен увериться в окончательности твоего выбора.
– Я же сказал тебе – я согласен. Хотя, видит Бог, только под давлением чрезвычайных обстоятельств я иду на такой шаг…
– Упрямые вы, христиане, – в голосе Ядра, лишенном интонаций. не слышалось недовольства, он просто констатировал факт. – С христианами всегда возникало много проблем. Лучшими Защитниками всегда были китайцы. Они привыкли подчиняться. Они не задают лишних вопросов. Они спокойно воспринимают доминирование высшего сознания над их человеческой личностью.
– А Лю Дэань? Помнишь такого? По-моему, он не очень-то спешил придти в объятия великого Духа Мятежного? Он сопротивлялся как мог.
– Это неудивительно – ваши характеры почти идентичны. Потому что Лю Дэань и ты, Демид – в сущности, один и тот же человек.
– Вот как? – Демид покачал головой. – Значит, реинкарнация все же существует?
– Иногда – да.
– Иногда? В каком смысле?
– Большинство духов, дающих человеку сознание – тех духов, что вы называете человеческими душами, слабы и недолговечны. Они рождаются вместе с человеком, проходят вместе с ним земную фазу существования, а после его смерти отправляются в тонкие миры. Они непригодны для многократного использования – переходы из тонких миров в Средний Мир и обратно разрушают их нежную субстанцию. Но существуют особо стойкие души – отмеченные, как выразился бы ты, печатью Бога. Они живут миллионы лет – со времени появления первых людей. Они умирают вместе с телами, и возрождаются снова – в новых людях. И люди такие необычны по человеческим понятиям. Дух их стоек и мало подвержен земным влияниям. Кроме того, они обладают способностями, которые ты называешь паранормальными. У тебя – именно такая душа, Демид. Прочная.
– Защитники… Они были такими людьми?
– Да, само собой. Безусловно, все. Таким человеком был и твой отец – Петр Зиновьев. Он же – Иван Яуза. Он же – отшельник Никодим. Защитник, ставший наставником и вдохновителем Алексея, твоего предшественника.
– Что? – Демид вскочил. – А я-то считал… Я думал, что Петр – ученик Алексея! Он же был таким молоденьким, этот Петя Зиновьев! Ты обманываешь меня, Нуклеус! Не могло быть так!
– Отец Никодим прожил на свете сто пятьдесят два года, и все это время он выглядел так молодо – на те двадцать три года, когда он получил дар Защитника. Иногда он напоминал старца, потому что борода его доставала до колен. Иногда он носил эспаньолку и синий бархатный берет, вращаясь среди богемы. Он нес людям учение Божие и изнурял тело аскезой, он писал стихи и картины, сводящие с ума, он очаровывал дам высшего света и дрался на дуэлях с их разгневанными мужьями. Он сражался в рядах Белой Армии и шел на дно в барже, затопленной большевиками, вместе с сотнями других пленных офицеров. Он сидел в лагерях. И был убит Агеем, так и не увидев твоего появления на свет.
– Он надоел тебе? Почему ты разрешил убить его?
– Мне не может надоесть кто-либо. Я не человек и не испытываю эмоций, сходных с человеческими. Его убил не я, а Гоор-Гота. Просто убил – так получилось.
– Просто?.. Просто так не бывает. Ты позволил Гоор-Готе убить его! Так же, как позволил убить Алексея, когда нашел для своих игрищ более подходящую кандидатуру – меня.
– Демид… – голос Ядра зазвенел, отразившись бесчисленным эхо в пространстве мира-картины. – Я никогда не давил на тебя, Демид. Я предоставил тебе возможности для собственного развития. Согласись, ты никогда бы не познал столько нового, будучи обычным человеком. Точно так же существовали и остальные Защитники – я давал им все, что было в моих силах. Будь моя воля, я не позволил бы им умереть никогда. Но есть судьба, Демид. Я не всесилен, я не в состоянии замедлить колесо судьбы и придать ему обратный ход. Есть силы, стоящие выше меня. А потому поговорим о живых – о тебе, Демид. Ты считаешь свою карму избытой? Ты собрался умереть, погибнуть от руки Духа Тьмы?
– Нет. Конечно, нет. Я люблю жизнь. Я хочу жить дальше.
– В таком случае ты должен направить все свои силы на победу над Духом Тьмы. Над тем, кого ты называешь Табунщиком. Он оказался намного сильнее, чем мог я предположить вначале. Его проделки с Армией Добра – тому свидетельство.
– Почему же эта Армия так легко развалилась?
– Это была лишь разминка, проба пера. Для Духа Тьмы даже сотня лет – краткий миг. Он не спешит, он набирает силы и продумывает свою игру.
– В чьем же теле все-таки присутствовал Абаси? Теле Ираклия? Теле Владислава? Или в туловище дурной рыжей собаки?
– Во всех этих телах одновременно. Ты забыл добавить к этому списку еще три сотни тел АРДов – все они контролировались Духом Тьмы. Искусство расчленять свой дух на сотню и более частей присуще не каждому Абаси. Более того, это явление – очень редкое, и наводит меня на мысль, что мы имеем дело с одним из рода Баал – князей Мира Тьмы.
– Баал-Зебул, Баал-Пеор, Баал-Иал и прочая?
– Да.
– Но это значит, что мы знаем первую половинку Имени Духа?
– Возможно. Но мы можем и ошибиться. А ошибаться нельзя: заклинание, изгоняющее Духа, можно произнести только один раз.
– Каково это заклинание?
– Ты слышал его, и не забудешь уже никогда. Оно очень просто, нужно лишь вставить в него Имя твоего врага. Он не уйдет сразу, но станет уязвим. И как его убить окончательно, ты уже знаешь…
Земля дрогнула, гулкий звук ударил по ушам и растворился в небе. Облака тревожно заметались, принимая оттенок сырого мяса.
– Нужно уходить отсюда, – нервно произнес Нуклеус. – Этот Мир закроется через несколько минут. Навсегда.
– И что тогда случится с нами?
– Об этом лучше не думать.
– Но ты еще не сказал мне ничего существенного.
– Я сказал тебе много больше, чем собирался сказать. Пройдет немало времени, прежде чем ты сумеешь осмыслить мои слова. Но самое главное: ты сохранил Цинн?
– Что?!
– Цинн, серебряный знак, похожий на половинку брошки. Его дал тебе судья Острова Правосудия. Это артефакт высшего порядка.
– Да. Он здесь.
– Покажи его Вану, когда он выйдет из транса.
– Врата… Слушай, Нуклеус, что ты знаешь о местонахождении Врат?
– Ничего.
Из облаков, с хлюпающим звуком сталкивающихся в небе, упали первые капли алого цвета. Демид поднес к лицу руку, на ней шевелилась теплая клякса.
– Кровь?
– Немедленно уходи! – в голосе Ядра появился оттенок ужаса. – Смерть – не самое худшее, что бывает в таких мирах…
– Скажи мне про Врата! Ты должен знать что-то…
