будут искать секретаршу, подозрений не вызовет герцогиня.
— Я буду вести себя, как сочту нужным, — какой голос!
— Превосходно.
И что получилось? Английский бизнесмен с подругой из высшего света, американский турист и друг — француз за рулем. Логики не просматривалось, но все лучше чем пара наемников, тайно переправляющих в Лихтенштейн австрийского воротилу и его секретаршу.
Я специально развернулся, чтобы въехать на заправку с востока, якобы мы из Парижа едем к атлантическому побережью, заказал полный бак, и пока сонный парень возился с колонкой, вышел из машины размяться. Харви выскользнул с другой стороны, быстро огляделся, потом привалился к переднему крылу. Я обошел машину, впервые оглядев ее при свете. Царапин, вмятин нет, резина новая, так что тут проблемы не грозят.
Харви вдруг произнес:
— Приятное местечко — эта Франция. Только вот еда чертовски заковыристая. Отдал бы все на свете за цыпленка с бобами. Ей — Богу!
Я был готов его убить, но пришлось подхватить реплику: парень у колонки смотрел на нас.
— Вы шутите? Или в самом деле тоскуете по своему городишке в Айове?
— Где дорогой мой старикан-папаша качается в своей качалке, обдумывая, как бы нагреть индейцев на нефтеносные земли.
Я подмигнул парню и кивнул на Харви.
— Американец… Ему не нравится французская кухня.
Парень уставился на Лоуэлла, словно тот сбежал из зоопарка, и пожал плечами.
Я сунул ему пятьдесят франков и сел в машину. Пока мы морочили голову всего лишь заспанному парню у колонки, но все-таки начало положено.
Развернулся я только за заправкой и выехал на шоссе, минуя ее. К половине седьмого за грязными тучами на востоке появились желтые проблески. Но солнце так и не появилось.
За парой армейских грузовиков, в неурочное время куда-то спешивших, перед нами открылся громадный пилон, признак близости Тура. Потом уже показались башни кафедрального собора и новые районы, нас окружили пролетарии на тарахтящих по всей дороге мопедах.
— Где перекусим? — спросил Харви.
— На рынке. Там кафе уже открыты.
Мы миновали мост, опять затесались между мотоциклистов и въехали в старый город. Там было полно грузовиков с фруктами и рыбой. У площади де Аль я свернул в переулок и остановился.
Харви выскочил на тротуар, жестом велев Мэгенхерду с девушкой не покидать машины. Вокруг уже кишел народ.
— Толпа нам ни к чему, — буркнул он.
Я пожал плечами.
— Толпа — наша защита.
— Защита — я.
Мэгенхерд с мисс Джермен выбрались из машины, я закрыл дверцы на ключ.
Небольшая площадь замыкалась облезлыми унылыми домами с пестрыми обрывками прошлогодней цирковой рекламы на стенах. Вдали виднелось кафе, но ели там, похоже, только стоя. Я повел свою команду за угол. И через несколько шагов мы обнаружили другое кафе — тесное, полутемное, но теплое и уютное. Протиснувшись мимо мужчин в заляпанных комбинезонах и кожаных фартуках, за стаканчиком обсуждавших результаты скачек, мы нашли свободный столик в углу.
Примчался гарсон, не глядя в нашу сторону принял заказ — четыре кофе с круассанами — и исчез.
Мисс Джермен поморщилась.
— Я бы хотела со сливками.
Мэгенхерд перебил:
— По какому маршруту будем двигаться дальше?
— Прямо на Женеву, насколько получится. Позади четыреста пятьдесят километров, до швейцарской границы еще шестьсот.
— Когда мы будем в Лих…
— Без названий, пожалуйста.
Он поморщился.
— Мистер Кейн, не слишком ли осторожны?
— Понятия не имею. Мы не знаем, когда и какие могут нас ждать неприятности. Так что мне приходится перестраховываться. Если ничего не случится, мы должны там быть к девяти — десяти часам вечера.
7
Гарсон протолкался к нам с четырьмя большими чашками черного кофе и вазой с круассанами. Я заказал сливки для дамы. Закатив глаза, чтобы показать, как я испытываю его терпение, он спросил, не нужен ли нам заодно и коньяк?
Я заверил, что больше нам ничего не надо.
Мисс Джермен спросила:
— Почему вы не поехали северней, через Орлеан, Дижон и так далее?
— Потому что так мне больше нравится.
Из транзистора на соседнем столике донеслось: «Мэгенхерд». Я замер.
«Роскошная яхта финансиста мирового масштаба перехвачена пограничным кораблем у побережья…»
Радио выключили.
Я повернулся к Мэгенхерду.
— Черт возьми! У вас что, ума не хватило держаться за пределами трехмильной зоны? Сейчас ваша бравая команда в Бресте хором вас закладывает!
Харви заметил:
— Давайте не будем ругаться, хотя бы здесь!
Я перевел дух и постарался взять себя в руки.
— Точно. Никто ничего не слышал. Мы просто туристы.
Гарсон грохнул сливочником перед мисс Джермен.
Харви поинтересовался:
— Теперь планы меняются?
— Приходится учитывать, что команда яхты все расскажет. И полиция узнает, что Мэгенхерд сошел на берег. Может даже узнать, куда он направляется. И про нее, — я кивнул на девушку. — Но что они знают о нас?
— Полагаю, ничего, — ответил Мэгенхерд.
Харви спросил:
— Как быть с машиной? Постараемся найти другую?
Подумав, я покачал головой.
— Номер они вряд ли знают. Пока обнаружат пропажу «ситроена», пока разошлют эти сведения по стране… Чтобы взять машину напрокат, нужно предъявить паспорт, а если угнать, ее номер попадет в полицию раньше, чем номер «ситроена». И тот еще куда-то нужно деть… Нет, пусть все остается как есть. Но придется распрощаться с надеждой попасть в Л. сегодня вечером. Придется нам покинуть национальную магистраль.
— Почему?
— От местной полиции неприятностей я не жду. Известия дойдут до них не сразу, да и всерьез их
