убежала.
– Значит, бросила ее одну. Мол, пусть все расхлебывает сама. Так, что ли? Да уж, не очень-то вы, воры, честны друг с другом.
– Я не воровка! – с горячностью закричала Джеми. – Я у вас ничего не брала!
– Правда? Ну-ка выверни карманы. – Заметив, что Джеми не двигается, Хардинг с угрожающей миной направился к ней. – Делай, как я сказал, или ты хочешь, чтобы я сам обыскал тебя?
С вызывающим видом дернув плечами, Джеми высыпала на стол содержимое карманов – кучку монет, шнурок и несколько булавок. Ничего стоящего. Интересно, чего он ожидал, подумала она, глядя на лорда Хардинга, который рассматривал свои скудные трофеи. Уж теперь-то он должен понять, что если она готова бежать в мартовскую непогоду практически без денег и без теплой одежды, значит, это просто необходимо.
Как он теперь поступит?
– Ничего не остается, кроме как запереть тебя в твоей комнате, – решил граф.
– Не надо, прошу! – вырвалось у Джеми.
– А что еще мне сделать, чтобы ты не убежала из Хардинга? – сурово спросил он.
– Даю слово...
Его смех заставил ее умолкнуть.
– Ты и вправду думаешь, что я поверю твоему слову? Господи, надо же быть такой бесстыдной!
Джеми, чувствуя, что лицо ее пылает, со всем спокойствием, на которое только была способна, произнесла:
– Тем не менее, милорд, я даю вам слово. И поскольку времени у меня осталось совсем мало, я предпочла бы провести его вместе с Энни Смидерс, а не в одиночном заключении.
Брови графа поползли вверх. Очевидно, он ожидал слез или возмущения.
– Очень хорошо, – согласился он наконец. – Ты даешь мне слово, что не станешь предпринимать попыток убежать из Хардинга в течение... скажем, трех дней?
Джеми гневно посмотрела на него, даже не стараясь скрыть свое удивление от такой уступчивости. Лицо Ричарда было строгим, но с некоторым налетом снисходительности.
– Даю слово, милорд, – сказала Джеми и через мгновение дерзко добавила: – Я понимаю это так, что вы не будете против, если я убегу на рассвете четвертого дня?
Он снова засмеялся, на этот раз беззлобно.
– Да уж, Джеми, в отваге тебе не откажешь. А сейчас иди наверх, пока я не передумал.
– Уж если вы снова превращаетесь в девушку, то надо привести вас в приличный вид, – заявила Энни, которая радовалась возможности приложить свои таланты. Неудавшийся побег был забыт. – Миссис Петерс помочь нам не может, так что...
– Нам надо думать о том, что нас ждет, а не о том, как я выгляжу, Энни. Он написал мачехе! Теперь они знают, где меня искать. А я дала слово, что три дня не стану пытаться бежать. Остается только надеяться, что он до того времени не успеет получить от нее письмо. Тогда я смогу скрыться.
– Но его светлость против, мисс Джеми. К тому же время работает на вас. Вспомните, сегодня уже двадцать четвертое марта. Леди Кэлдервуд получит его письмо не раньше чем завтра, так что до двадцать шестого числа вряд ли здесь появится. А к ее приезду вы будете уже совершеннолетняя, и она не сможет вами распоряжаться.
Джеми просияла. Увлекшись своим поединком с лордом Хардингом, она потеряла счет дням.
– Ой, Энни, как хорошо! Конечно, ты права. Осталось всего два дня!
– И тогда вы сможете рассказать лорду Хардингу всю правду. А он, узнав, что вы леди, сразу перестанет вас в чем-то подозревать, даже если ему и не нравится ваше поведение. А сейчас давайте посмотрим: может, какое-нибудь из моих платьев можно подогнать по вашей фигуре.
Энни вытащила одно за другим шелковые и муслиновые платья, подаренные ей в разное время ее хозяйками. Перешить что-то на Джеми, которая была ниже ростом, было нелегкой задачей. Два платья отпали сразу – одно делало девушку слишком солидной, другое просто не поддавалось переделке.
– Остается зеленое шелковое, – подвела итог Энни, – самое мое любимое...
– Тогда оставь, не надо...
– Да только этот оттенок зеленого мне не идет.
А вам, – она приложила его к Джеми, – просто замечательно.
– Ох, Энни, – растроганно воскликнула девушка.
– Хватит об этом, мисс Джеми. Давайте лучше примемся за работу. А когда кончим, я сделаю вам прическу. Уверена, вам она понравится. Моей работой была довольна даже леди Кэлдервуд, а она скупа на похвалу.
Назавтра, когда работа была закончена, Джеми превратилась из нескладного подростка в элегантную молодую леди. Она покружилась по комнате, с наслаждением ощущая мягкость струящегося шелка.
– Теперь его светлость больше не будет сомневаться, что я действительно компаньонка при леди. Как ты думаешь, Энни?
– Не будет, я уверена. Хотя, думаю, он в этом и раньше не сомневался, достаточно было услышать, как вы говорите. Если, конечно, он не решил, что вы сама леди и есть. Вот тогда не знаю, что будет.
